Вера Чиркова - Выбор свободы

— Но сначала ты объяснишь нам, что произошло, — беспрекословно объявил подошедший вслед за другом глава, — и мы всё обсудим.

Отказываться от обсуждения Веся не стала, как и от кружки бодрящего отвара. Опыт неожиданно для нее превратился в трудное и непредсказуемое дело, и значит, не лишними были никакие предосторожности. И едва ошалевшие от внезапно свалившейся на них свободы добровольцы отправились в комнатку к Назиму, магистры устроили совет, чем-то напомнивший кунице военный. Все понимали, как волнуются остальные зараженные и всех уже охватило ведущее Весю предвкушение успеха.

— А она не упадет без сил? — тревожил Ардеста только один вопрос, когда он слушал рассуждения магов.

— Мы будем постоянно её поддерживать, — пообещал один из целителей, и Веся тотчас решительно замотала головой.

— Не нужно. Малыш, выйди из меня на минутку.

Собранный из сиреневого тумана сокол, мгновенно появившийся перед нею, ничем не напоминал темное создание, расправившееся недавно с шаманом, и с губ Саргенса невольно сорвался вздох облегчения. Да и с лиц остальных магистров незаметно исчезла настороженная сумрачность.

— Бор, поделись с ним силой, отдай половину, — выдала новый приказ целительница, и едва Бор беспрекословно его исполнил, позвала: — А теперь на место, Малыш.

Вот теперь даже те маги, которым ранее не нравилась связь их фантомов, осознали величину выгоды от этой общности. Больше им не придется отвлекаться от собственных действий во время боя или работы и следить не только за своим запасом силы, но и за собратьями. Отныне эту заботу вполне можно доверить своим лекарям, и они ничего не забудут и не пропустят.

После короткого совещания, в котором живое участие принимали Ольсен с Кастиной и даже княжичи, всё в зале устроили по-новому. Теперь кресло Веси стояло у боковой стены, а по соседству с ней на принесенных из кабинета креслах устроились пятеро старших магистров и целителей. Вокруг них разместились ещё несколько чародеев, чьей задачей было следить за безопасностью и устанавливать защиту. Прямо перед ними, в центре зала, в наспех установленных шатрах поместили шесть колясок на небольших колесиках, в каких целители крепости возили выздоравливающих пациентов, ведь здесь у них не было в помощниках шустрых фантомов. Каждую из колясок должен был возить кто-то из младших магов или княжичей. И за ними тоже пристально следило несколько чародеев, готовых в любую минуту подменить уставших собратьев.

Береста от перевозки пациентов Саргенс решительно освободил, заявив, что сейчас у него самая важная работа. Следить вместе с травницей за спокойствием и самочувствием Веси и вовремя свернуть рискованный опыт, перешедший в не менее опасное сражение за свободу собратьев, если княжна подаст знак. Как бы ни хотелось магистрам побыстрее избавить собратьев от опасных паразитов, но забывать о том, что целительница нуждается в передышках, никто не собирался.

Вскоре охранники начали впускать в зал каждые три минуты по одному зараженному. Стоящие в коридоре редкой цепочкой обитатели этого дома были ещё более молчаливы и мрачны, чем обычно, и явно понимали, что в зале происходит нечто особое. Но никто из них не задавал вопросов и не уходил.

— Жаль… — вздохнула Веся, рассмотрев в распахнувшуюся дверь эту шеренгу, — что нельзя ничего им объяснить или хотя бы успокоить.

— Да, — согласился сидевший в соседнем кресле Саргенс, — жаль. Но не думай, будто они ничего не понимают или обижаются на нас. Как ты и сама уже убедилась, братство магов держится не на силе способностей, а на родстве душ. И взаимной вере в собратьев. Разумеется… у всех нас, как у прочих людей, есть свои слабости и недостатки, и иногда мы совершаем крупные ошибки и промахи. А изредка бываем излишне доверчивыми и подпадаем под влияние людей с чуждыми нам помыслами. Как, например, попал Трофимус… Но именно потому, что нам изначально несвойственна больная тяга к власти или золоту, здравый смысл и собственные принципы обычно побеждают временное наваждение. Рано или поздно… но так бывает всегда.

Как вскоре выяснилось, новый порядок очищения намного проще и действеннее прежнего. Входящий в зал зараженный садился в коляску, получал крошку-лекаря, и его немедленно отвозили в освободившийся шатер под присмотр одного из старших магистров. А Веся пополняла свою силу и через три минуты отправляла в очередного пациента своего фантома, не забывая добавить в приказ имя магистра, которому он должен подчиниться. За тем, чтоб она не ошиблась, следили Ольсен с Касей, отмечавшие в своих списках, к кому отправился очередной пациент. Бор сидел у ног магистров в широкогорлом серебряном кувшине и каждые три минуты, получив новый приказ, молнией нырял в один из шатров. Целительница даже заскучала немного, обнаружив, что магистры перехватили у нее самую важную и трудную часть работы. Впрочем, Веся всё равно украдкой присматривала за происходящим, держа наготове несколько тайных пока задумок, пришедших в ее неспокойную голову, пока они обсуждали с магами каждую мелочь предстоящего дела.

Однако до самого обеда, пока Тирой не заявил, что всем нужен отдых не меньше часа, ничего непредвиденного так и не стряслось.

Саргенс взял на себя самое трудное, отправился в коридор, чтоб объяснить причину временной передышки томящейся в ожидании толпе собратьев, и вскоре они послушно ушли, больно раня своим пониманием и покорностью сердца наблюдавших за этими переговорами магистров.

А затем маги с величайшей предосторожностью провели освобожденных по коридорам подземелья к решетке и без всяких торжественных напутствий и речей выпустили на свободу. Да и не до речей было в тот момент, когда во взглядах собратьев жарким пламенем горела невероятная смесь из нетерпения, недоверия и надежды.

— Веся, — магистр ждал Береста и целительницу у дверей столовой, — у тебя есть выбор. Вы можете пообедать и отдохнуть прямо тут или отправиться в сад. Там поставили стол и собрались все желающие поздравить освободившихся.

Ещё несколько дней назад Веся, не колеблясь, выбрала бы столовую, княжну всегда смущала бурная благодарность пациентов и их родных. Невозможно объяснить всем, что иначе просто не можешь, ведь на какое-то время распростертый перед тобой беспомощный пациент становится важнее всего окружающего, даже самой себя.

Но сейчас, глядя в ожидающее лицо Саргенса, вдруг ясно осознала, насколько это будет неправильно, не по-братски, если она спокойно сядет обедать в тишине этой столовой в окружении своей родни. Оглянулась на Деста и княжичей, обнаружила на их лицах такой же вопрос и лукаво усмехнулась.