Сергей Юрьев - Хрустальная колыбель

— А, помнится, ты в «Пути Свободы» писал, что доверять кому-либо — последнее дело, — заметил Маг, который накануне успел прочесть труды Брика.

— Ну мне-то можно! — немедленно отреагировал Проповедник. — Я же избавил тебя от излишней привязанности к Дряни. Ну хотя бы из благодарности…

— А не ты ли писал, что чувство благодарности — это лишь одна из форм духовного рабства, — тут же заметил Маг, — наряду с любовью, дружбой и уважением. А?

— Истина не настолько проста, чтобы быть однозначной! — Проповедник гордо задрал подбородок и выпятил нижнюю губу, восхитившись изяществом собственного изречения. К тому же этот ответ годился для любого вопроса.

— Хватит трепаться! — вмешался в дискуссию Воитель. — Того гляди баба припрётся, а мы всё думаем, что с ней делать.

— А что, если попробовать сделать с ней то же, что она сделала со мной? — предложил Хаффиз. Эта идея показалась ему настолько заманчивой, что даже причмокнул от удовольствия и предвкушения.

— Нет уж! — воскликнул Брик. — Вы оба её плохо знаете. Она вывернется, и тогда нам всем до конца дней своих придётся убирать за ней дерьмо.

— Искромсать её, и все дела! — Сим одним взмахом меча срезал задранную кверху дубовую ножку сломанного стола.

— Это не выход, — резонно заметил Брик. — Меня вон тоже марба разорвал всего, однако я цел и чувствую себя хорошо. Среди Небытия убить никого невозможно, если тот сам сдохнуть не желает.

— Так пусть пожелает! — предложил своё решение бывший лорд, не переставая вертеть в железных пальцах рукоять меча. Маг и Проповедник только хмыкнули в ответ.

— Стоп! — Хаффиз вдруг хлопнул себя по лбу, и Брик с надеждой посмотрел в его сторону. — А если нам просто смыться? Сделать так, чтобы она нас не нашла…

— Трусливый щенок! — рявкнул Воитель. — Бежать? От бабы? Никогда!

— Ну зачем же лишать себя такого уютного жилища, — поддержал его Проповедник. — Конечно, я готов и к лишениям, и к скитаниям, но зачем же так сразу-то?

— Вы не поняли! — Хаффиз начал ощупывать одну из стен, сбрасывая на пол висевшие на ней древние щиты и гобелены. — Вы же ничего не знаете, а я успел. Я подсмотрел, как Гейра перемещается сквозь Небытие. Она просто метит те места, куда хочет попасть. Вот! — В стенной кладке под гобеленом с изображением горной вершины и её отражения в озёрной глади обнаружился почерневший от копоти камень, на котором чётко отпечаталась узкая длинная ладонь. — Вот… Выбросить отсюда этот камушек, и она нас никогда не найдёт. Скинем её с хвоста, пусть подыхает здесь от тоски, дрянь…

— А я тоже кое-что придумал! — Брик даже захлопал в ладоши — настолько удачной показалась ему собственная идея. — А давайте зашвырнём его поближе к инферам. Гейра отправится будто бы сюда, а сама попадёт прямо под их недремлющие очи! Тут уж точно ей конец. И нам только останется дождаться своего часа.

Воитель тут же вцепился железными когтями в края булыжника с отпечатком ладони и почти без усилий выдернул его из стены.

— Ну, куда его? Где эти ваши, как их…

— Инферы, — повторил Брик. — Кидай туда, где Алая звезда.

И в тот же миг Алая звезда мелькнула в проломе, откуда только что был извлечён камень.

— Смотрите! Гордые Духи дают нам знак! Мы всё делаем правильно! — закричал Брик. — Ну, Воитель, кидай же! Кидай, пока не погасла!

Сим кинул. Булыжник, казалось, на мгновение застрял на своём прежнем месте, но Хаффиз начертил в воздухе светящуюся спираль, которая мгновенно сжалась в пружину, завертелась огненным смерчем и вытолкнула булыжник наружу, в объятия Небытия.

— А теперь давайте замок перетащим, — предложил Брик. — Лучше бы нам не рисковать…

— Куда? — в один голос спросили Маг и Воитель.

— Туда, где нас ни одна зараза не найдёт, — ответил Брик. — Великолепный веками выбрасывал на свалку свои творческие неудачи. Тут целый океан отбросов — вот туда-то нам и надо.

— Меня? На помойку? — возмутился Железный Сим и замахнулся мечом на проповедника.

— Это вовсе не помойка! — Брик запрыгнул на потолок, чтобы не попасть под шальной удар. — Там наверняка найдётся много интересного и полезного. Вы уж мне поверьте, я лучше знаю.

Булыжник с отпечатком ладони стремительно приближался к Алой звезде, постепенно ускоряясь. Инферы, почувствовав движение в окружающем пространстве, начали медленно поднимать веки. Никто и ничто не смеет приблизиться к Алой звезде, никто и ничто не может нарушить уединение узников, пока хранитель Узилища не позволит им погрузиться в сон. Такое уже было однажды, но теперь хранителя не стало, а значит, бдение должно быть вечным.

Взгляды скрестились в той точке, где среди тёмного пространства мчался тёмный предмет, и было не важно, что это или кто это. На мгновение сияние Алой звезды померкло, из несколько пар ничего не выражающих глаз вырвались фиолетовые лучи и сошлись там, где двигался нарушитель спокойствия.

В тот же миг Гейра, смотрящая вслед улетающей гарпии, ощутила боль в ладони. Кожа покрылась пузырями, а потом обуглилась. Холодное обжигающее пламя чуть было не охватило всю руку, но усилием воли она заставила его погаснуть.

Удача — что змея, схватишь её за хвост, она же тебя и цапнет зубами ядовитыми. Всё, что в руки идёт, надо сразу за башку хватать, а то боком выйдет…

Капитан Симба, из пьяного трёпа

Штормило почти непрерывно с того самого дня, когда Хач вошёл в Чертог и оставшиеся в живых жрецы покорились законнику, бросившему вызов самой морской деве. Лишь по утрам волнение ненадолго стихало, и в гавань Корса поспешно заходили корабли. С дела возвращались немногие — не больше трети из тех, кому подходил срок, да и те всё больше пустые. В море выходить никто не решался, зная мстительный характер Хлои. Собиратели Пены коротали время по кабакам, но никто даже втихаря не смел помянуть дурным словом недавнего кабатчика, хотя у большинства на языке вертелись самые страшные проклятия. Один ведун-навигатор как-то, хлебнув лишнего, сказал собутыльникам, что почтенный Хач будет править Корсом долго и счастливо, потому что хитрожоп, как базарный воришка, и живуч, как трюмная крыса. А наутро по мостовым гремела повозка, за которой с лаем мчалась стая бродячих псов — им бросали куски мелко нарубленной человечины. После этого случая в кабаках хмельного стали брать не больше пары кружек на брата, и почти прекратилась ночная поножовщина. На рынках вдвое упали цены, поскольку запасы золотых слитков в карманах братвы почти иссякли, а новый навар не шёл. И ещё ходили упорные слухи, что скоро всех отправят воевать на суше, потому что наёмным отрядам, которые до сих пор сдерживали натиск дружин лорда Холм-Гранта, платить стало нечем, а за бесплатно кто ж кровь проливать будет…