Маргарита Тара - Зерно Ненависти

Когда Энтони-Джувенел появился в зале, Эва поняла, что вряд ли сможет выдавить из себя хоть слово. Хелея была права — он действительно изменился, и сильно. Волосы посеребрились — они были не седыми, а именно серебряными. Все его тело, доступное взгляду, покрывали руны такого же цвета.

Тени катастрофически не хватало воздуха. Она стояла, не сводя глаз с изменившегося и возмужавшего брата. И не могла произнести ни слова. Они так бы и стояли в неловком молчании, если бы он не нарушил тишину.

— Ты, должно быть, моя сестра?

Голос его звучал тихо, почти неуверенно. Эва задохнулась от удивления.

— Ты… знал обо мне?

— Узнал совсем недавно.

Снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом платья Шеланы, прохаживающейся по дому.

— Эва, — произнес ее брат, заставив Тень вздрогнуть от звуков собственного имени. — Эва, наша мама рассказала мне о тебе. Но я… Прости, я совсем вас не помню — моя память однажды была стерта.

— Но… чтобы не произошло в твоей жизни, теперь же ты знаешь о нас? Энтони, мы с отцом — твоя семья!

— Прошу тебя, не зови меня Энтони. Это имя для меня… чужое.

— Но оно твое, — прошептала Тень.

— Возможно, было когда-то. Пойми, последние семь лет я думал, что меня зовут Джувенел, думал, что у меня погиб отец, и больше никого не осталось. И если с тем, что последнее — ложно, я могу смириться, то отказаться от собственного имени… прости, я не могу. Это словно заставить себя стать кем-то другим.

— Ладно, — тихо произнесла Тень, сдаваясь.

Если она хочет сблизиться с братом, ей придется привыкнуть к его серебряным волосам, татуировкам, покрывающим все тело, и к тому, что отныне его зовут Джувенел.

— Эва, мне нужно время, — мягко произнес брат. — Ты можешь меня осуждать, но перед тем, как воссоединиться с семьей, я хочу решить свои проблемы. Не хочу встречаться с отцом в таком… состоянии. Хоть я и стал рунным магом, но помочь себе я пока не в силах.

Эва непонимающе посмотрела на брата. Последняя его фраза поразила ее.

— Ты стал магом? Энтони, прости, Джувенел, отец будет рад тебе, как бы ты ни изменился. Он, как и я… мы так тебя ждали! Все, что оставалось у нас — это надежда, что однажды ты снова вернешься домой.

— И я вернусь, — заверил сестру маг. — Но не сейчас. Эва, ты многого не знаешь. Я лич, а не живой человек. Это… сложно.

Тень невольно отступила назад, шокированная его словами.

— Так ты… мертв? — в конец запуталась она.

— Я и не жив, и не мертв. Я лич. Восставший из мертвых, — горько произнес Джувенел.

— Как и те Древние… — прошептала Тень.

Брат явно не понял ее слов. Внимательно посмотрев на нее, он мягко произнес:

— Эва, обещаю — я что-нибудь придумаю.

— Может, тебе стоит обратиться к анариям? Я слышала рассказы о них, возможно… — девушка осеклась, увидев странное выражение, появившееся на лице брата. — Я что-то не то сказала?

— Ты знаешь, где находятся целители? — медленно, словно бы не веря, произнес Джувенел. — Хочешь сказать, что они действительно существуют?

— Конечно, — удивленно отозвалась Эва. — Командору Бреану приходилось однажды обращаться к ним… Неважно. Я знаю лишь, что анарии, как и элкари, не живут единым кланом и предпочитают уединение. Но, я уверена — Хелея сможет сказать местонахождение одного из них.

Реакция брата была неожиданной. Обернувшись к колдунье, с интересом взирающей на разыгравшуюся перед ней сцену, он процедил:

— Почему ты мне врала? Мой отец… то есть Руфорд, всю жизнь искал целителей, но так и не нашел. Ты знала об этом, но за все время, что я помогал тебе, ты не проронила про анариев ни слова правды, сказав лишь, что их не существует!

— Во-первых, не помогал, а отрабатывал долг, — холодно поправила его Шелана. — А во-вторых, я знала, что ты станешь одержим идеей излечиться с помощью анариев. Вот только это напрасная трата времени — ты не болен, а мертв. Они тебе не помогут.

— Но я должен хотя бы попытаться! — вскричал Джувенел.

— Они тебе не помогут! — повысила голос колдунья, в ее глазах засверкал опасный огонь.

— Я слышал, что анарии, благодаря магии жизни, текущей в их крови, могут возвращать к жизни даже мертвых, — уверенно заявил рунный маг, сбавив тон.

— Это вранье, — отрезала Шелана, — просто досужие сплетни.

Некоторое время Джувенел просто смотрел на нее, не произнося ни слова. Затем все же сказал непоколебимым тоном:

— Знаешь, Шелана, делай что хочешь — проклинай или натравливай на меня Хадо, но анариев я найду.

Колдунья никак не отреагировала, продолжая хладнокровно смотреть на Энтони. Повернувшись к Хелее, он произнес:

— Ты действительно можешь сказать мне, где находится один из целителей?

Ясновидица неуверенно посмотрела сначала на Шелану, затем на Эву. Подруга бросила на нее красноречивый взгляд, и элкари вздохнула.

— Да, могу.

Шелана оглядела древние артефакты, разложенные на столе. Свиток с руническим алфавитом, Кольца Кукольника и Марионетки. Последним компонентом могущественного заклинания должна была стать древнейшая магия, текущая в ее крови.

Колдунья глубоко вздохнула, запрокинув голову. Никогда еще она не была так близко к тому, что хотела всегда — с того самого момента, как умерла и возродилась вновь. Теперь оставалось только ждать. И, как оказалось, недолго.

Занятую стократным перечитыванием древнего свитка колдунью отвлек стук в дверь. Верный Хадо открыл дверь, и Древняя, обострив магией слух, услышала мелодичный голос Лесты. Хищно улыбнувшись, Шелана поднялась. Момент истины настал.

Достав из шкатулки булавку, женщина приколола ее к лифу платья с внутренней стороны, не забыв покрыть тело магической защитой. Поднявшись по лестнице, ведущей на первый этаж, Шелана сдержанным кивком поприветствовала Лесту.

— Я знала, что ты придешь, — без тени улыбки сказала колдунья.

— Правда? — удивилась дагуэра, и тут же помрачнела. — Джувенел вам все рассказал.

— Любовь так предсказуема! Да, он сообщил мне о ваших… неурядицах. Я сразу поняла, что пройдет совсем немного времени, и в поисках его здесь появишься ты.

Леста подняла глаза и негромко произнесла:

— Его нет? Когда… он появится? Я не могу позволить, чтобы все закончилось так… Мне нужно поговорить с ним.

— Боюсь, ты опоздала, — сухо сообщила Шелана. — Джувенел ушел. Честно говоря, зная его импульсивный характер, сомневаюсь, что он когда-нибудь сюда вернется. Несмотря на обязательства передо мной.

Колдунья с презрением наблюдала за тем, как на лице Лесты появляется выражение потерявшего маму зверька — жалобное и печальное. За всю свою жизнь Шелана не позволяла никому приблизиться настолько близко, чтобы заставить ее полюбить. Ради чего? Чтобы потом тратить драгоценные минуты жизни на страдание? Когда другие бежали от одиночества, колдунья наслаждалась им.