dver_v_zimu - Элизиум, или В стране Потерянных Снов

— Ты побудешь с нами? Вечером? — вдруг спросила она.

Драко поднял чашку и сделал большой глоток горячего чая.

— Почему ты спросила?

— Мы… будем разворачивать подарки. Там и твой тоже есть… от меня, от Скорпиуса.

— Разумеется, — солгал он, не моргнув глазом.

Прибыл он в Министерство раньше назначенного. Долго слонялся под дверью кабинета, пока Поттер, наконец, не вышел — взвинченный, раздраженный. Он был в джинсах, свитере, куртке — Драко даже испугался, что передумал и сейчас аппарирует домой. Но Поттер сказал:

— Почему так рано? Ты всем тут глаза намозолил.

Драко недобро усмехнулся.

— Боишься за свою карьеру, гм?

Долгий, непроницаемый взгляд.

— Ты одет как в дорогу, — негромко проговорил Поттер, — и эта сумка…

Драко поправил перекинутую через плечо сумку, набитую пергаментами и картами. Он одевался очень тщательно, продумал до мелочей каждую деталь — отказался от неудобных городских ботинок, вместо них купил пару сапог драконьей кожи. Джинсы, фланелевая рубаха, джемпер, пальто, шарф. Все вещи надежные, теплые, крепкие. Со множеством карманов, в том числе потайных.

— Палочка? — спросил Поттер, не дождавшись ответа.

— С собой.

Драко решил не говорить ему о маленьком удобном кортике с пропитанным ядом лезвием и о прочих насущных вещах. Все это было не его, Поттера, дело…

— Тогда идем.

Они почти дошагали до поворота к Залу Завесы, но тут Поттер остановился. Он вытащил из кармана нечто невесомое, почти невидное… развернул.

— Накинь. Спрячься. Когда я открою дверь, ступай туда, но дождись меня.

Драко кивнул и позволил набросить на себя мантию-невидимку. Поттер поправил ее около его лица, слепо провел рукой, холодные пальцы на мгновение ткнулись в щеку Драко.

— Все нормально, — шепнул Драко раздраженно.

— Только проверил. Ты запомнил? Жди меня, пока я не скажу, что пора…

— Да, да… Хорошо.

— И никаких заклятий, договорились?

Драко кивнул, потом сообразил, что Поттер не видит, и быстро пробормотал:

— Как скажешь.

Они миновали пост охраны, Поттер, словно бы что-то вспомнил, остановился и принялся с наигранной сердечностью поздравлять двух здоровенных румяных парней. Один из них расплылся в улыбке, второй встал по стойке смирно.

— Самое время пропустить по стаканчику, ребята, — с игривым кивком заявил Поттер.

Тот, что улыбался, покраснел и выдавил:

— Нам нельзя, мистер Поттер. Не можем отлучаться, по уставу…

— Брось, Шейли. Я разрешаю, — благодушно сказал Поттер.

Они мялись и топтались на месте.

— Там, в кабинете Рональда Уизли… уже разливают. Потом разойдутся по домам, а вы вернетесь. Обещаю, никому не скажу.

— А мистер Уизли?

— О, он сам велел вас позвать.

— Но мы…

Поттер похлопал паренька по плечу.

— Идите, пока я не передумал. Но не больше двадцати минут, договорились?

Они затопали прочь, нервно оглядываясь.

— Двадцать минут? — зашипел Драко из-под мантии. — Ты обещал больше.

Поттер отомкнул первое заклятие.

— Не беспокойся. Тебе хватит…

Он снял еще заклятие, вставил ключ в скважину, и слегка приоткрыл дверь.

— Туда. Быстро. Ждать меня.

Драко протиснулся, и очутился в небольшой комнатке, темной и пыльной. Два рожка на стенах освещали лишь Завесу — ее сероватая поверхность качалась и плыла в полумраке.

Он скинул мантию, снял сумку, положил себе под ноги и быстро проверил содержимое — так проверяют багаж на вокзале.

Ведь он в начале пути. Наверное, полагается чувствовать себя… Драко не знал, что тут полагается. Воодушевление? Восторг?

Но ничего не было, кроме страха. Завеса шептала и звала, но ничего хорошего в этих путанных призывах не было. Вдруг, посреди других голосов, прорезался один, старческий, усталый, дрожащий.

— Здесь так темно… Дайте мне руку. Кто-нибудь? Дайте мне руку. Бесси? Стенли?… Пожалуйста, кто-нибудь…

Драко застыл. Поттер слегка толкнул его в плечо.

— У нас десять минут.

— Я иду, — деревянным голосом проговорил Драко.

Рука Поттера нашла его ладонь и крепко сжала.

— Без прощаний, — поморщился Драко.

— А я не прощаюсь, — сказал Поттер. — Я иду с тобой.

— Что-о?! — он не шептал, а вскрикнул.

Раздраженный рык.

— Не стой столбом, Малфой. Шевелись! Иди. Не выпускай мою руку только.

— Нет! Нет! Пусти меня.

— Черта с два. Ты знал. Ты ЗНАЛ, твою мать, что так и будет.

Драко схватил сумку и рванулся к Завесе. Показалось даже, что от резкого движения у него что-то порвалось в локте. Поттер держал крепко.

— Пусти!

— Здесь темно. Мне страшно. Так пусто здесь, внутри… — зашелестел тот же голос.

Драко отшатнулся. От пыльной занавески пахло старческим дыханием, гнилью, болью, смертью, влажными нечистыми тряпками.

— Или со мной, или я зову охрану, — рявкнул Поттер.

Он был рядом — дыхание обожгло Драко щеку.

Его била крупная дрожь.

— Итак? Раздумал?..

— Ты на это и рассчитывал, — горько сказал Драко. — Ты удержишь меня, а тем временем вернутся эти парни…

— Ты идиот.

— Но Гарри…

И тогда Поттер совершил нечто абсолютно немыслимое. Чудовищное. Он толкнул Драко в плечо, не разжимая костлявых своих жестких пальцев. Драко покачнулся и упал — и секунду или две был абсолютно уверен, что сейчас приземлится с другой стороны гадкого покрова. Упадет, ударится коленями о каменный пол, а рука его, пальцы все еще в ладони Гарри — окончательно будет вывихнута.

Но его подхватило, потянуло вниз, вниз — он ничего не видел — и он падал, словно в глубокий колодец. Он раз ударился плечом, бедром, что-то скользкое и липкое мазнуло по щеке. Вокруг кричали — истошно, испуганно, рыдали и умоляли подать руку. Пальцы Поттера разжались, он остался один. Падение ускорялось, и вдруг он почувствовал такой холод, словно все ветра и все морозные ночи мира впились в кожу невидимыми иглами. Он закричал в тоске, в отчаянии, не помня себя.

— Поттер! Поттер! Гарри!..

Вновь ударился, на этот раз спиной — с ужасом понял, что совершенно голый, кожа так и вспыхнула, ободралась. Он пытался зацепиться пальцами о стены колодца, но они соскальзывали, под ногтями рвались какие-то мокрые тенета, мелкие камешки катились вместе с ним.

И через мгновение все стихло. Падение остановилось. Холод отступил. Темнота же по-прежнему была такой, что Драко уже не мог сообразить, закрыты его глаза или открыты.

Он лежал на твердой земле, по крайней мере. Протянув руку в сторону, нащупал мягкие, теплые, спутанные стебли травы. Тогда он, громко выругавшись, перевернулся на спину. Голова кружилась. Он открыл глаза, и тут же зажмурился. Вновь открыл.

Над ним поднимались жухловатые, желто-зеленые травы. Небо было низким, с прорехами в облаках. Прохладный ветерок набегал и раскачивал головки белого клевера, коричневатые метелки осоки.