Галина Романова - Бывших ведьмаков не бывает

Владислава задохнулась от возмущения. Что он себе позволяет?

— Что вы себе позволяете? — слова сорвались с языка прежде, чем она успела подумать. — Как вы со мной обращаетесь?

— А как?

— По-хамски! И извольте встать, когда разговариваете с дамой! — Она притопнула ногой.

Лясота, развалившись на траве, снизу вверх изучающе глядел в ее лицо. Ночью в лодке и на палубе парохода рассмотреть невольную попутчицу было некогда. Девушка как девушка. Темно-русые волосы, сине-серые глаза под густыми бровями, упрямо сжатый маленький рот. Можно даже сказать — симпатичная, а для кого-то и красивая. Роста обычного, среднего, и на вид совсем юная, хотя под платьем проглядывает соблазнительная фигурка! На каторге Лясота видел женщин только из числа жен и подруг своих товарищей по несчастью, потом около года, пока скрывался у биармов и работал на торговца пушниной, все-таки встречал их иногда, посему не слишком оголодал без женского общества и мог спокойно смотреть на эту девушку.

Владислава тоже уставилась на своего невольного спасителя. Ростом он был выше нее, сложением так же крепок, как ее отчим, но намного моложе. Волосы, золотисто-русые, взлохмачены, острижены кое-как — видно, что стриг не парикмахер. И вообще он явно давно не стригся. Лицо… приятное лицо, с правильными чертами. Даже неожиданно для человека неблагородного происхождения. Глаза серые с золотистыми искорками. Правда, все портил шрам на подбородке и проступившая щетина. Владиславе нравились гладко выбритые мужчины.

— Ишь ты, — промолвил он. — Дама…

— Да! — воскликнула Владислава, теряя терпение. — А вы — хам и невоспитанный тип! Я — княжна и…

— А я — не ваш холоп. Учитесь вежливо разговаривать с людьми.

— Я и так вежлива. — Владислава сжала кулаки, пытаясь удержать себя в руках. Дома мама вечно выговаривала ей за то, что дочка бывает несдержанна в речах. Она в свое время наговорила отчиму много дерзостей. Княгиня Елена ее одергивала, а князь Михаил только подтрунивал. Додерзилась на свою голову…

— Что-то не похоже. Ладно, дело прошлое. — Лясота все-таки встал, отряхивая штаны от травы. — Сейчас я проверю лодку и немного отдохну. А вы пока покараульте.

— Ну, знаете… — начала Владислава, но мужчина ей не ответил, направляясь в заросли.

Зашуршали ветки, потом все стихло и послышалось журчание. Девушка покраснела. И что он себе позволяет? Практически в ее присутствии! Потом опять послышался шорох, тихий хруст, плеск, шелест распрямляющихся веток, и Лясота показался из кустов.

— Вы не… — начала Владислава и осеклась. И так же все понятно!

— Что «не»? Не уплыл? Не бросил вас одну? Барышня, во-первых, вы мне заплатили, и я намерен отработать эти деньги. А во-вторых, днем я бы все равно никуда не отправился. Я просто загнал лодку подальше в заросли, чтобы ее не увидели с реки. С берега ее тоже не вдруг увидишь, да и нас тоже. — Он огляделся. — Место вроде глухое, можно переждать.

— Что переждать?

— Светлое время суток. Как я понимаю, вас будут искать ваши родители. Да и мне тоже не стоит часто показываться людям на глаза. — Лясота успел подумать и решил, что полуправда лучше откровенной лжи. — Поэтому днем, когда слишком много посторонних ушей и глаз, будем отсиживаться в кустах и отдыхать, а плыть только по ночам. Сейчас утро, — он посмотрел на солнце, попытался определить время по его высоте, — мы тронемся в путь часов через восемь. Можете пока привести себя в порядок, а я вздремну. Если услышите или заметите что-то подозрительное, будите меня.

С этими словами он полез за пазуху и вытащил пистолет. У Владиславы глаза на лоб полезли. Но ее спутник как ни в чем не бывало устроился на траве, положив оружие рядом и накрываясь полой сюртука.

— Можете пройтись туда-сюда, — пробормотал он из-под синей суконной ткани, — только далеко не забредайте. Мало ли что…

Владислава огляделась, чувствуя себя потерянной и брошенной.

Вдоль берега реки раскинулись буйные заросли. Не такие уж густые, но все равно девушка ощущала себя как в лесу. Впереди, шагах в тридцати-сорока, виднелся просвет — то ли большая поляна, то ли дорога. Загоревшись любопытством, Владислава пожелала узнать, что там на самом деле. Но вначале она все-таки, поминутно озираясь на спящего мужчину, попыталась привести себя в порядок. Было неудобно и немного унизительно. Даже в детстве она не позволяла себе такого — няня, гувернантка и мама зорко следили за манерами княжны и с раннего детства приучили ее к дисциплине. Это сейчас она отбилась от рук…

Встав и отряхнув платье, девушка немного подумала и вернулась к спящему спутнику. Он лежал неподвижно, накрыв голову сюртуком. Присев на корточки, Владислава потрясла его за плечо:

— Эй! А… Ай!

Лясота вскочил мгновенно, как подброшенный. От резкого рывка Владислава откинулась назад, на траву, ударившись спиной и локтем, и завизжала — прямо в лицо ей смотрело дуло пистолета.

— Цыц ты, дуреха! — Лясота бросился к девушке, зажимая ей рот ладонью. — Не ори!

— Вы… — она захлебнулась криком, — как вы м-меня… н-н…

Пистолета мужчина не выпустил, и дуло упиралось ей в плечо, когда он удерживал ее на месте.

— Не надо было так резко будить. Что случилось? — Он прислушался. — Вроде все тихо.

— Я только хотела спросить, а завтракать когда будем? Я просто…

— Понятно. — Лясоте самому хотелось перекусить, но он привык терпеть голод. Да и припасы следовало экономить, появление этой девушки спутало ему все карты.

— У меня в сумке хлеб, ветчина и сыр, — сказал он. — Возьмите немного. Напиться можно из ручья, я слышу его неподалеку. — Он указал направление.

— А вы? — Девушка нерешительно потянула к себе дорожный баул.

— Я пока не хочу. Оставьте мне немного. Потом поем, вечером.

Он улегся опять, накинув сюртук на голову.

Взволнованная приключением, Владислава так и набросилась на еду. Она не думала, что ветчина с простым хлебом может быть такой вкусной. Девушка еле заставила себя не съедать все и, завернув остатки в тряпицу, отправилась искать ручей.

Она нашла его по журчанию бегущей воды. Подобрав подол платья, встала на колени, напилась из горсти, глядя в воду, кое-как пригладила волосы. Она умела заплетать косу, но где тут возьмешь гребень? Не просить же у мужчины? Они обычно такое редко носят при себе.

Все же, поев и напившись, она почувствовала себя настолько уверенно, что направилась в сторону просвета, твердо решив разведать, что там да как. Придерживая платье, она зашагала сквозь редкий кустарник, росший у подножия толстых деревьев — лип, осин и рябин, если она правильно помнила уроки ботаники. И действительно через каких-то полсотни шагов вышла к обычной проселочной дороге. Деревья и кусты расступились в стороны, и между колеями дороги виднелась вытоптанная конскими копытами полоса.