Дем Михайлов - Низвергнутый бог

— Побега? — не поняла меня Кира. Отец досадливо поморщился, видно вспомнил былое, Пал Палыч едва заметно кивнул.

— Какого побега, Рос? — не унималась Беда.

— Да я в детстве с дома смылся. Первый раз это был, кажется — хмыкнув, поведал я — Дернул после очередного папиного нововведения в образовательную программу, где хлеб разрешалось кушать, только если у тебя нет двоек. И только хлеб. И немного и нечасто, но все же давали молоко. Наверное, чтобы сынуля от заворота кишок не помер случайно. Масло и яйца разрешалось употреблять только при наличии четверок, про вкусную и жирную колбасу можно было и не заикаться, если не имеешь в дневнике жирных пятерок. Учитывая, что я был круглым троечником с натяжкой, я тогда чуть коньки с голоду не отбросил. Спасибо мама втихаря подкармливала. На такой морской диете, снисходительных подачках приятелей и прочем, я продержался неделю, после чего закончил четверть так хреново, что осталось только податься в бега или умереть голодной смертью в обнимку с полным холодильником. Вот я и смазал лыжи реактивным «убегаем». Хм… убежать убежал, но меня нашел Пал Палыч и вернул в домашний концлагерь. Хорошо еще, что не расстреляли за побег! И хорошо, что я целых четыре дня борщами и колбасой объедался перед поимкой.

— Ростислав! — рявкнул отец.

— Какой вы злобный папа! — не выдержала Кира, потрясая крохотным кулачком — Ой. э — э-э… строгий!

— Да, тогда ты малость переборщил — первый раз улыбнулся Пал Палыч, взглянув на моего отца без малейшего трепета. Взглянул как на равного.

— Паша! — на этот раз возглас отца был направлен на Пал Палыча.

— Потом, через несколько дней, отец отбросил якоря и уплыл в открытое море — не пожелал я понять намека и заткнуться — И я, наконец, дорвался до холодильника и маминых супов.

— Поднял якоря! — поправил меня папа — И вышел в открытые воды! Может, хватит воспоминаний из семейной хроники, Ростислав?

— А до тех пор, пока отец не уплыл — продолжал я — Пал Палыч ловил меня каждый день после школы и кормил здоровенными бутербродами и кефиром. Иногда и горячий чай с сахаром в термосе приносил! Пал Палыч! Вы — хороший человек!

Пал Палыч промолчал, но не смог скрыть легкой улыбки — у него почему‑то все улыбки были именно легкими, почти незаметными.

— Очень, очень хороший Пал Палыч! — согласилась со мной Кира, зачем‑то впихивая в мою руку банку с фасолью в томатном соусе — На, Рос, покушай быстрее! Покушай! Теперь я понимаю, почему ты так хорошо готовить умеешь! Бедный! Тебя голодом морили!

— Павел! — папа — адмирал прямо‑таки как зверь зарычал — Ты его подкармливал?! Я, значит, пытался воспитывать, а ты весь процесс ко дну пустил!

— Ага — усмехнулся Пал Палыч — Торпедировал твой воспитательный процесс запуском бутербродов и кефира. А ты в курсе, что твой голодный сынуля уже в тринадцать лет попытался заняться рэкетом, выбивая завтраки и деньги на обед из своих одногодок? Я тогда приглядеть за ним решил, больно уж взгляд у сыночка твоего был. знакомый не понаслышке. Не прошло и дня как я его вернул, а он прямо у школы какого‑то пацана к стенке припер и что‑то ему шипит про еду, свои кулаки, рогатку и очень острый папин кортик, что лежит у него в портфеле. пришлось вмешаться, пока голодный пацан сытого пацана из‑за бутерброда кортиком не пырнул или рогаткой глаз не выбил. Хорошо ты сына воспитал, Лех, ага! Подрастающая гордость военно — морского флота! С именным кортиком в портфеле!

— Р — р-ростислав! — отец прямо‑таки краснотой налился — Ты что, мой кортик в портфеле таскал?! Именной кортик?! Да он же в сейфе лежал и лежит!

— Да там пароль дурацкий — отмахнулся я, вертя в руках консервированную фасоль — Скажи спасибо, что я пистолет не взял! Кхм. а я думал над этим.

— Рос, это же нехорошо! — возмутилась Кира — Очень нехорошо! Обалдел? Хотя ты голодный был.

Но все равно так нельзя, поэтому фасолью поделишься! Ты банку открывать думаешь? А то я уже голодная. Дергай за колечко…

— Не буду я дергать! Теперь я плохой, получается? — обиделся я — Ох. ладно, посмеялись и ладно, что было, то было. Но в этом доме распределением продуктов заведую я! Кстати, на чем мы там остановились?

— На моем кортике и пистолете! — папа хрустнул костяшками пальцев — Паш, стоп машина! Если ты знал, то почему молчал?

— С парнем я тогда переговорил — пожал плечами тот — Показал черту, докуда прилив дойти может, а куда перехлестывать ему никак нельзя. Давно это было. Уж и не помню всего.

Не получив убедительного ответа, отец переключился на меня, но тон его речи пошел на резкое затухание.

— Ты откуда пароль знаешь? И как ты вообще осмелился прикоснуться к боевому оружию моряка?! И почему я об этом только сейчас узнаю?! Да я. ох, Ростислав, Ростислав. — отец устало провел ладонью по волосам.

— Мы остановились на том, что я и ребятишки будем за вами приглядывать — произнес Пал Палыч, опуская ладонь на плечо моего отца — Где жить будем, вы знаете. Люди мы уже знакомые, проблем с общением не возникнет. Номера телефонов и электронные адреса я записал на листочке, приклеил его к стене рядом с кухонной стойкой и телефоном. Там же все имена. У меня есть дубликаты ключей от этой квартиры, но само собой без стука и предупреждения входить не будем, если только в самом крайнем случае. Когда установите компьютеры, подключим к ним картинку с видеокамер перед дверью, в коридоре и на балконе. Чуть позже сядем и обсудим остальные детали насчет выхода из квартиры, штор на окнах, разговоров по телефонам и прочее и прочее. Договорились?

— Договорились — кивнул я.

— Вот и ладушки — едва заметно улыбнулся и кивнул Пал Палыч — Ну, не будем мешать! Распаковывайтесь дальше.

— Погоди‑ка, Паш! Я еще не закончил! — сверкнул глазами отец, но как‑то неохотно, словно бы по привычке, когда последнее слово всегда остается за ним.

— Поговорить надо, Алексей — качнул головой Пал Палыч — Что было, то было, как твой парень сказал. Пойдем‑ка, перекинемся парой слов пока ты не уехал. А прошлое. мальчишка твой тогда конечно переборщил, но и ты был неправ.

— Это в чем? — уже из коридора донесся голос отца — Я что плохого своему сыну желал?

— Нет — со смешком отозвался мой старый знакомый из далекого прошлого — Ты просто сперва научил сына подтягиваться и отжиматься, подучил самбо, научил не бояться драки и крови, а потом запретил кушать из своего холодильника. Лех, сам же знаешь — хищников даже в зоопарке кормят вволю, и не хлебом, а мясом с кровью. Чтобы они сами не начали искать себе пропитание. Вот он сказал что четыре дня в побеге «борщами и колбасой объедался». Верно. Не соврал. Приспособился в столовых питаться. По — честному, за деньги. Там я его и взял тепленьким. А знал бы ты, как он эти деньги добыл. Уж точно не из твоего кошелька вытащил.