Ричард Байерс - Нечисть

— Остановитесь! — проревел беглец, и его голос эхом отразился от гор, словно удар грома.

Чувствительный толчок заставил Яркокрылую завизжать и помешал магу жестами довести заклинание до конца. Неясное тело Зеркала пошло волнами, словно вода, и затем оно — или он — слетел вниз к незнакомцу, словно гончая, которую призвали к ноге.

Соединенный с Яркокрылой разумами, Аот мог чувствовать её гнев так, словно он был его собственным. Она считала, что человек, которого они пытались спасти, вероломно напал на них, но, пытаясь думать мозгами, а не эмоциями, Аот осознал, что магический вопль фактически не нанес ей никаких повреждений, вдобавок незнакомец целился не только в неё, но и в Зеркало. Возможно, он просто пытался избежать намечающейся стычки, не повредив никому, кто оказался в неё втянут.

— Успокойся, — сказал он грифонихе. — Давай приземлимся и поговорим с ним.

— Я бы предпочла приземлиться и разорвать его на части, — проворчала Яркокрылая, но, сложив крылья, опустилась на землю в нескольких шагах от Зеркала и незнакомца.

Не будучи полностью уверенным в добрых намерениях этой необычной парочки, Аот предпочел остаться в седле.

— Я — Аот Фезим, капитан и боевой маг Грифоньего Легиона Пиарадоса. Кто ты и почему странствуешь по этому региону?

— Меня зовут Барерис Анскулд, — ответил незнакомец. Когда Аот поближе присмотрелся к нему, то увидел, насколько устало и изможденно он выглядит. Но было в его облике что-то ещё. Он казался подавленным, словно у него жестоко и непоправимо отняли что-то, жизненно важное для него. — Бард и наемник. Я заблудился и пытаюсь выбраться из гор. Встретил Зеркало, и он решил показать мне путь. За нами Проход Тазара?

— Да.

— Хорошо. Благодарю за информацию и за то, что ты попытался помочь мне, думая, что мне угрожает опасность. А теперь, если ты не против, мы с Зеркалом продолжим свой путь.

Аот фыркнул.

— Нет, музыкант, против. Тебе лучше дать мне более полное объяснение, учитывая, что мы тут в долине некоторым образом воюем.

— Воюете? С кем?

— С нежитью, что спустилась с гор на север — такими же, как ты и твой призрачный приятель.

Глаза барда сузились. Пусть он выглядел таким же павшим духом, как и раньше, напряженные черты его лица теперь выражали ещё более горькую решимость.

— В таком случае, капитан, тебе стоит услышать мою историю полностью.

На то, чтобы организовать это небольшое собрание и убедиться, что ни один некромант про него не пронюхал, у неё ушла большая часть ночи. Глаза болели, а нервы ныли от напряжения и недостатка сна. Нимия Фокар обвела взглядом затененную палатку, и в каждом из остальных троих присутствующих нашла то, что ей не понравилось.

Барерис Анскулд, хоть, очевидно, и принадлежал к мулан и был способен пользоваться одной из низших форм магии, оставался, по существу, не больше, чем грязным, оборванным бродягой. Нелепо было предположить, что он может рассказать что-то важное.

Несмотря на свои почтенные годы и прерванный отдых, Мислантос Дарамос, тарчион Талазара, выглядел свежим и настороженным. Он стоял прямо, словно древко копья, и даже озаботился тем, чтобы надеть доспехи. Этого уже было достаточно, чтобы почувствовать неприязнь к этому старику с покрытым шрамами лицом и кустистыми белыми бровями, даже если бы её не задевало то, что все считали его лучшим командиром, чем её, а для спасения своей провинции ей пришлось обратиться к нему за помощью.

Но, однако, она обнаружила, что именно Аот раздражает её больше всего. Полукровка был по-своему полезен, но ей ни за что не следовало повышать его. Судя по всему, власть ударила ему в голову, заставив выдумывать какие-то абсурдные теории и фантазии. К её смущению, он уже молол об этом чепуху на одном из военных советов, и вот опять делает из себя дурака и её выставляет на посмешище.

И все же ему каким-то образом удалось убедить её уступить его желанию и выслушать этого Барериса втайне от Красных Волшебников, и она поморщилась при мысли, что может случиться, если магам станет известно, что она решилась действовать в обход них.

Значит, со всей этой чепухой следует покончить как можно быстрее, чтобы уменьшить вероятность того, что кто-то ещё об этом узнает.

— Давайте же выслушаем его, — резко произнесла Нимия.

Аот уже изложил ей кратко суть дела, но рассказ Барериса оказался более детальным и убедительным, чем она ожидала. Возможно, именно необычность этой истории заставила её более походить на правду. Каким образом кто-либо — не говоря уж о том, зачем, — станет выдумывать подобные вещи?

Но ей бы хотелось, чтобы все это оказалось враньем. С момента её аудиенции с зулкирами и Ифегором Натом все шло просто превосходно, вплоть до того, что она была готова отбить Тазарскую крепость лично. Недостаток осадных машин не должен был стать непреодолимыми препятствием, если Пылающие Жаровни проявят себя так хорошо, как было обещано. Ей совершенно ни к чему всплывающие в последнюю минуту осложнения.

Так что она старалась, как могла, чтобы отыскать в рассказе Барериса нестыковки.

— Если отправлять рабов в горы, почему бы просто не отвести их туда? Зачем нужны эти сложности с порталом в Дельхумиде?

— Потому что они не хотели, чтобы кто-нибудь заметил, что рабов уводят на запад, — ответил Барерис. — Чтобы никто не смог догадаться о прямой связи между ними и налетчиками.

— Вдобавок, — произнес Мислантос, лениво водя пальцем по руне на своем нагруднике, — так будет проще. Рассветные Горы сложно преодолеть, они кишат дикими гоблинскими и кобольдскими племенами.

— И все же, — произнесла она, — где доказательства, что его история — правда?

— Доказательством является то, — ответил Аот, — что его рассказ проливает свет на те аспекты этого дела, которые мы не понимали ранее. Враги были способны одолеть священника в Тазарской крепости, послали лацедонов плыть вниз по реке и подняли убитых в таком количестве, потому что не все наши противники оказались нежитью. Некоторые из них были живыми некромантами.

— Это не доказательства, — огрызнулась она. — Досужие домыслы, не более.

Ей захотелось выпить, и, несмотря на подозрение, что из-за усталости и груза забот это пойдет ей не на пользу, а во вред, Нимия взяла полупустую бутылку с вином и с хлопком вытащила пробку.

— Тарчион, — произнес Барерис, — если моего слова вам недостаточно, позвольте мне рассказать мою историю одному из Пылающих Жаровен. С помощью божественной магии он сможет подтвердить правдивость моих слов.

У Нимии не было ни малейшего желания вовлекать в их дискуссию кого-нибудь ещё. Помимо того, она внезапно осознала, что, сколько бы ни пыталась отрицать эту истину, её инстинкты говорили о том, что бард не лгал.