Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник

И тем не менее он ее заглотил.

Род медленно поднял голову и огляделся по сторонам. По сравнению с другими темницами, в коих ему довелось побывать, эта, безусловно, не относилась к пятизвездочному классу. Но по крайней мере здесь у него были сокамерники: еще двое узников были прикованы цепями к противоположной стене. Один из них за годы плена так исхудал, что превратился в скелет, кое-где украшенный пятнами плесени. Второй узник также был местами запятнан, но это были… лилово-фиолетовые кровоподтеки. Это был Саймон. Он сидел свесив голову на грудь.

Род зажмурился, попытался отрешиться от головной боли и задуматься. Почему Саймон здесь? Ведь он — не шпион. Род продумал этот вопрос досконально, подошел к нему со всех сторон, и тут его осенило: ведь можно было просто спросить! Род кашлянул и проговорил:

— А-а-а… Саймон…

Саймон в изумлении поднял голову. Губы его тронула печальная улыбка.

— А, очнулся!

— Да вроде того. — Род уперся руками в пол и очень-очень медленно приподнялся. Головная боль возмущенно усилилась, и он, охнув, привалился к стене. Однако победа была достигнута — ему удалось сесть. Голову скрутила немилосердная боль, но все же она мало-помалу отступила, ушла «на задний план». Род осторожно выдохнул. — Что… что случилось? Ведь ты же не должен был… попасть сюда… вместе со мной. Что Фларан имеет против тебя?

— Он понял, кто я такой, — вздохнул Саймон. — Когда солдаты повалили тебя, Фларан в ярости набросился на меня и давай кричать: «Кто он, этот Оуэн? Говори, подлый изменник! Как этот человек, не имеющий разума, проник в наши владения?»

— «В наши»? Так и сказал? — сдвинул брови Род.

Саймон пожал плечами:

— Мне повезло: я знал, каких ответов ему хотелось. Я ему так и ответил, а он развернулся к солдатам, ткнул в меня пальцем и прокричал: «Пытайте его! Подвесьте его вниз головой и сломайте ему пальцы, сустав за суставом!» А я крикнул: «Нет!

Мне нечего от тебя скрывать!» И я сбросил все завесы с моего разума.

— А что толку было от этого? Ведь он, как многие из тех, кто наделен способностью читать мысли, почти неграмотен.

— О нет! Он очень даже образован! — Саймон покачал головой и поджал губы. — Не только ты, мой друг, мастерски обманывал его, но и он — тебя. Я ничего не почувствовал, но заметил, что лицо его стало спокойным. Потом в глазах его появилось волнение, но оно тут же сменилось разочарованием, и он с отвращением отвернулся от меня. «Тут ничего нет, — объявил он. — Это всего-навсего старик, который худо-бедно умеет снимать чужие чары. Он мог бы уйти, но он так глуп, что потащился обратно на север, дабы помешать нашим трудам». Тогда капрал говорит: «Так он все же изменник», — и глянул на меня злобно. А глаза — пустые, как будто незрячие.

— Околдованный, — понимающе кивнул Род.

— Точно. Потом капрал спрашивает у Фларана: «Запороть его насмерть?» Тут мне, знаешь, словно бы гвоздей в желудок набили… Но Фларан меня смерил взглядом с ног до головы и говорит: «Нет. Он нам еще, быть может, понадобится. Свяжите его по рукам и ногам. Возьмем его с собой». Потом уставился на меня, глаза выпучил и прошипел: «А если ты попробуешь снять чары с этих солдат, я тебя убью!»

— Вот оно как… — вздернув брови, проговорил Род. — А он, оказывается, вовсе не дурачок, каким представлялся?

— Нет. Он, представь себе, командовал этими солдатами. Он велел им идти вперед, и они его послушались. Через несколько сотен ярдов нас ждали стреноженные лошади. Солдаты развязали их и сели верхом. Для тебя и меня были приготовлены мулы, а для Фларана — прекрасный караковый жеребец с седлом, украшенным серебром.

Род еще на мгновение задержал взгляд на лице Саймона и спросил:

— Так мы не случайно на них напоролись, а?

Саймон иронично усмехнулся:

— На самом деле все было продумано до мелочей.

— Даже в том, что толпа крестьян погналась за Флараном в нужное время — когда мы проезжали мимо! — Род поджал губы. — Все рассчитал, скотина. Понимал, что мы непременно его пожалеем и возьмем с собой. А с нами он пробыл ровно столько, сколько ему понадобилось для того, чтобы удостовериться в том, что мы — именно те, кем он нас считает. А как только удостоверился — отдал нас на растерзание своим молодчикам.

— Между прочим, для начала он все же предоставил нам возможность поменять наши плащи на форму войска Альфара, — ради справедливости уточнил Саймон.

— Верно. Как это благородно с его стороны! — хмыкнул Род. — Но как он нас вычислил?

Саймон вздохнул и покачал головой:

— Могу лишь предположить, что нас выследил какой-нибудь лазутчик и незаметно следовал за нами.

— Да. Это похоже на правду.

Род вдруг почувствовал острейшие угрызения совести. Альфар запросто мог приставить к нему шпиков с того мгновения, как он пересек границу. Как знать — быть может, внешность Рода была ему знакома, ведь он был не последним лицом в королевстве. А Род никак не рассчитывал на такую проницательность со стороны колдуна.

Но теперь с этим поделать уже ничего было нельзя. Род встряхнулся и тут же пожалел об этом: головная боль с новой силой напомнила о себе. Постаравшись не думать о ней, Род спросил:

— Долго ли нас везли?

— До конца дня и часть ночи, — ответил Саймон.

— А меня по башке стукнули ближе к полудню… — Род нахмурился. — Сейчас подсчитаю… — Он прижал ладонь ко лбу. Звякнула тяжелая цепь. Род постарался забыть о боли и сосредоточился. — Шестнадцать часов. И все это время я был без сознания?

Саймон кивнул:

— Стоило тебе пошевелиться, и Фларан велел солдатам снова тебя колотить.

— Неудивительно, что у меня голова раскалывается! И сколько раз меня стукнули?

— Больше полудюжины.

Род поежился:

— Еще повезло, что череп не проломили. Хотя… — Он нахмурился, поднял руку, ощупал голову. — Будем надеяться, что этого не случилось. А почему он не желал, чтобы я пришел в себя?

— Он про это ничего не говорил. Я так думаю: он боялся. Не желал рисковать — мало ли, какой силой ты обладаешь.

У Рода по спине побежали мурашки.

— Силой? Ты про какую силу толкуешь? Просто так вышло, что я невидим для чародеев, читающих чужие мысли, вот и все!

— Может, и так. Но я тебе честно скажу, как на духу: на месте Фларана я бы точно так же поступил. Ведь это все равно — нарочно ты свой разум прячешь или не нарочно, а говорит это только о том, что ты наделен могущественной колдовской силой. Нет-нет, сударь Оуэн, ты настоящий чародей — знаешь ты про это или нет. К тому же ты — чародей могущественный, если тебе подвластно так надежно прятать свой разум. — Саймон прислонился спиной к стене. — Так почему же не задуматься о том, что ты делаешь это намеренно? А если так и если бы я, к примеру, был твоим врагом, то я бы не желал мериться с тобой силой, не зная, на что ты способен.