Эмиль, Гнитецкий - Благими намерениями

- Организуем, - пожал плечами.

- И ещё, - достал Мольх болт из-за пазухи и бросил на стол. - Эта смертоносная штучка, судя по всему, предназначалась мне.

- В смысле? - удивлённо вскинул брови король, повертев стрелу в руках.

Мольх пересказал обоим слушателям историю, случившуюся в лавке Гвиндора.

Король помрачнел, Гинеус выглядел обескураженным и напуганным.

- Похоже, кто-то не хочет, чтобы ты докопался до истины, Панкурт. Но кто это?

- У меня пока нет ответа, Ваше величество, но его обязательно нужно найти! - затем обратился к князю: - Так мы начнём?

Князь задумался, почесал лысину. При других обстоятельствах он не пустил бы в секреты замка никакого графа ни за что. Но данная ситуация требовала полного содействия во всём.

- Гинеус, ну?! - нетерпеливо произнёс король.

- Да-да, безусловно. Сейчас выпишу пропуск в архив, а мои орлы прочешут подземелья.

- Хочу отметить, что в стенах этого замка про покушение на меня знаете только вы. Но это ещё не всё, - сделал паузу, - В общем, тайна о превращении принцессы в жабу совсем не тайна. Итого: уже две тайны, переставшие быть таковыми.

- Что-о-о?! - дуэтом вскрикнули князь и король. Последний даже приподнялся в кресле на руках.

- Да, кто-то запустил эту информацию в народ, - развёл руками граф, - Пока я ездил к лекарше, сам в этом убедился. По корчмам да тавернам насчёт этого языки уже чешут вовсю. Правда, история весьма невероятная, чтобы в неё все безоговорочно верили. Но факт остаётся фактом. Либо кто-то проболтался из замка, либо этот слух пустили непосредственно преступники. Опять ситуация складывается не в нашу пользу.

- Вот курвины дети! - стукнул Ровид кулаком по столу, - Что-то очень много нехороших событий за последние дни.

Повисла гнетущая тишина.

- Тебе бы отдохнуть, Ровид, - родил, наконец, князь, Я понимаю, ситуация незавидная. Но спать тоже когда-то надо. Хоть пару часов. Как насчёт вина?

- Да какой там сон, когда тут такое творится! Но от вина не откажусь. А ты, Панкурт, действуй, как считаешь нужным, но прошу, без охраны из замка - ни шагу. На этот случай я дам тебе несколько своих гвардейцев. И поторопись, мой мальчик, время идёт!

ГЛАВА 7

Сыскарь по дороге к кромникам лихорадочно размышлял. Кто мог быть заинтересованным в расстройстве свадьбы? Тот, кто имел личные счеты до Гинеуса. Лично познакомившийся с произволом княжеских кромников Мольх предполагал, что Гинеусу решили отомстить родственники несправедливо казненных, или те, кто подвергся пыткам, но позже был отпущен. Впрочем, в наличии последних, вспоминая изуверские методы Бордула и лицемерие Бартольда, сыскарь сомневался.

Возле башни, в которой располагалась служба кромников, сыскаря встретил как всегда улыбчивый и обходительный Бартольд. Одетый в коричневато-бордовый плащ заместитель главного кромника лениво пересчитывал проезжающих мимо всадников, и, как показалось, даже обрадовался появившемуся сыскарю.

- Заранее извиняюсь за Бордула, - улыбаясь, промолвил Бартолд, - Боюсь, когда он узнает, что Гинеус позволил тебе провести полное исследование всех документов в архиве, с его стороны полетят громы и молнии.

- Но это же для общего дела нужно, - недоуменно произнес сыскарь.

- В свою епархию Бордул даже князя пускает с неудовольствием, что уж говорить про чужеземца.

Бартольд оказался прав, обошлось без громов и молний, но два глиняных горшка и одна скамья испытали на себе весь гнев главного кромника.

- Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Ты хочешь, чтобы я своими руками отдал тебе дела, архивы и протоколы. Да он смеется над нами, Бартольд!

- Воля князя, - развел руками заместитель.

Бордул зарычал.

- Слушай, выродок, ты знаешь сколько раз мы с Бартольдом Верузию спасали, сколько шпионов и ассасинов переловили.

- Не выродок, а с очень хорошей родословной. Не то, что некоторые из деревень! С вашими-то методами и сам Гинеус в рядах шпионов окажется, - парировал Мольх. - Вот и предоставьте мне дела этих шпионов и наёмных убийц.

Издавая шипение, подобно кокатриксу, Бордул открыл сейф.

- Читай, сукин сын. Но если узнаю, что прочитанное тобой выйдет за пределы этой комнаты, тебя и Ровид с Гинеусом не спасут.

- Если это поможет делу, то это выйдет не только за пределы этой комнаты, - спокойно проговорил сыскарь, - и негоже простолюдину браниться на графа, это очень некультурно.

Документов в сейфе было на удивление немного. Сыскарь выудил с дюжину папок, подумав, добавил ещё пять. На первой странице каждого дела, - это сыскарь сразу взял на заметку, чтобы внедрить в Гардарии, - были выполнены цветные гравюры предполагаемых преступников: лицо и вид сбоку. Дела в основном были посвящены душегубам и насильникам, но попалось дело и со шпионом и три - с наемными убийцами. Перечислялись содеянные преступления, улики вышеупомянутых, свидетельские показания, примененные к подозреваемым пытки. В основной своей массе душегубы были выходцами из сопредельных княжеств и лавессидской империи, три ассасина и шпион были из Хасии. Было и двое местных, но семьями, как говорилось в деле, они не обладали.

Заострив внимание на казнях, Мольх ужаснулся и покрылся мурашками:

"...отрубили кисти рук и ступни ног, вырывали ноздри и уши, изуродовали лицо раскаленным железом... Сообщнику загнали иглы под ногти рук и ног... Отрезали язык, заставили ходить по острым камням, выкололи глаза, привязали к норовистой лошади и стеганули её хлыстом...".

После того, как сыскарь ознакомился ещё с несколькими папками, картина осталась примерно той же. Можно, конечно, было ознакомиться со всеми делами, но было ли большинство казнено заслуженно - это под большим вопросом.

- Это же безопасность! Государственная безопасность, - продолжал кричать Бордул, - Как Гинеус не может этого понять?! Может ему ещё договоры с Тагорном и Реевелом на блюдечке поднести?

- Да не интересуют меня ваши внешнеполитические договоры, - устало проговорил Мольх, - Покажите мне дела тех, кого вы отпустили в течение последнего года.

- И на этом всё? - с недоверием в голосе осведомился главный кромник, - Да я тебе эти дела с собой заверну, их всего двое.

Бордул подошел к одному из шкафов, единственному с практически пустыми полками и достал две папки.

- Вот! Если это всё, то держи и проваливай! Можешь ими подтереться, после того, как прочтешь.

- А после того, как подтёрся, вернуть назад? - съязвил Мольх, наслаждаясь ситуацией, - документы всё-таки.

Бордул только зашипел.

- Да я тебя, гнида...

- Ну, положим, не всё, но пока остановимся на этом, - перевёл разговор сыскарь.

- Приношу свои извинения, но мне необходимо отлучиться, - извиняющимся тоном сказал Бартольд.

Сыскарь раскрыл первую папку. Это было дело ткача, который в пьяном виде чуть не оказался под копытами княжеского коня, в то время, когда Гинеус с сыновьями направлялся в замок.