Джон Бетанкур - Тени Амбера

Я схватил удавку. Это был шнур длиной в три фута, сплетенный из нескольких десятков очень тонких металлических нитей. Я опробовал ее, но никакой податливости не ощутил. Удавка точно подходила, чтобы связать сестре руки.

Не думая о боли или неудобстве, которые это могло вызвать, я скрутил ее, словно жареного цыпленка, связав руки с лодыжками за спиной. Я даже засунул ей в рот пустой кошель, прежде чем завязать его оторванной от моей рубашки полоской. Наконец, я завязал ей глаза еще одним куском рубашки. Я не хотел, чтобы она смогла ответить, если Эйбер или еще кто-нибудь попытается связаться с ней через Козырь.

Закончив, я присел на корточки, оценивая ситуацию. В ближайшее время побег Изадоре не светил — по крайней мере, я на это надеялся. Если я не смогу удержать ее от попыток убить меня сейчас, то можно сдаваться.

Встав, я приложил два пальца к губам и резко свистнул, подзывая Аполло. Он прискакал с вершины соседней песчаной дюны, с поднятыми ушами и хвостом, радостно жуя траву. Он терпеливо ждал меня, как его и учили.

— Хороший мальчик, — произнес я, погладив его по носу. Он принюхался в поисках угощения, но, само собой, у меня ничего не было. Наша вьючная лошадь испарилась, забрав с собой всю еду. — Потом, — пообещал я, — когда вернемся в замок.

Я положил Изадору лицом вниз поперек седла, затем привязал ее кожаными ремнями от седельного вьюка. Не самое удобное положение для ездока, но меня это не волновало. Главное, чтобы она не упала и не сломала себе шею.

После этого я повел Аполло к Коннеру. Мой брат неуверенно поднялся на ноги. Кровь все еще текла у него по щеке; он казался бледным и неуверенным в своих силах.

Неожиданно Изадора начала шуметь через кляп и слабо дергаться. Я и для дыхания-то ей мало возможностей оставил, не говоря уже о побеге.

Я мягко, успокаивающе потрепал ее по затылку.

— Не волнуйся, — нежно произнес я. — Теперь ты вне опасности. Отец и Фреда снимут с тебя чары. Просто потерпи, сестра.

От этого она еще сильнее задергалась; наверное, виновата была магия Эйбера; она не понимала, что я просто пытаюсь помочь.

Коннер сумел злорадно ухмыльнуться.

— Никогда не думал, что доживу до дня, когда Изадора станет твоей пленницей, — сказал он.

— Лучше так, чем наоборот.

— Она не стала бы брать тебя живым.

Я замолк. Пожалуй, так и есть.

— Думаешь, сможешь дойти до замка? — спросил я.

— Да.

— Можешь сесть перед Изадорой, если хочешь. Аполло не против лишнего груза.

— Я справлюсь, — он осторожно покачал головой. — Из меня просто дух вышибли, вот и все. Со мной все будет хорошо.

Слова истинного солдата. Даже лишившись руки или ноги, он не признал бы, что ему нужна помощь.

Коннер огляделся.

— Моего коня не видно?

— Я быстренько его поищу. Подержи, — я сунул ему в руки поводья Аполло. Так ему будет за что держаться. — Иди вперед. Я догоню тебя через пару минут.

— А что с теми двумя, которых я для тебя оставил в живых?

Я засомневался. В своих тревогах из-за Изадоры, я забыл о них.

— Я пошлю стражу забрать их, — произнес я. — Они никуда не денутся. Не думаю, что Эйбер станет их спасать.

— Нет, не станет.

Глубоко вздохнув, Коннер повернулся в сторону замка и двинулся медленными и напряженными шагами вдоль дюн. Должно быть, у него болели мышцы. Ему и близко не выпало столько битв, как мне, так что он не знал, чего ожидать.

Если он сейчас думает, что ему больно, пусть подождет. Завтра будет в десять раз хуже. Он мог посчитать, что я шучу на счет долгого отмокания в горячей ванне, но это был лучший способ расслабить его мышцы.

Когда я вернулся на пляж, последние лучи заката пропали на западе, а над головой зажглись первые звезды. Через час должна была взойти луна.

Я шел по пляжу, ища коня Коннера; под ногами у меня хрустел песок, из травы доносилось гудение насекомых. Каждые несколько секунд я громко свистел и звал «Хайро!», но мерин не появлялся. Судя по всему, он в одиночку отправился в замок… или проскакал десяток миль по пляжу в другом направлении. В темноте следов я не видел.

Незачем было тратить время на его поиски. Покачав головой, я повернул в сторону дома. Учитывая, как медленно шел Коннер, даже в темноте я должен был быстро нагнать его.

А затем зазвучала песня королевы Мойнс. Со дна морского вновь поднялась живая, смутно знакомая мелодия, ноты которой дергали за какие-то важные ниточки внутри меня.

Внезапно я ощутил, что должен увидеться с ней…

Должен дослушать песню!

Замерев, я обвел взглядом мерцающее море. В сотне ярдов появились темные фигуры, скользившие по волнам с легкостью дельфинов. Некоторые звали меня, смеясь, звонкими, словно колокольчики, голосами. Они помнили прошлую ночь… Они хотели, чтобы я снова к ним присоединился!

— Оберон… — позвал знакомый голос. Похоже, это была Браис. — Оберон…

Я забежал в воду по колено. Одна из фигур подплыла ко мне мощными взмахами, затем встала на мелководье. Ее кожа блестела, мокрая и скользкая, длинные зеленовато-черные волосы облепили голову. Освещенные снизу сиянием воды, ее глаза казалась неестественно большими и темными.

— Браис! — произнес я. Я погрузился до пояса, бросившись ей навстречу. Долгое время мы страстно целовались, ее холодные и влажные руки обвивали мою шею, горячий язык сплетался с моим. Ее пальцы двинулись ниже, и она начала отстегивать мою портупею. Браис хотела, чтобы сегодня я снова поплыл с ними. Так и знал.

Нежно, но твердо я вернул ее руки себе на грудь.

— Не в этот раз, — произнес я. Мне не хотелось оставлять ее, но что еще я мог сделать? Мне надо было догнать Коннера, а потом разобраться с Изадорой и еще двумя узниками.

Она склонила голову набок и озадаченно заглянула мне в глаза. Я знал, что не такого ответа она ждала. И все же, я не мог сказать то, что она хотела услышать — не сегодня, не после того, что произошло.

— Ты слышишь песню? — спросила она. — Королева Мойнс поет ее для тебя. Она только твоя.

— Знаю, — и какой же прекрасной была эта песня, поднимавшаяся и опадавшая вместе с волнами, нежно трогавшая мое сердце и голову. Сопротивляться было тяжело. Больше всего мне хотелось присоединиться к Браис в воде.

Но я не мог. Долг всегда важней удовольствия. Таким было первое правило солдата.

— Ты должен пойти! — настаивала она. — Так сказала королева Мойнс! Ты снова встретишься с ней сегодня!

Руки девушки опять легли на мой ремень. Музыка стала громче. Эта песня приказывала мне, призывала меня к королеве Мойнс и ее двору.

Но я снова покачал головой. Это было просто невозможно. Не сегодня.

— Прости, — ответил я.

— Оберон… — прошептала она.

— В другой раз! — я поцеловал ее в лоб. — Королеве Мойнс придется подождать. У меня много дел. Я вернусь к тебе, обещаю. Жди меня!