Нита Неверова - В некотором роде волшебник

Светящееся самодовольство Нисидзимы внезапно потухло, а левый угол рта сполз вниз, превратив насмешливую улыбку в болезненно-печальную:

- Музыкантом? - задумчиво протянул управляющий. - Может быть. Но не сложилось. Обстоятельства, знаете ли...

Глядя в пустоту, он достал из кармана зеленый брелок с пронумерованными кнопками и, демонстративно повернув его к Мирре и компании, наощупь набрал комбинацию цифр 2691515741. В облачном полу, прямо перед ними, открылся шлюз.

Вероника испуганно ойкнула.

Мирра шумно втянула воздух через стиснутые зубы и пробормотала:

- Ну и высотища. И как нам отсюда...- она осеклась.

Лицо Нисидзимы светилось ностальгической улыбкой старого тигра, который нашел кости зайчика, пойманного и съеденного им десять лет назад.

Маркус окинул управляющего равнодушным взглядом, а воздух вокруг его напрягшихся мускулов опасно сгустился.

- Как вам известно, - начал Нисидзима, пародируя собственную приветственную речь, - каждый жетон управления индивидуальной летающей платформой снабжен кнопкой вызова транспортного средства. Да-да, - ободряюще кивнул он Маркусу, - вот эта крохотная пимпочка.

Маркус нажал на "пимпочку", и через несколько секунд в люке показалась угнанная ими платформа. Не спуская с управляющего глаз, Маркус ногой опробовал надежность платформы и кивком головы подозвал Мирру с Вероникой. Втроем они перешли на платформу. Расслабляться было рано: Нисидзима мог перехватить управление и устроить им "несчастный случай", или захлопнуть люк раньше времени, размозжив им головы. Однако управляющий лишь приветливо помахал рукой.

Вскоре платформа благополучно приземлилась в нескольких метрах от арены.

Зрители уже разошлись. Нулевой сектор был наполнен зловещей тишиной. В полном молчании они побрели к выходу, предчувствуя, что там их ожидает ловушка.

И вновь они ошиблись: Маркус осторожно прикоснулся к панели у косяка, и ворота отворились, беспрепятственно пропустив их в тридцать шестой сектор.

Нахмурившись, Мирра посмотрела в подернутое тучами небо и задумчиво сказала:

- На удивление порядочный подонок.

- Вы совсем спятили?! - свистящим шепотом принялся бушевать Септимус, едва они переступили порог комнаты Мирры. - На секунду отвлекся, поворачиваюсь, а вас уже и след простыл! Да ещё и эта девчонка, как ярмо на шее!

- Ой, разорался-то, разорался, - устало проворчала Мирра. - Где мелкая?

- Дрыхнет в ванной. Я её запер, чтобы не удрала.

- Правильно, - одобрила Мирра. - Все, хорош вопить! Мы тебя счас такое расскажем, у тебя борода в горло уползёт.

Септимус, представив эту картину, непроизвольно сморщился и сдавленно крякнул.

Пейзаж за окном светлел и наливался яркими красками, оповещая жителей и гостей города Куш о наступлении светлой дюжины. Четверо людей в тесном гостиничном номере, тщетно пытаясь сдержать зевоту, сидели в глубокой задумчивости.

Встрепенувшись, как вспуганный воробей, Вероника в очередной раз завела:

- Мы не можем, не имеем права так поступить! Мы обещали Пум освободить её отца!

Септимус потряс головой, отгоняя не то сон, не то вероникины слова:

- А я тебе в сотый раз повторяю: тогда мы не видели всей картины. А теперь знаем, что этот...чудила... заложил собственную дочь. Ну найдем мы его, ну выведем из города, пускай даже силком. Так ведь он через неделю снова сюда вернется! И не исключено, что Нисидзима в отместку расскажет Пум всю правду об её папаше.

Вероника уже нетерпеливо махала руками:

- Вдруг это враньё? Вдруг у Нисидзимы нет никаких закладных! Там, в папках, у него могли быть обычные бумажки - счета, отчеты, список покупок. Зачем он вообще нас к себе пустил?!

- Тсс! - осадила её Мирра. - Тут как раз ничего удивительного: любому Творцу нужны Зрители. Ты читала путеводитель? А я читала. Знаешь, что такое был этот Куш ещё три года назад? Дыра дырой. А теперь это жемчужина пустыни.

- Жемчужина? В пустыне? Бред, - сквозь полудрему пробормотал Маркус.

- Парню обрыдло сидеть в одиночестве со своей гениальностью, - продолжала Мирра, - вот его и прорвало. Любой маньяк хочет, чтобы его поймали. Это аксиома. Он ведь нарочно слил нам все секреты своей системы безопасности.

- Все? - изогнутая бровь Септимуса воплощала сомнение.

- Ну, наверняка не все, - нетерпеливо отмахнулась Мирра. - Самое главное приберег напоследок. Видать, надеется, что мы таки вернемся, и вот тогда он нам покажет, как пингвины поют. Честно говоря, я его понимаю: ему скучно среди этой кучи мелких ничтожеств, а тут мы такие все из себя загадочные. Мальчику охота поиграть. По-моему, он расстроился, когда я так легко пошла на попятные.

- Ах, бедный-несчастный! - взвилась Вероника. - Ты говоришь о нем так...так...

- Как? - враждебно прорычала Мирра.

- С симпатией, вот как!

Мирра пожала плечами:

- Он искренне любит Куш, радеет за его благополучие. Не спорю, это вызывает у меня уважение.

- Как можно любить такое место?! - всплеснула руками Вероника.

- А как можно любить родину, свой дом, культуру, книги, других людей? Как вообще можно любить что-то, находящееся вне тебя?

- Это совсем другое!

- Неужели? И в чем же разница?

- Ну...Ты говоришь про родную страну...и про дом...про других людей...А Куш - это ведь...просто город. Место. Оно никак не...У него нет души! - наконец, триумфально завершила Вероника. - Душа страны - это её народ, душа дома - семья, душа книги - писатели и читатели. Про людей я вообще не говорю! А Куш - просто клочок земли посреди пустыни. У него и горожан-то толком нет! Только приезжие и "персонал". Построй рядом точно такой же город - и половина игроков потянется туда! Куш никому не нужен, он никому не дорог!

- Он нужен Нисидзиме, - процедила Мирра, стискивая кулаки.

- Этого недостаточно!

- Да прям! - Мирра медленно надвигалась на Веронику, а в ее голосе все явственнее проступали опасные интонации темных закоулков. - Хошь поспорим?

- Хочу! Что он, по-твоему, любит? Жителей города? Своих коллег? Дома? Улицы? Да здесь даже природа ненастоящая, даже небо - и то фальшивка! Что конкретно он любит? Молчишь? А я тебе отвечу: себя! В своем городе он любит себя!

- Не рассуждай о том, чего не понимаешь! - взвизгнула Мирра.

- Что именно я не понимаю?! Нисидзима держит людей в рабстве, и ему безумно нравится власть! Это факт!

Раскатистое фырканье Мирры разбудило провалившегося в сон Маркуса. Чтобы проснуться окончательно, ему хватило одного взгляда на перекошенные гневом лица Мирры и Вероники.

Септимус решил, что настало время вмешаться:

- Послушай меня, Вероника, - максимально мягко начал он, - я не знаю, кто, кого и за что любит, я не знаю, оправдывает ли Нисидзиму любовь к Кушу, но я наблюдал за здешними людьми: никто из них не рвется на волю.