Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник

Чорной раздраженно пожала плечами:

— А что было делать? У меня шея затекла.

— Итак, ты поднялась, — поторопил ее Род. — Наверняка ты проделала это медленно, скорбно, картинно поеживаясь, правильно?

Глаза Чорной сердито полыхнули, но она промолчала.

— Не сработало, да? — негромко спросил Род.

Чорной немного сбросила злость и не очень охотно кивнула:

— Он только начал меня уговаривать. Сказал, что мне не стоит это принимать так близко к сердцу, что я, как благоразумная женщина, должна понять, что для меня пользы от колонистов куда больше, чем вреда.

Род усмехнулся:

— Это он с насмешкой говорил или серьезно?

Чорной покачала головой:

— Нет… Судя по тону, каким он разговаривал, он просто констатировал факты, рассуждал логически, понимаете?

— Ох, уж чего-чего, а здравого смысла представителям первобытных цивилизаций не занимать, — вздохнул Йорик. — Ну и как ты на это ответил Шерши? В конце концов женщин на Вольмаре больше, вследствие чего здесь царит полигамия. — Он нахмурился. — Хотя это странно, честно говоря — чтобы вождь столь беззаботно предлагал женщинам из своего народа вступать в любовные связи с врагами.

— Вот-вот, и я об этом же самом с ним заговорила. Я устроила грандиозную сцену, стала кричать про то, что ни одна истинная вольмарка не пожелает иметь мужчину только для себя одной, если этот мужчина не вольмарец, а колонист. Но Гвун продолжал бесстрастно разглагольствовать и убеждать меня в том, что гораздо разумнее иметь одного, личного мужа, если уж подворачивается такая возможность.

Род покачал головой:

— Надо же… А я думал, что Гвун старается всячески препятствовать связям вольмарцев с колонистами.

— Я тоже так думала. Я шагнула чуть ближе к нему и гневно заявила, что на Вольмаре было бы гораздо больше мужчин, если бы солдаты-колонисты не перебили бы такое число наших сородичей во время войны. Но Гвун возразил мне и сказал, что смертность среди девочек в младенчестве всегда на два процента ниже, чем среди мальчиков… Хотела бы я знать, кто у них тут ведет такую статистику?

Йорик покачал головой. Вид у него был озадаченный.

— Да, странные тут, однако, представители родоплеменного строя…

— Вероятно, все дело в Чолли и его просветительской деятельности, — пожав плечами, предположил Род. — Я еще удивляюсь, как это Гвун не процитировал вам итоги последней переписи населения в Межзвездной Федерации.

— Нет, этого он не сделал, но в конце концов принялся восхвалять мой патриотизм. А потом довольно долго распространялся на тему о том, как дописьменные культуры всегда погибают под давлением тех сообществ, где развита письменность. Первые либо поглощаются вторыми, либо их представители гибнут в сражениях.

Род на несколько мгновений лишился дара речи. Обретя его, он, запинаясь, выговорил:

— Не сказал бы, чтобы я признал в этих словах призыв к войне.

— Да нет, можно было бы и признать, если бы Гвун не вещала, будто бы какой-то треклятый профессор!

Род гадал, с чего бы это Гвун так раздражалась. Нет, она всегда была резка, но…

— Ну, так что же он сказал, чтобы утешить вас?

— Ничего, — буркнула Чорной и с отвращением отвела взгляд в сторону. — Он вдруг резко развернулся и взбежал вверх по каменной лестнице. И знаете, что я вам скажу: из него получился бы превосходный спринтер!

— Представители примитивных цивилизаций всегда поддерживают хорошую физическую форму, — заверил ее Йорик.

— Но не настолько хорошую! Клянусь, он бы на скачках выиграл у лошади! — Чорной в отчаянии покачала головой. — Но поспел он — тютелька в тютельку! Только он приблизился к ритуальному камню, как взошло солнце.

— Он, видимо, обладает природным чувством времени, — понимающе кивнул Йорик.

— Которое у некоторых людей напрочь отсутствует, — хмыкнул Род и одарил Йорика недвусмысленным взглядом.

Чорной обреченно посмотрела на Рода:

— Считаете, ночь потрачена даром?

— Ну, это как сказать, — поджав губы, отозвался Род. — По крайней мере теперь мы точно знаем о том, что Гвун не желал, чтобы люди знали, из какого племени убитый. А это что-то да значит.

— Не так уж много, — бросила Чорной, а Гвен прищурилась и мягко улыбнулась:

— Тебе не стоит так сильно горевать только из-за того, что он не поддался на твои женские чары.

Род, изумленно вздернув брови, взглянул на супругу.

Чорной замерла и побледнела:

— Ну ладно, все так и есть. Моя женская гордость была уязвлена. А вам-то про это откуда знать, мэм?

Гвен пожала плечами:

— По тону твоего голоса, по наклону головы. Ты ведь хорошо владеешь искусством дамских чар, верно?

— Да, я его неплохо освоила, — согласилась Чорной, — с тех пор, как обнаружила, что у вольмарцев в отношении женщин существуют очень строгие моральные законы — в особенности в отношении незамужних женщин. Знаете, это было на редкость приятно — такой контраст с моими собратьями, колонистами!

— С вольмарцами вы чувствуете себя безопаснее, да? — догадался Род.

Чорной энергично кивнула:

— Ко мне относились с уважением, и не только потому, что я проявляла к ним равнодушие. Вероятно, вольмарцы размышляли о том, что из меня могла бы получиться неплохая лишняя жена… Трудно сказать. Но так здорово, когда впервые за столько лет к тебе относятся как к леди. Ну, вот я и научилась флиртовать по полной программе, — закончила она объяснение таким тоном, словно сама удивилась сказанному.

Род нахмурился:

— Но если их моральный кодекс настолько строг, что они даже не пытались соблазнить вас…

— О, я же этого не говорила! — воскликнула Чорной и одарила Рода ледяным взором. — Конечно же, пытались все и каждый! Это-то как раз и было самое приятное! Я могла флиртовать с ними сколько моей душеньке угодно, а потом взять и сказав: «Нет!» — и они с этим мирились! И даже если им этого совсем не хотелось, они тут же прекращали свои поползновения.

— А Гвун вас соблазнить не попытался?

— Ни капельки. В его манере обращения со мной не было и намека на флирт. Он не улыбался, не подмигивал мне, не строил глазки.

Род склонил голову набок:

— И это при том, что вы его, похоже, заинтересовали.

— О да! Ему было очень интересно, кто я такая и почему оказалась на Месте Приветствия Солнца, но кроме этого… Честно говоря, у меня было такое ощущение, что он даже не замечает, что я — женщина!

Йорик покачал головой:

— Странно. Очень странно. Я бы даже сказал: ненормально. Такого поведения можно было бы ожидать от человека цивилизованного общества, но не от…

— Тише! Молчи! — подняв руку, раздраженно воскликнула Чорной. — С чего это ты взял, что вольмарцы нецивилизованные?

— С того, что слово «цивилизация» предполагает наличие городов, — дерзко ответил Йорик. — Давай уж хотя бы с терминологией определимся, что ли.