Ольга Сараева - Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть1 (СИ)

- Входи, Дигги, - крикнула я, перекрывая грохот упавшей кочерги.

Дигрим тут же возник на пороге с ведром воды в одной руке и с целой охапкой дров в другой.

- Надо бы воды согреть, умыться с дороги, - несколько смущённо пояснил он.

Тёплая вода! Я кивнула, благодарно улыбнувшись: вряд ли гномы грели бы воду для себя. Баловство ведь! Дигги сгрузил дрова возле печки и поставил ведро с водой на решётку. Отодвинув вьюшку, торчавшую над печью прямо из стены, гном открыл чугунную дверцу топки и загрузил в неё несколько поленьев. А затем произошло просто невероятное: гном достал из жилетного кармана плоскую металлическую коробочку, нажал на рычажок, и на месте проскочившей искры заплясал синий язычок пламени. Ну знаете! Я, конечно, ожидала увидеть здесь что-то вроде огнива, кресала или как там ещё, но только не зажигалку. Когда в печи весело загудел огонь, Дигрим удовлетворённо кивнул, спрятал зажигалку в карман и прикрыл дверцу. Я не успела сменить выражение лица: слишком велико было моё удивление. Гном понял это по-своему.

- Это поджигалка, Тари, она не опасна. Там, внутри - синий газ, он сам по себе не горит, только от искры. Полезная штука.

Я кивнула и сменила тему:

- Дигги, по-моему, у Дангора что-то не выходит с печью.

- И не выйдет, - подтвердил он.

- Почему?

- А тяги нет, - пояснил Дигги.

- Дигги, опять у ей тяги нет! - раздался из-за стены крик Дангора.

- Вьюшку открой! - крикнул в ответ Дигрим.

Дангор нелестно помянул подгорного Дракона, и полез открывать вьюшку.

- Вот ведь, - сказал Дигрим, повернувшись ко мне, - рождён возле горна, всю жизнь у печей, а как людскую бокогрейку запустить, запомнить не может!

- Интересно ты нашу печь называешь - бокогрейка.

- А я словом этим никакой обиды ей не чиню, - возразил Дигрим, - потому как она и есть бокогрейка да кормилица. Вот когда ты нашу красавицу увидишь, Тари, тогда поймёшь, что мы разумеем под словом "печь"!

Хозяева по их же словам в доме бывали нечасто, однако здешние закрома не пустовали. А потому отобедали гномы роскошно: выхлебали целый котелок ароматнейшего супа, умяли огромную сковороду картошки с грибами и залили всё это литровыми кружками хмельного кваса. Да их легче убить, чем прокормить! Но если учесть то, что я уже знаю о близнецах, прокормить их всё-таки легче. Я, конечно, тоже принимала участие в трапезе, но в основном в качестве наблюдателя: мой организм не был рассчитан на такие перегрузки. После сытного обеда следовало бы ожидать приятной беседы, однако гномы молчали. Они уставились в стол и лишь изредка обменивались взглядами.

Когда пауза затянулась, я негромко кашлянула, привлекая к себе внимание, и поинтересовалась:

- Ребята, я вам не мешаю?

Гномы слегка оживились и энергично замотали головами.

- Тогда, может, поделитесь заботами?

Гномы посмотрели друг на друга.

- Да это наши дела, Тари, у тебя и своих хватает, - ответил Дигрим.

- Я могу помочь?

- Никто не может, - махнул рукой Дангор.

/Задачка без решения, Тара, как ты любишь/, - заметил Лес"с.

/Откуда тебе знать, какие задачки я люблю?/

/Да есть уже кое-какой опыт./

Ну надо же! Опыт у него!

- Ну, раз никто не может помочь, тогда тем более выкладывайте, - сказала я. - И учтите: если это опять "долгая история", то я никуда не спешу.

Гномы снова обменялись взглядами.

- Ну? - спросил Дигги.

- Что - ну? - ответил Данги. - Камни гну! Ты же у нас по этой части.

- Но если ты будешь встревать, - Дигги положил свой кулак на стол.

- Не буду! - ответил Данги и грохнул свой рядом.

- Эй! - напомнила я.

Дигги покосился на брата, но сдержался. Затем глубоко вздохнул и начал рассказ:

- Гномы - дети Земли, Тари, и родство с этой Стихией так или иначе проявляется в каждом из нас. Но тех, кому взаправду подвластна Сила Земли, не так уж много. Их называют Говорящими-с-Камнем.

- Он Говорящий, - вставил Данги, указывая на брата.

- Это я уже поняла.

Дигги строго взглянул на брата и продолжил:

- Подгорные короли знают Говорящим цену и неохотно отпускают их от Алмазного трона.

- Тогда твоё место у Алмазного трона, Дигги, - заметила я, вспомнив свои ощущения от его Силы.

- Так он там как раз и ..., - снова вмешался было Данги.

- Тари, - не дал ему закончить Дигрим, - ты помнишь, как в Белегорне читала моего брата? Так вот: то, что ты приняла за родство с Металлом, на самом деле есть родство с Огнём. Это большая редкость среди нашего народа.

Родство с Огнём? Ну слышала я Огонь, но только как одну из составляющих Силы. На Стихию никак не тянет. Я перевела взгляд на Дангора. Похоже, гномы действительно считают, что я ошиблась.

- Ну и что в этом такого?

Дигрим вздохнул.

- Одно из имён Ранха, подгорного Дракона, на кхазде звучит, как Огонь Глубин, - пояснил он. - Когда-то в незапамятные времена праотец Трайн не смог отказаться от подарка Ранха, и с тех пор проявления Стихии Огня у нашего народа всегда внезапны и неуправляемы. Это Тёмный дар, Тари - наследие Дракона.

Глаза Дигрима опасно сверкнули. Да, побольше бы этому гному честолюбия, и среди подгорных магов ему не было бы равных! Я взглянула на Дангора. Он пожал плечами, глаза у него были грустные.

- Такие, как я, Тари, должны селиться отдельно, подале от других, чтобы случаем беды не наделать. Знаешь, как нас величают? Одержимые Огнём!

Ну надо же - Одержимые!

- Стойте-стойте, а та долгая история, о которой упоминал Данги в лесу, тоже связана с Одержимостью?

Братья кивнули и уставились в стол.

- Значит, это было первое проявление Стихии Огня. И вы всё бросили и ушли? Вот так просто?

- Ну, не всё, и не так уж просто, - ответил Данги и тяжело вздохнул. - А что было делать-то?

- Мы уже долго живём на поверхности, Тари, и Огонь до сих пор никак себя не проявлял, - сказал Дигги. - Мы было решили, что всё закончилось.

- И мои слова о родстве Дангора с Металлом это подтвердили. Что же заставило вас снова вспомнить про Одержимость?

- Огонь, - ответил Данги, и в его глазах заплясали знакомые искорки.

- Какой огонь? - не поняла я.

- А вот! - Данги резко поднял вверх руки.

Раздался гул, и пламя в светильниках взметнулось, как мне показалось, до самой крыши. На пальце Дигрима мягко засветился гололит, и огонь тут же успокоился.