Юлия Григорьева - По воле богов (СИ)

чтоб на тебя смотреть всю ночь.

- Госпожа!

- Ах, Рени, отправляйся прочь!

- Отец велел вам торопиться.

- Чтоб всем им ядом отравиться,

или сгореть, иль просто удавиться.

Иду, скажи, уже иду! Спеши же... Нет, еще мгновенье.

Дай поглядеть в последний раз

в сиянье синих добрых глаз. Теперь спеши.

- И мне дай миг, вдохнуть еще раз аромат волос,

и вновь вкусить отраву поцелуя.

Потом уйду, но только лишь с балкона.

А от тебя уйти нет сил.

Тебя душою полюбил.

Он перелез через перила, и я бросилась следом.

- Арман, постой! Нет-нет, иди.

Всего лишь мелочь.

Он остановился, выжидающе глядя на меня. Затем вернулся на балкон и обнял мое лицо ладонями.

- Мелочь? Это важно.

Нам жизнь плетут из мелочей.

И если мелочи не станет, то рухнет мир.

Окончен будет жизни пир.

Ну, что же ты, не прячь очей.

Скажи, что думала, о чем сказать хотела.

- Всего лишь попросить.

- О чем?

- Там, кажется, осталась капля яда.

Как мне ее нести к отцу?

- Никак нельзя, сейчас тебя спасу.

Его глаза становились все ближе, заполняя небосвод, вытесняя звезды своим сиянием, и даже когда наши губы снова встретились, я не могла даже прикрыть веки, захваченная в плен упоительной синевой этих глаз. Шаги Рени слышались под самой дверью балкона. Я уперлась ладонями в грудь Армана, разом ощутив биение его горячего человеческого сердца.

- Тебя увидят. Уходи же.

- Ну, где вы, госпожа?

Короткий поцелуй, и мой ночной гость исчез за перилами. Я посмотрела вниз и встретилась с его сияющими глазами.

- Люблю и буду вечно повторять.

Люблю и снова, и опять.

Он послал мне воздушный поцелуй и ловко спрыгнул на землю. Я проводила взглядом его высокую широкоплечую фигуру и обернулась к бесовке.

- Отец зовет.

- Иду.

Я рассеянно кивнула и направилась на выход. Отец ждал меня в своих покоях. Мать стояла у окна, она не обернулась, когда я вошла. Элион тоже был здесь. Он сидел рядом с отцом, но на меня даже не взглянул, только я все равно видела насколько оттопыривается его верхняя губа из-за увеличившихся клыков. Брат был в ярости. Вторая жена отца, похоже, осталась на балу, который еще не закончился. Как я уже говорила, она была очень сильной Пьющей кровь и замещала отца, если он отсутствовал. Первая жена не жила во дворце уже достаточно давно, как и наш с Элионом старший брат Энцолор, единственный, кому достался дар магии. И если первая леди жила на территориях клана, но в уединении, то Энцолор жил неподалеку от нас. Я иногда сбегала к нему, забиралась с ногами на старое потертое кресло, которое мне почему-то полюбилось с первого же посещения, и сидела тихо-тихо, следя за тем, как брат творил свое колдовство или же ставил опыты.

Я уверенно вошла в покои отца и посмотрела на него. Лорд Одариан выдержал мой взгляд, усмехнулся и кивнул на кресло. Усевшись, я расправила складки белого платья, от которого так еще и не избавилась. Я тянула время, приводя в порядок не только свои растрепанные чувства, но и мысли, пребывавшие в смятении.

- Хочу с тобою обсудить, что было на балу.

Из всех вампирш, что были там,

Тебя лишь вспомнили одну.

- Позор для Пьющей кровь!

Воскликнул брат.

- Тебе я это говорил и повторяю вновь!

- Замолкни, сын.

Ты в этом доме не один.

Ответтит мне сперва, Эльмина,

А уж потом дойдет черед до сына.

Наш славный Ройх тебя просил не медлить

И на вопрос его немедленно ответить.

Я удивленно взглянула на отца.

- Так говорим сейчас о певеденье?

Или о Ройхе речь пойдет?

И коль с людьми не вышло осложненья,

То Эль вопроса не поймет.

Но тут снова вмешался Элион.

- Меня трясет от неприятья

Нас осмеяла на весь мир!

Упала так позорно ты в объятья.

А он ведь человек, а вовсе не вампир!

Упала, брат, упала. Сразу и безоговорочно, но об этом я буду думать позже и справляться с этим тоже буду сама. А пока я сидела с непроницаемым выражением на лице и переводила холодный отчужденный взгляд с одного родственника на другого.

- Так что ответим Ройху, дочь?

Отец вернул меня к вопросу, который вдруг стал неразрешимым. Я неуверенно посмотрела на него, и голос прозвучал тихо и потерянно.

- Отец, уже на землю пала ночь.

Я так устала сильно.

И дать на твой вопрос ответ,

Сейчас мне непосильно.

Теперь на меня смотрела даже мать. Да, понимаю. Не так давно мою увлеченность этим вампиров было сложно не заметить. Но я больше не чувствовала ни увлеченности, ни даже уверенности, что она была. Отец задумчиво постучал пальцами по подлокотнику своего кресла.

- И в чем, скажи, причина?

- Отец, скажу, как на духу.

Запуталась Эльмина.

Мне Ройх был мил, и это так бесспорно.

Но красотой теперь своей его пленяет Дорна.

Ни разу он не дал понять,

Что нравится Эльмина.

И хочет лишь завоевать

Он милость господина.

И пусть это было ложью, в которую не особо верила и я сама, но эта отговорка далась так легко и просто, что я даже перевела дыхание и едва заметно улыбнулась.

Кто бы мне сказал еще пару часов назад, что я буду отговариваться от брака с самым завидным Пьющим кровь, я бы ему горло собственными руками вырвала. Отец и брат молчали, а мать вдруг задала вопрос. Иногда мне кажется, что она просто ненавидит меня.

- То человек тебя смутил?

- Вопрос меня твой возмутил!

Я с негодованием взглянула на нее.

- Мать, оскорбляешь ты меня!

Какой-то человек и я?!

В слово - человек я постаралась вложить, как можно больше отвращения, презрения и брезгливости. Клыки брата заметно уменьшились, и взгляд стал на порядок спокойней. Мать вновь отвернулась к окну, показывая тем самым, что разговор со мной она закончила. А отец разглядывал некоторое время, задумчиво покручивая в пальцах знак нашего клана - руну Крови в круге из красного золота.

- То князя сын.

И у Монтери он один.

Его влечение к Эльмине

Нам может пользу принести.

Коль к нуждам нашим отнести.

Ведь люди горячи и вероятно...

- В употредлении они приятны!

Вновь взъярился брат.

- Отец, ты будешь торговать сестрой?!

- К опасной подошел черте, постой!

Грозно рыкнул отец, и брат, продолжая пылать гневным взором, все-таки смолчал.

- Сказал - могли! Не значит - буду.

И пусть я к людям и лоялен

Но Пьющей кровь им не видать!

Они лишь мясо и не боле.

Об этом в жизни не забуду.

Подпишем договор и наглеца

Не вспомним вовсе, как назвать.

.

- Что с Ройхом? Ты ему откажешь?

Мать посмотрела на отца.

- Нет, ему не откажу.

Но так слова ему скажу.

Пусть ждет ответ самой Эльмины.

А между тем велю я сыну

Сестру отсюда увезти.

Нам не нужна грызня и свара.

Ройх зол и мщением горит,

Того сейчас не надо.

Остынет человек, уймется Пьющий кровь.