Кристофер Раули - Дракон на краю света

Потом приблизились другие миры, и сердце Рибелы сжалось. Такое горе чувствовала она под искрящимися оболочками, что дух ее дрогнул. Здесь лежали великие миры, населенные существами, терпящими мучения, вовлеченными в войну, социальное сумасшествие, каннибализм и рабство. Тела их были свалены кучами, лежали под ногами смеющихся лордов. Жестокость – вот что было единственным наслаждением выродков Тетраана.

Прямо впереди лежал центр Игры, медленно вращающаяся сфера физической энергии, неторопливо пульсирующая в красной части спектра, цвет ее менялся от глубокого темно-красного до ослепительно рубинового.

А затем Великая Ведьма погрузилась в сферу и вошла в район сильных ментальных течений. Здесь действовали сильные чары, извлекая из десяти тысяч сознаний силу, которая требовалась для Игры. Но Рибела понимала, что обычное сознание не способно долго отдавать энергию такой мощности. Значит, существовал непрерывный приток людей-рабов, чья жизнь была катастрофически короткой.

А затем она вдруг ощутила, как еще что-то скользнуло над ее астральным сознанием. Это не было чем-то таким, что она могла бы представить в виде физического тела – никаких зримых образов в ее воображении не возникло, но она ощутила его родственным окружающему; это напоминало легкую дымку, неожиданно сгустившуюся над путником в лесу. И тут она осознала, внезапно потрясенная, что перед ней – гигантский разум, но разум этот спит. Его реальные возможности, его самосознание заперты в заклинаниях Тетраана, которым именно этот разум придает силу. Изощренность Игры лордов основана на силе гигантского разума, который они материализуют, а образное мышление плавает сверху, выхолощенное и не осознающее себя. Это образное мышление – великая конструкция, выпуклая даже в масштабах самой Сферы Игры, но оно ничего не знает о себе, а следовательно, служит лишь игрушкой лордам. Сердце Рибелы облилось кровавыми слезами от ужасной несправедливости и мучений, испытываемых этим разумом. Жестокость здесь громоздилась на жестокости, ведь люди Рителта, живущие в окрестностях Мирчаза, обречены поставлять рабов, чтобы постоянно поддерживать массовое сознание. Кроме того, в мирах, созданных лордами Тетраана, рабов используют для получения наслаждений или, хуже того, для удовлетворения извращений, тешащих темный дух падших эльфов из Гелдерена.

Рибела вошла в пространство потоков, поднимавшихся с самого поля Игры, бивших струями из Пирамиды Мирчаза. Здесь присутствовали сильные разрушительные поля, разорвавшие бы любую Тварь Небытия, сумевшую зайти так далеко. Рибела почувствовала острую едкость этих полей, но они не могли причинить вреда астральным вибрациям. По правде говоря, ни один другой колдун не мог состязаться с Великими Ведьмами Кунфшона в искусстве астральных перемещений, в этой области они были абсолютными владычицами.

Миллиарды эманации игроков пульсировали вокруг нее. Массовый разум был и над и под полем Игры, десять тысяч несчастных душ, содержащихся в мраморных желобах; там они ели, пили и испражнялись, погруженные в транс, бывший их пожизненным уделом.

Рибела оказалась лицом к лицу с извращенной магией, практикуемой лордами Тетраана. Она поняла, что магами они были великими, далеко превосходящими ее по знаниям глубочайшего искусства, но она увидела, что они слабы и капризны. Они были проигравшей стороной в войне за Гелдерен, побежденные золотыми эльфами, отправившими их в ссылку за преступления против благого света.

После они бежали на южный континент и жили среди свирепых чудовищ и примитивных народов. Контактов с остальным миром они не имели, скрывшись за горы в Земли Ужаса. Становясь все более замкнутыми на самих себя и падая все ниже, они окончательно предали дух Тьме. И они создали для себя подобие Сферы Судьбы, на котором стали абсолютными правителями. Через это они впали в страшное зло. Они заскучали в своих карманных райских мирках и обратились к жестокости, сулящей им свежие ощущения. В некоторых случаях жестокость строго дозировалась, в других же выросла до ужасных высот. В некоторых мирах Тетраана воплощались копии владыки Ваакзаама Великого, кошмарного Сауронлорда Двенадцати Миров.

И когда величайшие достижения магии деградировали и грязь покрыла души мудрецов, лорды и леди Тетраана были прокляты повсюду.

А теперь под астральным взглядом Королевы Мышей раскинулось, обретая форму, поле Великой Игры.

Оно было расчерчено на квадратики, по тысяче квадратиков с каждой стороны, всего миллион. Действие разыгрывалось между группами фигур. Группы сражались за отдельные зоны, предмет вожделения противников. От фигуры к фигуре перелетала энергия, контролируемая окружающим пространством. Маленькие фигурки находились в постоянном движении. Иногда фигуры, подвергшись действию превосходящей их силы, вспыхивали ярким пламенем, сжимались и поглощались другими фигурами.

Вот так проводили лорды Тетраана века – в утомительных битвах за проход в их миры удовольствия. В этой дьявольской тени плели они магию, контролирующую весь процесс.

Рибела позволила своему астральному разуму несколько растянуться, словно пленкой повиснув над полем. Релкин из Куоша должен быть здесь, Синни специально показали ей картину того места, где он находится. И если кто-нибудь посторонний и сумеет пройти этим лабиринтом, то это сможет сделать только Королева Мышей.

Она пустила свое сознание лететь легко, как пушинка, проскальзывая в фигуры, дотягиваясь до Игроков, склонившихся над своими позиционными досками в закрытых кабинках. Никто не почувствовал ее присутствия, так поглощены были они своей деятельностью.

Она избегала контактов с гигантским сознанием, покоившимся под этим ристалищем. Это грозило безумием. Пробудись разум-левиафан – и колдунья мгновенно была бы уничтожена. А ей необходимо выполнить свою миссию.

Ее сознание скользнуло сквозь кабинки с играющими лордами. И тут совершенно неожиданно она нашла нужную ниточку. Мгновенно она сконцентрировала внимание. Это была кабинка того, кто называл себя Пситемедес, он сосредоточился на проблеме, как найти тот мир, который спрятал одноглазый лорд. Одноглазый лорд, забравший мальчика! Бесхвостого мальчика, пришедшего из земель Арду.

А вот еще один лорд размышляет об этом же одноглазом. Всплыло имя – Мот Пулк, так зовут лорда-похитителя. А вот и еще один, Зулбанидес, ищет бесноватого Мота Пулка. Они ищут того же лорда Игры, что и она, и ищут его потому, что он похитил мальчика Релкина.

Синни не подготовили ее к этому. Что же тут происходит?