Джон Норман - Побратимы Гора

— Одного было бы достаточно, — пробормотал Кувигнака.

— Что Ты имеешь в виду? — не понял я.

Я не думал, что какой-либо кюр, в одиночку, будет мечтать встретиться с Зарендаргаром, в сражении на смерть.

— Одного было бы достаточно, чтобы воодушевить Жёлтых Ножей, — пояснил он, — одного было бы достаточно, чтобы напугать и смутить Кайил.

— Конечно, — согласился я.

Моей собственной проблемой, и моей целью в Прериях было, определить местонахождение и предупредить Зарендаргара относительно грозящей ему опасности. Думая о своей задаче, я как-то мало внимания уделил очевидной роли жестоких кюров в военной обстановке в обширных степях к востоку от гор Тентис. Фактически Кувигнака, даже не знал о моей истинной миссии в Прериях. Он думал обо мне как о простом торговце, таком же, как и Грант.

— Кайила разбиты, — горько сказал Кувигнака.

— Многие должны были, убежать, — постарался успокоить его я.

— Они разъединены и рассеяны. Мясо, заготовленное на зиму, потеряно.

— Несомненно, некоторые выживут, — неуверенно сказал я.

— Возможно, как Пыльноногие, — раздражённо ответил Кувигнака, — торговцы, дипломаты, переводчики, удовлетворяющие потребности других, но не как Убары равнин, как хозяева своих земель.

Мне стало стыдно, за то насколько я был глуп. Насколько иногда мы можем быть поглощенными своими проблемами, и как в такой ситуации, мало задумываемся о делах других людей. Я был обеспокоен жизнью друга, а он беспокоился о выживании всего своего народа.

— Возможно, Кайила ещё возвысятся, — предположил я.

— Нет, — вздохнул Кувигнака. — Ничто, теперь, не может спасти нас.

— Ты же не знаешь это наверняка!

— Тогда Ты скажи мне, что может спасти Кайила?

— Ничто, возможно, — честно ответил я. — Я не знаю.

Кувигнака смотрел вниз с невысокого холма на широкое, освещённое светом многих костров место, заполненное пирующими врагами.

— Вон они, победители, — с ненавистью выплюнул он.

Местность перед нами, довольно широкая, была заполнена огромной толпой. Посередине был большой круг, в котором у верхушки были свои места, и были меньшие круги. В центре каждого круга горл костёр. В центре большого круга пылал огромный костёр, сверкая вспышками, когда туда подбрасывали очередную порцию сломанных шестов вигвамов. Абсолютно голые рабыни, стоя на коленях и потея, присматривали за сотнями котлов. Другие, так же нагие, суетились, обслуживая мужчин, принося им еду и воду, а когда те желали, то и самих себя. На щиколотках рабынь-поварих были закреплены шестидюймовые привязи, держащие их у котлов. Прислуживающие рабыни носили более длинные путы, позволявшие им без помех ходить, но не бегать. Когда кто-то из солдат или Жёлтых Ножей хотел воспользоваться одной из этих девушек, он просто отвязывал привязь от одной из её лодыжек, а закончив, привязывал на место. Иногда девушек утаскивали в тень, а иногда и не заморачивались с этим. Я видел, как два наёмника боролись из-за одной рабыни. Ошейники у большинства девушек были срезаны, поскольку это были ошейники Кайил. Почти все рабыни, на левой груди, носили метку, сделанную там чёрной краской. Это идентифицировало их, проясняя, кому они теперь принадлежали.

— Да, — трудно было оспаривать очевидное.

Мы видели, как кюр вскочил и схватил рабыню. Он поднял её над головой, держа за руку и бедро. Девушка верещала от ужаса, её беспомощное прекрасное тело было согнуто в дугу. Кюр слегка опустил рабыню и наполовину сомкнул свои огромные челюсти на её талии. Её глаза были широко распахнуты от охватившей паники. Монстр дал ей почувствовать давление своих клыков, а потом отшвырнул её от себя в грязь, а сам вдруг подпрыгнул вверх и, перекувырнувшись, приземлился в малом кругу. Запуганная девушка, постаралась поскорее отползти подальше. Кюр, раздвинул губы, обнажая огромные белые клыки, и возвратился на своё место.

— Это — юмор кюра, — объяснил я.

— Ты уверен, что они точно такие же как мы? — ехидно спросил Кувигнака.

— Ну, есть, конечно, некоторые различия, — вынужден был признать я.

— Смотри, это танцоры копья, — показал Кувигнака.

— Вижу.

Из-за вигвамов появилась длинная вереница, возможно из сорока — пятидесяти мужчин, нёсших копья. Колонна, подобно змее, извивалась между кострами, а затем танцоры начали раскачиваться, то сгибаться вниз, выпрыгивать вверх, извиваться и хором напевать.

— Это — танец сообщества Змеи — воинского сообщества Жёлтых Ножей, — пояснил мне Кувигнака. — У нас среди Кайил есть подобный танец, и любой воин, который засчитал куп, может танцевать это.

— Ты смотри-ка, по крайней мере, она всё ещё жива, — отметил я.

— Да, — усмехнулся Кувигнака.

— Я так понял, что Ты именно это и хотел установить в этой маленькой разведке, — улыбнулся я.

— Да, — признался он.

— Думаю, теперь она достанется Ивосо, — предположил я.

— Да, — согласился мой друг.

— Как думаешь, Ивосо сделает её хорошей служанкой? — спросил я.

— Можешь не сомневаться.

— Тебя оскорбляет, что они рассматривают её как рабыню?

— Нет. Она предала Кайил, — зло ответил Кувигнака.

— О, смотри, она возвращается и, встав на колени перед Ивосо склонив голову, вручает ей еду, — усмехнулся я.

— Должно быть, это очень приятно для Ивосо, — предположил парень, не отрывая глаз от происходящего.

— Она неплохо справляется, — признал я.

— Хорошо.

— Судя по всему, её здорово избили, — заметил я.

— Отлично, — озлобленно сказал Кувигнака. — Это быстрее приучит её к новому статусу.

— Ты думаешь, что она станет у Ивосо хорошей рабыней? — поинтересовался я.

— Я думаю, что она станет хорошей рабыней у любого.

— Я заметил, что она единственная краснокожая рабыня на пиру.

— Мы с тобой знаем, что есть и другие краснокожие рабыни, — напомнил Кувигнака. — Мы же видели нескольких.

— Ты думаешь, что тот факт, что она — единственная краснокожая рабыня на пиру, единственная среди всех этих белых рабынь, является преднамеренным? — спросил я.

— Конечно. Это сделано, чтобы унизить её. Это — удар достойной высокого интеллекта Ивосо, — признал он.

— Я полагаю, Ты также заметил то, что она — одна из немногих рабынь, которые носят ошейник, и что она — единственная рабыня, или одна из немногих, щиколотки которых не имеют привязи.

— То, что её лодыжки без привязи, означает ещё большее оскорбление, — пояснил смысл этого Кувигнака. — Предполагается, что она, хотя и краснокожая, но имеет даже меньшую ценность, чем бледнолицая рабыня. В любом случае, конечно, сбежать невозможно.

— Действительно.

— А ошейник — несомненно, Ивосо, — усмехнулся Кувигнака.

— Несомненно, — поддержал его я.

— Ивосо, должно быть, получила огромное удовольствие, когда тайно готовила для неё этот ошейник, и потом ещё раз, когда она надевала это на неё.