Эмиль, Гнитецкий - Благими намерениями

- А где сам Бордул? - сохраняя остатки самообладания, спросил Бартольд.

- Где! Где! В рифму ответить?! Остыл уже давно! - заорал князь, - Ты на вопросы отвечай, подлец! Зачем сына моего и графа Мольха отравить хотели? Как Тестверу в жабу превратили? Герольда моего зачем сгубили, это же вы ему и заклепку подбросили, и сапоги, да?

- Ваше высочество, я клянусь, клянусь честью, что ничего недоброго против Верузии не замышлял! Я уверен, что и Бордул не мог, не собирался... Как он вообще мог что-то такое сказать? Под пытками что ли оговорил себя? Погодите, вы сказали, он остыл. Он что, мёртв? Его гардарийцы запытали до смерти?

- Лучше сам всё расскажи! - Ровид сделал шаг вперёд, - клянусь своей короной, если расколдуешь дочь - из Верузии уедешь живым.

- Ваше высочество, Ваше величество, но я никогда даже в мыслях не допускал нанести Верузии, нанести Тествере какой-либо вред. То, что Бордул - отравитель, что готовил переворот, что участвовал в по..., то есть в колдовстве над нашей будущей княжной - это не укладывается у меня в голове.

- Ты утверждаешь, что ничего не знал?

- Но Бордул не посвящал меня во все свои дела, я же не следил за ним: куда он ходил, с кем ходил. В конце концов, несмотря на нашу разницу в происхождении, существует ещё и субординация, а он мой начальник.

- И кто же все-таки тебя оглушил?

Бартольд потёр виски.

- Я стоял у окна, а Бордул искал какие-то документы в шкафу, - начал вспоминать кромник, - потом он подошёл ко мне, взглянул на солнечные часы, вон их из окна видно, встрепенулся, закричал, что опаздывает на ужин и убежал. Потом в кабинет к нам вошел Сарош. Без стука вошел, это я помню.

Молчавший всё это время сыскарь встрепенулся.

- А кто такой этот Сарош?

- Это один из наших аналитиков, совершенно заурядный специалист. Не понимаю, почему Бордул с ним так возился и вообще приблизил его к себе. Если бы мы не ходили с Бордулом в один бо..., то есть, я хотел сказать в один приличный кабак, где можно познакомиться с целомудренными женщинами, я мог подумать, что он предпочитает мужчин.

- Вошел Сарош и что? - перебил Мольх.

- Ну да, вошел. Я ещё обратил внимание, что он не по форме одет. В камзол стеганый, и еще с волосами распущенными, что на службе категорически воспрещается, - Бартольд снова потер виски.

- Ты продолжай, продолжай, Бартольд. Складно говоришь.

- Я не стал делать ему замечание, - Бартольд проигнорировал вызывающий тон Мольха, - ну не по форме одет и не по форме, к окну отвернулся, а потом очнулся уже связанный среди этого бедлама с кляпом во рту.

- А почему ты был уверен, что это именно Сарош оглушил тебя, а не Бордул? Вдруг он сделал вид, что уходит, а сам...

- Сыскарь, а ты бы стал подозревать в чем-то человека, с которым бок о бок проработал полтора десятка лет?

Мольх, пропустив вопрос мимо ушей, присел на корточки у скамьи, делая вид, что чего-то осматривает, принюхался, незаметно взял несколько перепачканных кровью бумаг и сунул за пазуху. Встал, опёрся одной рукой обо стол, откинул волосы за плечо, взмахнув головой, и сказал, поморщившись от боли в шее.

- Уважаемый Бартольд, оставайся-ка ты в замке. Это для твоей же безопасности. Ситуация крайне напряжённая. Охрана усилена, вокруг стен организуются тяжёлые отряды патрулирования. Здесь был Сурдан, что подтвердит кто угодно, хоть король, который чуть меня не убил.

- Кто чуть не убил? Сурдан или король? - съязвил Бартольд.

- Я тебя чуть не убью, Бартольд! Я тебе ещё допрос припомню, обещаю! - ответил Мольх металлическим голосом, останавливая побагровевшего Ровида, - Всего хорошего!

- Ты себе слишком много позволяешь, гардарийский граф!

- Не больше, чем когда-то позволял себе ты. - Мольх с каменным выражением посмотрел в глаза Бартольду немигающим взглядом. Кромник моргнул и отвернулся наводить порядок.

***

- Ну, и что теперь? - спросил король графа, когда они вышли в сад прогуляться и подышать свежим воздухом.

- Что теперь? Я скажу вам, что теперь, король. Есть у меня один осведомитель, парнишка, молодой совсем, познакомился с ним в первый день после госпиталя. Надо снова его повидать, поспрашивать. Ну, я вам рассказывал странный разговор, который он подслушал. Король, я всё понимаю, и очень сожалею, что так затянул следствие! Не пройдёт и суток, как мы всё окончательно выясним, уж поверьте мне!

- Что мне ещё остаётся кроме веры, мой мальчик? - король грузно сел на лавку, любуясь прудом, - Знал бы ты, как я устал от всего этого. Но я верю, что ты распутаешь этот узел. Помнишь, как я тебя взял к себе на службу, Панкурт? Да ты присядь.

- Это было так давно... - пристроился рядом Мольх.

- Ты, когда был маленьким, зашёл на королевскую кухню, когда твои родители были у меня в гостях. Зашёл, осмотрелся и говоришь: "Эти блинчики для короля, их есть нельзя!". Все посмеялись. Потом вышел, вернулся чуть погодя, и закатил истерику, что нескольких не хватает. Повар недолго отпирался. Сию минуту доложили про это мне. Я тебя спросил, как же ты догадался? Пересчитать их ты не мог. Подглядеть - тоже, ибо ты вышел за дверь.

- Что-то припоминаю, Ваше величество, но смутно.

- Так ты сказал мне: "Дядя король, я считать-то не умею, я же ещё маленький. Я просто перевернул верхний блинчик!". Ты незаметно для всех перевернул верхний блинчик более прожаренной стороной вверх, потом через какое-то время посмотрел ещё раз, а его нет! - рассмеялся Ровид, - После этого я понял, что из тебя вырастет первоклассный сыщик, и уломал твоих родителей отдать в университет, на факультет сыскного дела. А повара я даже наказывать не стал, только пожурил.

Посмеялись от души.

- Твои родители гордились бы тобой... - резко сменил тон король, перестав улыбаться, - Очень жаль, что всё так получилось.

- Да, наверное... - только и смог выдавить Мольх.

Помолчали.

- Я, пожалуй, пойду. Надо дальше работать.

- Опять без охраны? Панкурт, тут небезопасно вот так разгуливать в одиночку!

- Король, если меня от похищения не спас целый гарнизон, вы думаете, что пара-тройка стражников предотвратят нечто подобное?

- Ну, как знаешь. Просто беспокоюсь.

- У меня же глотка лужёная, Ваше величество! - подмигнул Ровиду сыскарь, с трудом встал и тяжёлой походкой направился к воротам.

ГЛАВА 11

За воротами замка кипела столичная жизнь. Ощутимо увеличилось количество стражников, рьяно бросившихся выполнять приказ Гинеуса по усиленному патрулированию. Больше народу стало и в торговых рядах: как продавцов, так и покупателей. Сверкали глазами из под широкополых шляп лавессиды, хохотали дварфы, торгующие старинными книгами и оружием, но больше всего, конечно, было местных верузийцев.

Сыскарь пьяно улыбнулся и дотронулся до шеи:

- Все-таки хорошая и дружелюбная страна, хоть я и получил здесь увечий больше, чем за всю предыдушую жизнь. Главное, в трущобы не заглядывать. Когда Тествера станет княжной - выпрошу у Ровида отпуск и снова приеду.