Кристофер Раули - Драконы войны. Книга 1

– Но они же услышат показания драконов! А значит, это будут не просто мои слова. Драконы не лгут.

– Будем надеяться, что жюри из добрых марнерийцев посмотрит на дело таким же образом. Но немногие смогут разделить твою точку зрения.

– Возможно, потому что они мало знают о драконах, хотя мы защищаем их жизни. Вы и я, мы оба знаем, что случится со всеми нашими городами, если у нас не будет драконов, с которыми мы можем противостоять врагу.

Кесептон кивнул и помрачнел. Это было правдой, народ Девяти городов Аргоната уже почти забыл об опасностях и необходимости боевого сотрудничества с вивернами.

Переводчик Фереголд уже ожидал их – его вызвали еще до того, как Кесептон отправился к Вегану. Все вместе они свернули к административной палатке, куда был вызван писец со свитками и пером. Затем колонна с Релкином и Кесептоном во главе, с писцом и Фереголдом сзади и еще двумя замыкающими, которые несли стол и стул, направила свой путь туда, где пировала дракониха. Перед ней лежала туша быка.

Высокие Крылья, слизывая кровь с боков, посмотрела на гостей.

– Кто это? – подозрительно спросила она, распространяя вокруг запах крови.

– Это мой друг, – сказал Релкин, – наш друг, капитан Кесептон. Базил рассказал тебе о нем.

– Да, рассказал.

– Добро пожаловать в форт Далхаузи, – сказал Холлейн Кесептон, и Релкин перевел.

Затем выступил вперед Фереголд и представился. Его знания языка драконов были лучшими в легионе, и дракониха была удивлена и польщена таким вниманием к ней.

Фереголд объяснил ей свои обязанности, а также процедуру снятия показаний. Дракониха была поражена самим механизмом записи ее слов, подтверждения их чиновником и использования бумаги потом, спустя несколько месяцев, в далеком городе, как оружия в борьбе, которая велась только с помощью слов. Все эти дьявольские сложности людских дел обеспокоили дикарку. Она в который раз решила, что никогда больше не возвратится в места, где живут люди.

Затем она, к удивлению Релкина, сразу же согласилась с этими условиями. Отвечая на его изумленный взгляд, она объяснила:

– Только древние боги знают, что эти два дурака сделают с моими детьми, пока меня нет. Сегодня же вечером я хочу вернуться.

– Вы сможете это сделать, – подтвердил Фереголд, – потому что вся процедура не займет много времени.

Писец уселся за стол и начал записывать, а Кесептон шагал взад и вперед перед ними и задавал вопросы, очень стараясь, чтобы они были простыми по форме. Дракониха, к его удивлению, отвечала с полным пониманием событий. Перо писца скрипело, и Релкин почувствовал, как его плечи освобождаются от тяжкой ноши. С этими показаниями, которые в основном подтверждали его собственный рассказ, у него на суде по крайней мере появлялся какой-то шанс выиграть.

Вся работа заняла меньше часа вместе с подтверждением показаний, повторным прочтением их драконихе и небольшими исправлениями. Затем текст был заверен капитаном Кесептоном и Фереголдом, и писец наконец скрутил свиток как положено.

Дракониха немедленно вернулась к своему быку, с наслаждением пожирая все подряд.

Когда она закончила, Релкин подошел попрощаться.

– Мясо было вкусным, как у молодого зубра. Я хотела бы побольше такого мяса.

– Не думаю, что генерал Веган позволит.

– Тогда я, может быть, съем вашего генерала Вегана.

Релкин мудро воздержался от комментариев:

– До свидания, Высокие Крылья с озера Тундра. Надеюсь, что малыши Хвостолома вырастут сильными и честными. Благодарю тебя за то, что ты не убила меня, когда могла это сделать.

Она посмотрела на него внезапно злым взглядом:

– Я возьму своих детей и отправлюсь на север. Я никогда не вернусь в земли людей. Я понимаю теперь, откуда берется ваша сила. Вы нагромождаете одну сложность на другую. Ни один дракон не может тратить свой ум на такие мелочи. Моя голова болит, стоит мне только подумать о них.

Заходящее солнце пылающим шаром закатывалось на западе. На башнях зажглись сигнальные огни.

– До свидания, парень, живи долго. Позаботься о Базиле. У него доброе сердце.

С этими словами она напряглась и взмыла в воздух, взмахи крыльев подняли воздушный вихрь, который просвистел по лагерю, срывая столы, выдирая колышки у палаток, и заставил Релкина согнуться, чтобы удержаться на ногах.

Когда мальчик взглянул вверх, то увидел громадную темную тень, летящую через город по направлению к верховьям реки. Солнце коснулось ее чешуи, и дракониха засияла в небе, как большой изумруд. Релкин вздохнул, пожал плечами и, оторвавшись от этого фантастического зрелища, вернулся к земным заботам и отправился в казармы Стодевятого марнерийского драконьего эскадрона на неминуемую встречу с командиром эскадрона Таррентом.

ри недели спустя Релкина еще раз вызвали в кабинет генерала Вегана.

Беглые драконы в сопровождении Мануэля вернулись несколькими днями раньше. Оба дракона были теперь заняты на тяжелых работах, а сам Релкин не вылезал из постоянных нарядов: кухня, уборка мусора и уход за шлюпом. Командир эскадрона Таррент преследовал его, как мстительное привидение, подглядывал и назначал бесконечные дополнительные наряды за новые прегрешения. Вызов к генералу нарушил однообразие этой каторги.

Веган сообщил Релкину, что собирается послать Стодевятый эскадрон в Кохон, чтобы они приняли участие в осенней кампании против бандитского клана Блеза Кралла на Холмах Кохона, который совершал набеги на плодородные земли вокруг Высокого озера. Веган решил удвоить силы драконов для выполнения этого поручения. Разбойники Кралла убили двенадцать мужчин и увели женщин из хутора рядом с Вачау. Бандитам нужно было преподать достойный урок. Их следовало захватить, судить и повесить для всеобщего обозрения.

– У вас есть какие-либо вопросы, драконир? Вы можете их задать.

– Хорошо, сэр. Полагаю, я мог бы спросить, почему вы мне это говорите?

– Потому что, драконир, я решил послать Стодевятый, думая именно о вас и о вашем драконе. Я хочу, чтобы вы оба были очень заняты, чтобы вы не стали причиной новых скандалов. И я не хочу отправлять вас за решетку. Если вам суждено умереть в битве этой зимой, тогда я спасу легион от ненужного суда. Это поможет мне также избежать политических осложнений. Убийство было использовано некоторыми заинтересованными силами, чтобы снизить налоги провинциям Кенора и урезать бюджет легиона.