Юлия Григорьева - По воле богов (СИ)

- Любовь такая - милость свыше. Холодные вампиры любят редко, а ты пылаешь вся в огне страстей. Нам боги повелели признать людей достойными себе, но их услышать сложно. - Брат прижал мою голову к своей груди. - Что мне сказать тебе, сестра? Пресветлая дарует милость, и Вечный, муж ее, союз этот одобрят, но не дадут гордыня и привычка услышать глас их нашему отцу. И люди, недавно лишь, что были стадом, страдают от пороков тех же. Союз любви твоей и человека угоден небу, но презрен родными. Смирись или борись, вот выбор посланный преградами вам злыми.

- А ты поможешь мне? Кто, если не ты, мой брат?! Я обещала стать ему женой. Сверши обряд перед Кровавою Луной!

Энцолор отстранился и долгим пристальным взглядом изучал меня, словно пытался найти в моих глазах признаки безумия. Я сложила молитвенно руки. Я готова была встать на колени, лишь бы он услышал меня и не отказал.

- Иного мне не надо мужа! - воскликнула я. - И лучше я умру, но не предам того, кого люблю.

- Но мне не провести обряд, когда нет рядом твоего супруга, - наконец, ответил Энц.

- Мы в Вернасе с ним встретимся, там люди тоже будут. Соедини нас, брат, или убей не медля.

- Опасно то, что ты задумала, сестра.

- Иль жизнь с любимым, или смерть, иной судьбы не вижу. Будь милостив, мой брат. Иль свет сплетенья душ, иль смерти вечный мрак.

- Я помогу. Вкусишь его ты крови, а он твоей. И коль переживет кровавый ритуал, разъединить не смогут даже боги. А впрочем, им все это в радость. Нет наказанья за любовь, одна лишь благость.

Я обхватила его руки своими ладонями, сжала с жаром и приникла к ним губами.

- Благодарю, мой брат, ты дал вдохнуть мне воздух жизни!

- Но, Эльми, девочка моя, ведь он всего лишь человек, и кровь твоя стать может смертным ядом. Подумай хорошенько и ответь, готова ль ты рискнуть настолько сильно.

- Ох, брат, ты дал надежду мне и сразу же отнял! - воскликнула я в отчаянии. - Слова твои жестоки, Пьющий кровь. Неужто средства нет спасти любовь?

- Я маг, хранитель древних тайн. Я как священник, что опутан верой. Не плачь, сестра, придумаю я что-нибудь, дай время.

- До Вернаса! Молю тебя я, Энцолор, твоей должницей буду вечно, исполню я любое пожеланье, но лишь придумай что-нибудь!

- Придумаю, сестра. Сейчас уйми печаль, гляди на мир с улыбкой. Угоден небу ваш союз, об этом помни. О горестях не вспоминай, забудь.

- Уже забыла! Коль ты сказал, я верю.

Дверь в покои открылись, и послышались четкие уверенные шаги. Энц прислушался.

- А вот и Элион. Что нужно зверю?

- Как точно ты сказал, но позже, брат, продолжим разговор.

Мы поднялись с мест и пошли навстречу Элиону.

- Отец зовет к столу, - хмуро произнес наш брат.

- Уже спешим. Я голоден так сильно, что кажется и арха б проглотил. - Засмеялся Энц.

- Твой вкус ужасен, брат. А я б отведал нежной крови человека. - Ответил Элион.

- Подавишься, смотри, - я обогнала братьев и первой покинула покои.

- Как узок круг желаний, брат, в твои полвека, - усмехнулся Энцолор и догнал меня.

* * *

Вернас - столица домена Гархай-Огмара, где располагались земли клана Одариан и Сумеречного княжества, был большим и красивым городом. Мы редко покидали свои территории и бывали здесь. В основном посещали Вернас отец, братья и вампиры из верхушки клана, когда их призывал Первый лорд Гархай-Огмара. Или вот, как сейчас, приезжали на ежегодный турнир, где встречались и сражались все расы, проживавшие на землях домена.

Я с затаенным волнением смотрела в окна экипажа, в котором мы ехали с матерью и второй леди. Путешествовать на озварах, наших скакунах, вне территорий клана женщинам запрещалось. Мужчины же гордо красовались на клыкастых животных с жилистыми ногами, заканчивавшихся раздвоенными копытами, и зачатками крыльев. Возможно, их предки могли летать, но крылья современных озваров были маленькими и слабыми. И ими было проще отмахиваться от мух, чем даже пытаться просто зависнуть над землей.

- Однако жарко, - произнесла вторая леди, обмахиваясь круглым веером.

- Да, здесь всегда так сильно светит солнце. Словно спалить огнем своим оно желает все живое, - откликнулась мать. - Эль, дочь, как чувствуешь себя?

- Как узник, - усмехнулась я.

- И как мужчины наши выдерживают этот жар? - вторая леди вздохнула и выглянула в окно. - Ах, Элион, мой сын, как держится в седле прекрасно. Достойным станет он главой. Что скажешь, Эль?

- Да, брат хорош. И будет славным он главой.

- И мужем, - добавила леди с непонятным значением. - Прекрасно сложен, горд и величав, и нрав такой, что дрожь бежит по телу от трепета и страха перед ним. Не счастлива ли та, что в дом его войдет, и что его женою назовется?

- Должно быть, так, виднее вам, - я склонила голову в согласии и вновь повернулась к окну.

- Не к делу этот разговор, вторая леди, - мать неодобрительно покачала головой. - Как только Элион выберет жену, мы пожелаем счастья двум вампирам, что род продолжат славный наш.

- Ну, отчего ж не к делу? - вторая леди насмешливо взглянула на мать. - По мне так очень даже. Ведь сын мой в будущем властитель ваш.

- И что ж из этого? Вы ждете восхвалений для сына своего? - я с удивлением взглянула на мать, в голосе которой сквозила ответная насмешка. - Ну, так держите. Сей Пьющий кровь наполнен всем, что ценно так в вампирах. Хорош собой, высок, силен, разумен и отважен. Вы счастливы?

- Вполне, - милостиво кивнула вторая жена отца. - И все же, Эль, как ты находишь брата?

- Как брата, - отчеканила я и отвернулась от нее.

На этом разговор закончился. Экипаж подъехал к дворцу, принадлежащему нашему клану. Двери распахнулись. Первой вышла вторая леди, следом мать, а за ними я, как велел этикет. Солнце и правда палило нещадно. Над нами подняли балдахин и повели к дверям. Но уже перед тем, как войти, я обернулась, и сердце понеслось в сто раз быстрей. На другой стороне от нашего дворца стоял, глядя в распахнутые ворота, Арман. Или мне показалось? Я зажмурилась, а когда открыла глаза, то мое видение исчезло.

- Любовь, должно быть, со мной играет шутки. Прочь, наважденье, схожу с ума и нет покоя. Мой дорогой, моя душа всегда с тобою.

- Что шепчешь ты, сестра? - Элион стоял рядом и внимательно смотрел на меня.

- Устала, говорю, одна хочу остаться. - Я спешно вошла во дворец. - Прилечь и просто отоспаться.

Я вошла в свои покои, проследила взглядом за бесом, вносившим мои вещи, и поманила к себе Рени. Она послушно приблизилась и застыла, ожидая указаний.

- Рени, верная моя бесовка, дам поручение тебе, но пусть оно останется для всех секретом.

- Да, госпожа.

- Я не приказываю, я тебя молю найти, где встали люди из княжества Монтери. Сыщи и передай письмо.

- Кому?

- Тому, чьи очи, словно море. Столь глубоки и сини, что, кажется, в них можно утонуть, лишь раз взглянув. И пусть ответ напишет, его мне принесешь.