Bethesda softworks - Сборник книг вселенной The Elder Scrolls

"Похоже на то", сказал великий маг.

"Но это значит, что Фейфолкен был слугой Шеогората, — сказал Вонгулдак. — А вы говорили, что он служил Клавикусу Вайлу. Что же он внушал, озорство или безумие?"

"Фейфолкен определенно изменял волю, — сказал Таксим. — А именно это сделал бы прислужник Клавикуса Вайла, чтобы сохранить проклятие".

"Достойный конец истории про писца и зачарованное перо, — улыбнулся Великий маг. — Понимайте, как хотите".

Остров Артейум (ар-ТЕЙ-ум) — третий по размеру в архипелаге Саммерсет. Он расположен на юг от Моридунона в Потансе и на запад от Рунсибея. Остров знаменит тем, что на нем базируется Псиджикский орден, возможно, самый древний монашеский орден в Тамриэле.

Первое упоминание о псиджиках восходит к 20-му году Первой эры. В тех записях рассказывается о путешествии знаменитого бретонского мага Веурнета на остров Артейум для встречи с Яхезисом, мастером обрядов псиджиков.

Уже тогда псиджики были советниками королей и последователями "Пути древних", о котором им рассказали представители древней расы, жившей в Тамриэле. Путь древних — это философия самопознания и медитации, с помощью нее можно подчинить своей воле силы природы. Она сильно отличается от магии, но эффект от нее примерно тот же.

Говорят, что это было не простое совпадение, когда остров Артейум в буквальном смысле слова исчез в начале Второй эры в момент основания Гильдии магов в Тамриэле. Историки по-разному трактуют это событие, но, похоже, правду мог бы рассказать только Яхезис.

Через пятьсот лет Артейум вернулся на свое место. Псиджики на острове оказались теми же персонами, что исчезли во Вторую эру, в основном, то были эльфы. Всех их считали умершими. Они не дали — не могли или не захотели — никаких объяснений по поводу исчезновения острова, судьбы Яхезиса и всего совета Артейума.

В данный момент псиджиков возглавляет Селарус, который председательствует в совете Артейума вот уже двести пятьдесят лет. Совет периодически вмешивается в политику Тамриэля. Короли Саммерсета, особенно из Моридунона, очень часто спрашивают совета псиджиков. Император Уриэль V в начальные годы своего правления находился под большим влиянием Совета, во времена, предшествовавшие его нападению на Акавир. Предполагалось, что флот короля Оргама из Пиандонеи был уничтожен совместными усилиями императора Антиохуса и ордена Псиджиков. Последние четыре императора, Уриэль VI, Мориата, Пелагиус IV и Уриэль VII с подозрением относились к псиджикам и отказывались принимать послов с острова Артейум в столице.

Очень сложно указать географическое местоположение острова Артейум. Он постоянно перемещается то ли случайным образом, то ли по решению Совета. На остров так редко кто-нибудь приезжает, что о визитах практически ничего не известно. Любой, кто хочет найти псиджиков, может обратиться к ним в Потансе и Рунсибее, а также во многих других королевствах Саммерсета.

Если бы такая возможность существовала, Артейум мог стать одним из наиболее привлекательных для посещения мест. Я сам однажды был на острове и все еще с умилением вспоминаю его прекрасные фруктовые сады и просторные пастбища, его спокойные бухты, его туманные леса и великолепные архитектурные ансамбли псиджиков, которые очень гармонично вписываются в окружающий пейзаж. Башню Сепора я бы с удовольствием изучил, это сооружение осталось еще от цивилизации, которая существовала за несколько столетий до появления высоких эльфов. Псиджики используют башню в своих обрядах. Может быть, когда-нибудь, я вернусь туда.

[Примечание: Автор в данный момент находится на острове Артейум по приглашению мастера Саргениуса из Совета острова.]

…И собрал Исграмор горестные стенания жён-гигантов и отнёс их Фро и Гросте, которые сплели из них Скорбную тетиву, так что смог Исграмор воссоздать свой мощный лук Длиннострел. И лук издал тяжкий вздох при рождении и застонал после выстрела. И решил Исграмор испытать его на охоте.

И он охотился и убил много дичи в Морозном лесу Атморы, пока не остановился у реки, чтобы напиться. А на другом берегу, отделённый водным протоком, стоял Белый олень Форелгрима. Исграмор выстрелил и промахнулся, но промах не придал ему благоразумия, и поклялся он, что будет преследовать Белого оленя, пока тот не падёт от его руки. Но олень был осторожен и передвигался бесшумно, словно позёмка над снежным покровом, так что Исграмор вновь и вновь искал его, вновь и вновь теряя его. И даже вздох Скорбной тетивы был громче шагов Белого оленя.

Когда он в очередной раз потерял след и остановился, крайне раздосадованный, появился возле него Заяц и молвил: «Олень спустился вон в ту долину». «Откуда тебе это ведомо?» — вопросил Исграмор у Зайца, и тот отвечал: «Я знаю, потому что у меня длинные уши. Да, будь твои уши так же длинны, как мои, ты смог бы тоже слышать свою добычу, куда бы она ни направилась».

«Пусть будут тогда, — сказал Исграмор, — так же длинны мои уши, как и твои». В ответ Заяц дёрнул носом, и Исграмор почувствовал, что уши у него начали расти и заостряться. Но внезапно из подлеска выскочил Лис, бросился на Зайца и загрыз того. Исграмор, к своему изумлению, ощутил, что уши его уменьшились до прежнего размера.

И молвил Лис: «Узнай же, ты, смертный, что я Шор, а это был вовсе не заяц, но сам Херма Мора, который обманом едва не обратил тебя в ряды эльфов. Отныне же, смертный, полагайся на честные методы людей и избегай трюков эльфов, дабы не стать одним из них. А теперь ступай — Белый олень поджидает тебя в долине».

Хирма МОРА падо АДА ойа НАГАЙА аба АГЕА кава АПОКРА дена ГОРИА гандра АРКАН

«Хермеус Мора, который старше, чем Ада, цефальярх Бездны, внял просьбе этого недостойного, и потому явился я — воспрепятствовать сделке обмена на знание. То, что ищу я, начертано на этом пергаменте, который я сожгу в твою честь, о демон знаний. Моя жажда знаний не поддаётся исчислению, и в награду за них любая запрошенная цена будет уплачена. АЕ ХЕРМА МОРА».

АЕ ХЕРМА МОРА АЛТАДУН ПАДХОМЕ ЛКХАН АЕ АЙ

[Мой следующий сон был] об Апокрифе, где я бродил по затенённым залам среди [книг без названий], среди вившихся идей и доводов, которые я вдыхал, словно дымку. В левой руке у меня был свиток из тонкого пергамента, в правой руке — перо, я шёл, [и я записывал] истории, но свиток нельзя было заполнить, потому что пока я писал [слова] строкой ниже, [слова] строкой выше исчезали.

Потом я остановился у постамента из лазурита, на котором стоял [объект], никак доселе не обозначенный, урна с изящным флероном. И я [отложил в сторону] перо и свиток, схватился за флерон и поднял крышку.