Эмиль, Гнитецкий - Благими намерениями

- В связи с этим был выпущен специальный Указ, запрещающий демонстрировать отдельные пальцы в сторону князя, княжичей, высокопоставленных лиц Верузии, а так же государственных символов. Так же недопустимо высовывать язык, показывать кулак или фигуру из трёх пальцев, плевать в их сторону, сквернословить, справлять нужду, пускать дурные ветра, задирать подол, обнажать детородные органы и заднюю часть тела в их присутствии.

Тествера вытаращила глаза, посмотрела на отца. Тот ответил ей косым взглядом со скривившимся ртом. Остальные сидели с невозмутимым видом. Разве Кадрош со смущённым видом чесал висок, уставившись в пустую тарелку. И только князь закрыл глаза и блаженно улыбался.

- Кроме того, - не унимался глашатай, - Запрещается ковырять в носу, чихать и сморкаться в направлении князя, княжичей и высокопоставленных лиц. Впоследствии была издана поправка к Указу, которая не велит: таращить глаза, надувать щёки, ложиться на землю, подпрыгивать, нагибаться, вставать на четвереньки, морщить нос, закрывать глаза, зажимать ноздри, засовывать пальцы в рот, зевать, затыкать уши, визжать, свистеть, стонать, лаять, хрюкать, мычать, блеять, ржать, мяукать, чирикать, хвататься за сердце, показывать скуку, отдышку, выделение пота, дрожь рук и ног, колики в животе и печени, громко смеяться, притворяться пьяным или мёртвым. Всё!

Принцесса сидела с отвисшей челюстью. Король незаметно пихнул её в бок и прошептал: "Терпи, дочка. Я и не такое слышал".

- А теперь прошу накрывать на стол!

Челядь засуетилась. Под тройной хлопок в ладоши с кухни принесли икру в разных видах: свежесоленую, малопросоленную и крепкого посола. Среди всего были соленья, заливное, большая плетёная корзина с душистым хлебом. Чуть погодя, торжественно внесли несколько бутылок вина на золотом подносе и под кивок князя чашники начали разливать его по кубкам, начиная с гостей.

- Попробуйте это необычное вино, король и принцесса! - промолвил князь, - такого вы ещё никогда не пробовали, бьюсь об заклад!

- Да? И что же в нём такого необычного? - поинтересовался Ровид, принюхиваясь к кубку, - А пахнет вкусно!

- Действительно, необычно, - поддакнула Тествера.

- За наших дорогих и почётных гостей, - бросил короткий тост Гинеус!

Сдвинули кубки. Король осторожно припал губами к сосуду и, зажмурившись, чуть-чуть отхлебнул. Потом оценил свои ощущения. Ничего, вполне недурственно. Хлебнул ещё раз, побольше.

- Ты смотри, очень даже неплохо!

- А то! - ответил князь, не скрывая довольной мины на лице.

Король явственно ощутил послевкусие: земляника и что-то знакомое. Мёд что ли? Сделал ещё один глоток - и с удивлением почувствовал сливу. Глотнул снова - и вкус поменялся на что-то вроде груши.

- Ничего себе! Это как же так? Вино-хамелеон? Доченька, у тебя такие же ощущения?

Тествера часто-часто закивала головой, глаза её выражали восхищение, перемешанное с удивлением.

- Отец, на вкус это чуть перезрелый виноград с мятой.

- Заметьте, разливали из одной бутылки. Вижу, вы обескуражены, дорогие гости! - удовлетворённо потёр руки князь, - есть у нас свои маленькие секреты! Значит, я ещё могу удивить своего дорогого соседа! Извольте отведать закуски. Икорочка, почки заячьи верчёные, головы щучьи с чесноком...

Последовала обильная трапеза, разбавляемая тостами. Король окончательно оттаял, пришёл в себя после переезда, и позволил телу расслабиться. В последнее время это удавалось ему весьма редко.

Блоднек тем временем кидал на Тестверу похотливые взгляды, особенно пялясь на грудь. Принцесса, видя это, поспешно отводила глаза, случайно встречавшись с княжичем глазами. Младший брат Блоднека вёл себя посдержаннее, но, тем не менее, украдкой бросал на дочь короля короткие, как вспышка, взгляды, и тут же, как бы извиняясь, делал вид, что что-то ищет в своей тарелке.

От Ровида эта деталь не ускользнула, но он молчал на этот счёт, ведя непринуждённые разговоры с князем на отвлечённые темы.

- Что ж, пора. Внесите торжественное блюдо! - приказал князь прислуге.

- Сию минуту, Ваше высочество!

Вскоре внесли здоровенный поднос диаметром в пару ярдов, на котором красовалось странное двуногое существо плотного телосложения, с длинной шеей и сплющенной головой. На голове виднелся плоский и прямой клюв. Кушанье было декорировано чёрными и белыми перьями, а так же выпученными глазами явно искусственного происхождения. Вероятно, из шоколада с бусинками на месте предполагаемых зрачков. Последняя деталь придавала блюду комичности.

Принесли соусы, маринады, и наполнили ими специальные чаши.

- Что это? - удивлённо спросили Ровид и Тествера почти одновременно.

Князь довольно поёжился в кресле, бросив на гостей триумфальные взгляды. Казалось, он испытывает неподдельное наслаждение, удивляя короля и принцессу.

- Это страус, мои дорогие. Жарено-варёный молодой страус, приправленный мускатным орехом, имбирем и гвоздикой. Птичка такая, нелетающая. Водится где-то на югах. На заднем дворе у меня расположена страусиная ферма, развожу я их. Ты, Ровид, там ещё не был. Очень, очень вкусное у них мясо. Нежнейшее! А какие это смешные птички. Когда их пугаешь, они бьются головой об землю, словно хотят её спрятать. Сначала я этого не знал, сделали им каменный пол, ну они все от испуга головы перебили и передохли. Потом взрыхлили им почву. А яйца у них вот такие! - показал руками, какого они размера, - Как эти кубки. Кстати, вон тот кубок, что стоит на столике у окна, сделан из страусиного яйца.

Ровид, удивлённый такими диковинными рассказами, встретился глазами с также ошарашенной дочери, пожал плечами и сказал:

- Ну что ж, попробуем твоего штрауса.

- Страуса, дорогой король.

- А я что сказал?

- Штрауса.

- Ну и один хрен, - ответил Ровид, - главное, чтобы было вкусно.

Князь потёр руки и велел разложить мясо по тарелкам. Трапеза понеслась с удвоенной скоростью. Осторожно прожевав кусок, король спросил князя:

- Нежирное такое мясо, - принюхался, - Но отдаёт чем-то странным. Слушай, а эта птичка, случаем, не дохла от чего-нибудь, прежде чем попасть на стол?

- Что ты, Ровид, что ты! - засуетился князь, заёрзал на стуле, - Как ты можешь так говорить? Разве я позволю подавать на стол подохшего страуса? Зарезали! Самого молодого!

- Ладно, ладно, извини, - подытожил Ровид, ещё раз принюхавшись и что-то соображая.

Гинеус подозвал к себе главного повара и шепотом отчитал того, что недостаточно хорошо вымочили мясо в уксусе. Тот застыл в извиняющейся позе.

- А почему кубки пустые? Это непорядок! - прервал неловкую ситуацию гость.

Ксандо, который по идее должен был руководить пиром, сидел и молчал, что-то обдумывая. Откашлялся, достал большую миску и обратился к присутствующим: