Джон Норман - Побратимы Гора

— Коснитесь меня, обладайте мной, — взмолилась она.

Я не стал отвечать на её мольбы.

— Вы всё ещё здесь. Где Вы? — спросила напуганная, стоящая на коленях девушка, протягивая руки в попытке нащупать меня. — Вы не оставили меня?

— Нет, — успокоил я рабыню. — Я пока здесь.

— Я жевала корень сипа, — печально сказала она. — Нас, женщин из загона, тащивших волокуши, всех заставили сделать это, чтобы предохранить, в случае если мы окажемся взятыми и изнасилованными нашими владельцами.

— Я помню.

— Вам ничего опасаться.

— Я знаю, — сказал я.

Я не знал, как объяснить ей, что в этом вопросе я беспокоился не за себя, а за неё. Память о прикосновении мужчины, о прикосновении любого мужчины, я думал, будет слишком жестоким воспоминанием для неё, возвращённой в загон к Ваниямпи. Я сомневался, что такое воспоминание сделает однообразие и одиночество загона легче переносимым. Для того, кто вынужден жить на овсянку, возможно, лучше никогда не знать вкус мяса и вина. Если нужно жить с Ваниямпи, возможно лучше самой быть Ваниямпи. Во всяком случае, это безопаснее. Здравомыслие может быть рискованным в стране сумасшедших.

— Пожалуйста, — продолжала она умолять меня. — Дотроньтесь до меня, обнимите меня, и дайте мне познать, что мужчины всё ещё действительно существуют.

— Но ведь, как бывшая свободная женщина, Ты знала прикосновение мужских рук, — предположил я.

— Но только на моих собственных условиях, и никогда так, как если бы я была рабыней, как сейчас, — с сожалением признала она.

— Понятно.

Безусловно, что только рабыня, женщина в полном подчинении её господина, действительно может знать, каково это быть в руках мужчины, что это такое искренне и беспомощно чувствовать их прикосновение.

— Пожалуйста, — услышал я мольбу из-под грубого мешка.

— Ты должны будешь вернуться к Ваниямпи, — напомнил я.

— Обладайте меня, — вновь попросила она. — Я буду служить Вам как настоящая рабыня.

— Что Ты сказала? — потребовал я повторить.

— Я буду служить Вам как настоящая рабыня, — робко прошептала она.

Я безжалостно схватил её за плечи, один раз злобно встряхнул.

— Ой! — закричала она от боли.

— Ты — рабыня! — напомнил я ей, и, тряхнув её ещё раз, злобно швырнул женщину в грязь.

— Да, Господин! — послышался испуганный вскрик из-под мешка. — Да, Господин!

— Ты больше не гордая свободная женщина, — прорычал я ей. — Ты — теперь рабыня, и только рабыня! Если тебя будут использовать, то конечно, Ты будешь использоваться в качестве простого домашнего животного, презренной рабыни!

— Да, Господин! — всхлипнула девушка.

Я сердито смотрел на неё сверху вниз. Высокомерие, даже неосторожное высокомерие, для рабыни не позволительно. Она лежала на боку, в грязи, с головой скрытой в мешке. Серое платье задралось, и высоко оголило её правое бедро. Нельзя не признать, что нога её была красива. Я сжал кулаки, едва сдержавшись, чтобы не подвергнуть напуганное, прекрасное порабощённое животное обращению, соответствующему её статусу.

— Позвольте мне быть женщиной, — молила она. — Пожалуйста, позвольте мне быть женщиной!

Я рассматривал Ваниямпи.

— Это противозаконно, — наконец, сказал я, и, подняв из грязи, перекинул её беспомощное тело через плечо.

— Я ненавижу Вас, я ненавижу Вас, — рыдала свисавшая с моего плеча рабыня. — Я ненавижу Вас!

Я принес её назад к шалашу, и поместил с её сестрами и помощницами по упряжи — другими женщинами Ваниямпи.

— Смотрите! — выкрикнул Хси. — Я приветствую тебя от всего сердца! Сейчас, во время празднеств, Давай улучшим отношения между нами.

— Приветствую тебя, — поздоровался Кэнка, стоя перед своим вигвамом.

Позади Хси стояли двое его товарищей, Солдат Слинов. Один из них держал на верёвке вереницу из двадцати кайил.

— Показывая теплоту, которая находится в моем сердце по отношению к тебе, я передаю тебе двадцать кайил! — объявил Хси, отходя в сторону и давая дорогу краснокожему с кайилами.

— Не нужно! — отказался Кэнка.

— Они уже твои! — крикнул Хси с экспансивным взмахом руки.

— У меня нет двадцати кайил, — отозвался Кэнка. — Я же не сын вождя.

— Но Ты и не должен возвращать мне кайил, — напомнил Хси, заинтересованно глядя на Кэнку. — Ты же знаешь, что не потеряешь честь, если возвратишь мне, в великодушной взаимности, что-либо сопоставимое по ценности.

— Но что я мог бы иметь сопоставимое по ценности? — сердито запротестовал Кэнка.

Понятно, что ему нужно было превзойти дарителя в возвратных дарах для показа великодушия. Технически, конечно, Хси не должен был предлагать Кэнке подарки ценности, которую не мог бы возместить Кэнка. Так можно было опозорить или унизить получателя.

— Её, — заявил Хси, указывая на побледневшую Виньелу, стоящую у входа в вигвам. — Я возьму её!

— Нет! — крикнул Кэнка. — Я не отдам её! Она моя!

— Я дал тебе подарок большой ценности, — сказал Хси, как если бы был озадачен. — Ты ничего не дашь мне взамен?

— Её Ты не получишь! — предупредил Кэнка.

— Очень хорошо, мой друг, — усмехнулся Хси. Он посмотрел на своих товарищей, и других краснокожих, которые подтянулись к месту действия, заинтересованные происходящим, и теперь стояли вокруг нас. Он широко улыбнулся.

— Кайилы, однако, были переданы и принадлежат тебе. Я не сожалею о своем великодушии. Я сожалею только, что Ты оказался столь неприветлив в этом вопросе.

Один из Солдат Слинов соратник Хси хлопнул себя по бедру от удовольствия. Из собравшейся вокруг толпы послышались смешки. Всё новые краснокожие привлечённые слухом о визите Хси к вигваму Кэнки, очевидно быстро распространившемся по стойбищу, появлялись как будто из ниоткуда. Перед вигвамом уже собралась приличная толпа.

— Я подарил Кэнке двадцать кайил, — обратился Хси к толпе. — А он взамен не дает мне одну самку кайилы. — Он указал на Виньелу.

Смех в толпе усилился.

— Забирай назад своих кайил! — сердито велел Кэнка.

— Как это может быть сделано? — удивился Хси. — Им уже тебе передали.

— Я отдаю их тебе! — в ярости сказал Кэнка.

— Отлично, — улыбаясь, воскликнул Хси, и его товарищ из Солдат Слинов подхватил повод.

— Хси довольно умён, — шепнул мне Кувигнака. — Он отлично знает, что Кэнка не хочет отдавать Виньелу. Его внимание к ней уже известно всему стойбищу. Но даже в этом случае, Хси не приступил к осуществлению своего плана до тех пор, пока мой брат не отказалась отдать рабыню его отцу, Махпиясапе, в дар для Жёлтых Ножей. Раз уж Кэнка не согласился отдать её вождю, то конечно, он не отдал бы её Хси в обмене подарками.

— Значит Хси, и не ожидал получить Виньелу, — понял я.