Кристофер Раули - Боевой дракон

– Думаю, можно побыть здесь еще немножко, – ответил он, когда Релкин заявил, что пора возвращаться в часть.

– И Уилиджер отправит меня в наряд, если мы так поступим.

– Может, тебе это пойдет на пользу.

– Тогда я долго не смогу ухаживать за драконом.

– М-м-м, здесь ты прав.

Все еще чувствуя приятную тяжесть в желудках и благодушие, триумфаторы отправились в часть. Там Релкин первым делом вещь за вещью пересмотрел все свое снаряжение и убедился в его отличном состоянии, можно сказать, в блестящем. Все было совершенно цело, даже джобогин был полностью отремонтирован, запас ремней оправдал себя.

Появился Уилиджер, и началась инспекция. Командир эскадрона изо всех сил старался найти повод придраться к Релкину, но ничего обнаружить не смог, как ни затягивал проверку. Так он и ушел, разочарованно шипя сквозь зубы.

Прозвучал горн, сзывающий к вечернему приему пищи, но ни свежий хлеб, ни горячий акх, ни лапша не в силах были прельстить дракона со сломанным хвостом, уже отправившегося на боковую.

Да и Релкин едва прислушивался к звукам знакомой суеты. Вокруг него мальчики толкали тележки и тачки, нагруженные титаническими порциями пищи, предназначенной для вивернов. Откуда-то издалека доносился шум походных кухонь. Крики и смех, далекий звон котлов – все, что обычно сопровождает в легионах прием пищи.

Релкина окончательно одолел сон, и он растянулся на своей койке, мгновенно отключившись.

Ему снилась Эйлса с развевающимися за спиной белокурыми волосами, на ней был зеленый плащ, и она ехала на маленькой белой лошади – пони, которых выращивали в клане Ваттель. Потом мальчишке приснился он сам. Они вместе с Эйлсой гуляли по высокогорной долине, а над ними, на фоне голубого неба, возвышался Мальгунский хребет. Это был совершенно чудесный сон.

Проснулся Релкин под тревожное пение труб, дробь барабанов и ржание коней. Вокруг истошно заливались сигнальные горны, поднимая армию.

Пробежал командир эскадрона Уилиджер, выкликая подчиненных по именам. Со всех сторон слышались голоса других командиров, отдающих приказы. Снова и снова заливались рожки́, призывая солдат на бой.

Сначала мальчишка двигался очень вяло. Давали себя знать последствия вчерашнего чревоугодия, да и пива он выпил больше, чем следовало. Чувствовал он себя очень странно – словно все эти бесчисленные лакомства до сих пор не переварились. Все же он сумел одеться и пристегнуть меч. Дракон уже был на ногах.

В дверь просунулась голова Джака.

– Поторопись, Релкин! Давай быстрее, Базил! Война! Пришел враг.

– Но!.. – Релкин больше ничего не мог сказать. Слова самым предательским образом попрятались.

– Мальчик, где хвостовой меч?

Релкин с усилием встряхнулся:

– Я поставил его у двери, хотел утром отдать в заточку.

– Вижу его. Взял. Шлем?

Релкин включился в сборы.

Через минуту оба уже выходили из стойла. Эскадрон выстроился на улице и направился к городским воротам.

Из-за городских стен доносился страшный шум. Он походил на звук волн, бьющихся о берег в зимний шторм – такой же сильный и мерный.

Поравнявшись с кавалерийскими пикетами, легионеры услышали последние новости. Во-первых, враг вернулся и несколько часов назад открыл военные действия против Кубхи. Тучи темнокожих конников обрушились на кавалерию легиона и отбросили ее к самой границе города. Вслед за вражеской конницей с огромной скоростью движется толпа пехотинцев.

То, что поначалу казалось просто кавалерийской стычкой, спустя несколько часов обернулось штурмом столицы. Генерал Баксандер понял это с некоторым запозданием. По дороге на Кубху двигалась вся крэхинская армия. Завидев стены города, фанатики перешли на бег, что не мешало им громко распевать кровожадные гимны. Истерический экстаз овладел обезумевшей толпой. С севера и запада можно было видеть длинные ряды факелов. Тем временем вражеская кавалерия еще раз атаковала порядком потрепанные передовые отряды легионов.

Баксандер велел просигналить общий сбор и отправил срочные депеши графу Фелк-Хабрену и принцу Кассима Ард Элаку. Город Кубха пришел в движение.

Увы! Всадники Пророка уже ворвались на окраины столицы, потеснив легионную кавалерию силой, численностью и яростью.

Баксандер был поражен. Талионская кавалерия была лучшей в мире! Что происходит?

Проснулся король, и загрохотали барабаны, сзывая армию Кубхи. Баксандер спешил изо всех сил. Тем временем страшные, худые черные люди из западных пустынь уже обрушились на городские ворота. Охрана ворот была немедленно усилена двадцатью лучниками, а потом еще пятьюдесятью, но это остановило атаку лишь на несколько минут. Спешившиеся темнокожие всадники – похоже, совершенно равнодушные к своим жизням – приставили к воротам штурмовые лестницы и полезли наверх. Охрана дюжинами сбрасывала атакующих вниз, но почти растерялась при виде сотен людей, безостановочно карабкающихся по лестницам. Только после того как подошло подкрепление – отряд лучников и сотня легионеров, ближе других размещавшихся к воротам, – был решен исход схватки. Первую лавину нападающих наконец остановили и после короткой жестокой схватки сбросили со стены. Оставшиеся в живых отступили во тьму. А море факелов, пылающих над вражеской пехотой, было уже совсем рядом. Распевая гимны Пророку, армия готовилась к новой атаке на Кубху.

С высоты стен защитники видели необъятную движущуюся массу, в которой на фоне пламени факелов ясно выделялись осадные машины. Ритмичное пение фанатиков эхом отдавалось в холмах, и как только они разглядели городские стены, грохотом зашлись барабаны.

Баксандер вышел оглядеться. Он был поражен и испуган. Вражеская армия покрывала разделявшее ее и город расстояние с фантастической скоростью. При этом крэхинцы волокли с собой невероятное количество осадных машин. Совершенно ясно, им не понравилось появление новой армии, и они решили задавить ее в городе. Он понимал их расчет и оценил по достоинству их военачальников.

Они знали, что чардханские рыцари лучше воюют на открытых пространствах. Они также знали, что стены Кубхи недостаточно крепки, чтобы драконы могли подняться на них и отбросить нападающих, как это было в Урдхе. Таким образом, самые мощные силы, находившиеся в распоряжении Баксандера, оказались фактически обезврежены внезапным нападением врага среди ночи. Все это говорило о тщательном расчете.

Баксандер окинул взглядом поле боя и взвесил свои возможности. В памяти всплыла древняя мудрость:

«В битве с превосходящим численностью врагом подпусти его ближе и переходи в атаку, пока он этого не ожидает».

Тогда он принял решение и приказал выстроить восемь лучших драконьих эскадронов в единый отряд, настоящую фалангу из семидесяти девяти драконов. Сконцентрированная сила легионов должна была, как меч, разрубить жизненный центр вражеской армии.