Алина Белова - Сказание второе: Плач Волка (СИ)

Джонарах кивнул головой. На войне было неважно, сколько тебе лет. Мужчина собственными глазами видел мальчишек одного с Юанном возраста, что сражались в одних рядах со взрослыми. А маленький князь Тигров? Он тоже лишился отца, и пускай бразды правления теперь перешли в руки его матери до совершеннолетия мальчика, ему пришлось стать мужчиной. Эвлин не любила вспоминать Змеев, но даже среди них было живое подтверждение её слов - Аньен Песчаный Принц. Ему только-только исполнилось десять, а он уже был хорошим воином, сидел на спине собственного коня и храбро сражался едва ли не в первых рядах змеиного войска. Мужчина - это отнюдь не тот, кто переспал с девушкой. А тот, кто готов постоять за себя и своих близких, встретиться с неприятностями и испытаниями лицом к лицу.

- Хорошо, - резко произнесла Эвлин, поднимаясь на ноги. - Мы оба друг друга прекрасно поняли. Капитан Гарар, надеюсь, что вы сможете обеспечить безопасность моего сына, пока я нахожусь с визитом у наших дорогих Сов. Хотя, я бы не отказалась от вашего сопровождения - Юкарлы никогда не любили меня, Шакала. Теперь, когда я осталась без защиты Марвина, многие Птицы ополчатся против меня.

- Я буду следить за вашим сыном и днём и ночью, моя госпожа, - Джонарах отрывисто кивнул головой. - Позвольте мне выделить вам нескольких ребят. Они всегда верно случили вашему покойному мужу. Им и в голову не придёт желать зла вашей милости. С ними вы будете в безопасности.

"Надеюсь", - подумала Эвлин и, кивнув на прощание Гарару, быстрым шагом направилась прочь из шатра. Женщина никому никогда не доверяла, и это не раз спасало ей жизнь. В этой суровой реальности даже родной сын может предать - Джакал был прекрасным примером. Он угрожал расправой собственному отцу, чтобы тот выделил ему флот. Разве был этот мальчишка Сельвигом? О, нет, он был истинным Тельмари, и никакие серые накидки с уродливой красной птицей не могли этого скрыть. Если бы Эвлин доверяла всем, то не дожила бы в Латаэне и до шестнадцати. На Востоке действовали суровые правила - каждый сам за себя. Семейные узы там были лишь пустым набором звуков. Жена предавала мужа, отец убивал собственных детей. И так было всегда. На протяжении многих сотен лет, даже когда Империя Ворона была ещё в самом расцвете своих сил. И теперь, во всей этой отвратительной лжи и притворстве, Эвлин была вынуждена искать себе союзников, чтобы хоть как-то помочь Алаку. Этот мальчик был одним из немногого, что осталось после смерти Марвина Таодана. Её драгоценного храброго Ворона.

А была ли его смерть естественной?..

***

Рана в груди почти не болела, хотя Гертруда настаивала на том, чтобы Кольгрим не покидал лазарета. Чтобы избежать столь затянувшегося общения с лекарями, мужчина попросил, чтобы к нему просто приставили одного из целителей. Молодой князь совершенно не ожидал, что Светлана вызовется одной из первых.

Мать научила девочку не только изготавливать отравы и яды, но и обрабатывать серьёзные раны и накладывать швы. Интересно, если бы Зинерва обладала даром предвидения, стала бы она обучать всему этому свою дочь, зная, что рано или поздно та встанет на сторону врага? Или вовсе убила её при самом рождении? Королева была жестоким человеком, но семья значила для неё всё. По крайней мере раньше, когда Виктор и Светлана только-только появились на свет. Что теперь было на уме у этой страшной женщины, не знал никто. Кольгрим же старался не забивать себе голову размышлениями о чём-то подобном. Он был варваром, северянином, а Зинерва - врагом, которого необходимо устранить, даже если это женщина.

Хоть Светлана и была принцессой дома Фаларнов, Кольгрим доверял ей. Другие варвары её обществом были недовольны. Для них она была в первую очередь дочерью Зинервы, королевы Латаэна, их злейшего врага. Кто-то из капитанов даже пытался заверить танов, что принцесса может попытаться убить их. Мать наверняка заслала её, как шпионку и убийцу, и стоит только потерять бдительность, и она проявит своё истинное лицо Корсака. Но Делаварфы не воспринимали эти угрозы всерьёз. Если бы Светлана действительно хотела их убить, она бы сделала это уже давным-давно - были десятки удобных случаев. Кольгрим неделю пролежал без сознания после взятия Шекрата, и всё это время принцесса была с ним. Ей достаточно было только найти кинжал. Или схватить подвернувшуюся под руку подушку. Но девочка не стала причинять волчьему князю вред. Наоборот, она стремилась помочь ему и подсказывала лекарям, какие лучше брать травы, чтобы раны быстрее зажили.

Теперь, когда Кольгрим снова встал на ноги, Светлана не покидала его ни на секунду, отлучаясь лишь для того, чтобы тайно понаблюдать за Свидживальдом. Как-то раз Улвир застал её за этим занятием. Девочка сидела за старыми вазами из ровельского камня, славившегося своими узорами, и осторожно выглядывала из своего укрытия. Принцесса даже не шелохнулась, когда Кольгрим проходил мимо.

- Молодой леди не пристало сидеть в грязи и пыли за старыми битыми вазами, - усмехнулся Волк, останавливаясь рядом со Светланой. Девочка приглушённо пискнула, и чёрный ворон на её плече тут же устремил на князя недовольный взгляд.

- Я... не подумай, я ничего такого не делала! - едва слышно прошептала девочка и вжала голову в плечи. Должно быть, она понимала, что со стороны её поведение было похоже на настоящий шпионаж. - Я просто наблюдала, я не соглядатай, не шпион, не убийца!

Кольгрим усмехнулся. У Светланы был чистый, искренний взгляд невинного ребёнка, не способного причинить вред ни одному живому созданию этого мира. Маленький лучик света среди тьмы. Улвиру даже не хотелось думать, как юная принцесса жила до этой их встречи. Вечные дворцовые заговоры, убийства, перевороты. Ей повезло, что она родилась в эпоху Раздробленных княжеств. А Эдзард собственными глазами видел войну Корсаков против императора и падение Аэгона Ворона. Тёмные времена не прошли - они возвращались вновь. Жизнь всегда совершала круг, и иногда Кольгриму казалось, что в этом мире действительно существует лишь один путь, вечно повторяющийся, словно замкнутое кольцо.

- Для шпиона ты мелковата, - хмыкнул Кольгрим, присаживаясь рядом на корточки. - Да и страхом от тебя несёт за версту.

Светлана посмотрела на него удивлённо. Даже позабыла о том, что ей не стоит высовываться из своего укрытия.

- Ты чувствуешь... Твои чувства настолько обострились, после... ну... этого? - девочка с трудом подбирала слова. По непонятным Кольгриму причинам ей был стыдно спрашивать у него о том, как он стал одним из детей Луны, волколаком. Как будто это было что-то столь же сокровенное, как первая брачная ночь или рождение ребёнка. Многие варвары-волколаки ничуть не стеснялись своего перерождения. Свидживальд и вовсе с такой гордостью рассказывал, как кровь далёких предков проснулась в нём в семнадцать, когда он сражался в неравном бою против Псов, что можно было подумать, что это какой-то невероятный подвиг, делающий его героем.