Екатерина Ивицкая - Плывущие облака (СИ)

- Ах ты... - в бешенстве стиснув зубы, Кагеро не смогла договорить, но продолжала одной рукой удерживать Итачи за грудки, а другой прижимать лезвие к его горлу.

- Кагеро... - прохрипел он и попытался шевельнуться, но почувствовал, что лезвие начинает входить в кожу. - Я могу все объяснить...

Ооками наконец пришел в себя, поднялся с кресла и осторожно, не делая резких движений, подошел к жене. Крепко перехватив правой рукой пальцы Кагеро, судорожно сжимающие рукоятку меча, он положил вторую руку ей на талию и сделал осторожную попытку оттащить ее от Итачи.

- Я уверен, что вы можете это обсудить и в более спокойной обстановке, - тихо произнес он, склонившись к ее уху. - Если ты перережешь ему горло, то не сможешь выслушать то, что он тебе собирается сказать.

Кагеро прикрыла глаза, мысленно сосчитала до десяти и ослабила хватку. Ооками сразу же забрал у нее меч и откинул подальше. Она, сверкнув взглядом на Итачи, резко отпустила его и отошла к столу. Прислонилась к нему, скрестила руки на груди и молча наблюдала за тем, как Итачи, согнувшись и опершись ладонями на колени, переводит дух. Ооками стал между ними, контролируя каждое движение жены. Какое-то время в каюте было слышно только прерывистое тяжелое дыхание Итачи. Затем он выпрямился и провел пальцами по шее, где только недавно находилось лезвие. Увидев на пальцах кровь, он тихо выругался, достал платок и приложил его к горлу.

- Я все еще жду... - холодно бросила Кагеро.

- Ты мне чуть горло не перерезала, - огрызнулся Итачи, - может, дашь хоть прийти в себя?

Кагеро фыркнула, но ничего не сказала. Итачи успокоился, благодарно кивнул Ооками и посмотрел на Кагеро.

- Я не знаю, почему она решила тебе рассказать об этом, не предупредив меня...

- Кицуне мне ничего не рассказывала, - прервала его Кагеро. - Она не знает, что я в курсе.

- Тогда как?.. Хотя это сейчас не так важно. Мы не думали, что ты узнаешь так скоро... Мы решили скрывать наши отношения от тебя до ее шестнадцатилетия, а затем я бы пришел к тебе просить ее руки. И ты бы ничего не заподозрила.

- Не думала, что я похожа на слабоумную, - бросила она. - О том, что между вами что-то происходит, было ясно еще на Хидари. Только я и представить себе не могла, что вы зашли так далеко.

- Я не буду перед тобой оправдываться, это бесполезно. Я знаю, что ты поручила мне заботиться о ней, а я не оправдал твоего доверия. Но одно я могу тебе сказать твердо - это не был порыв похоти или удовлетворение мимолетного желания, все гораздо серьезнее. Мы многое пережили вместе, многое прошли, и это только укрепило наши чувства. И я знаю, что могу сделать ее счастливой.

Кагеро молча разглядывала стоявшего перед ней Итачи, который склонил голову и ждал ее решения. Она перевела взгляд на Ооками, укоризненно посмотревшего на нее в ответ. Кагеро тяжело вздохнула и провела пальцами по волосам. Затем прочистила горло и ровным голосом ответила:

- Я не думала, что мужчина-маг, находясь рядом с женщиной, которую он любит, может не почувствовать, что та носит его ребенка. А ты, похоже, не почувствовал, хотя находился рядом с ней вчера весь вечер. Иначе бы ты не спрашивал у меня, откуда я узнала о том, что на самом деле происходило между вами, пока вы нас ждали в горах.

Итачи, казалось, забыл, как дышать, а когда снова обрел дар речи, подошел к Кагеро и, склонив голову, проговорил традиционную для такого момента фразу:

- В таком случае, я не имею никакого права ждать до ее совершеннолетия. Я, князь Итачи, прошу тебя, Кагеро, отдать мне в жены свою дочь. Чтобы жить с ней в любви и достатке. А также обязуюсь выплатить тебе любой выкуп, какой бы ты ни потребовала.

Губы Кагеро дрогнули в подобии улыбки.

- Несмотря на то, что это, учитывая обстоятельства, скорее формальность, но все же - я обещала своей дочери не выдавать ее замуж без ее на то согласия.

- Ты же не станешь на нее сердиться... Она же...

Кагеро жестом остановила Итачи и ответила:

- Наверное, я все же догадаюсь, как мне себя с ней лучше вести.

Сказав это, она вышла из комнаты и не видела, как Итачи рухнул в кресло, уронив голову на руки.

* * *

Солнечный зайчик проник в каюту Кицуне и стал щекотать ее ресницы. Она потянулась и перевернулась на бок. Внезапно она поняла, что на ее кровати в ногах кто-то сидит. Она улыбнулась и, не открывая глаз, прошептала:

- Доброе утро!

- И тебе тоже доброе, - ровно ответила Кагеро, которая сидела на краю кровати, прислонившись спиной к стене.

Кицуне подскочила и испуганно взглянула на мать

- Мама?! - недоверчиво переспросила она и судорожно сглотнула.

- Ты ждала кого-то другого? - усмехнулась Кагеро.

Ожидая, пока Кицуне проснется, она уже взяла себя в руки и снова обрела философское спокойствие, которое было более чем необходимо при разговоре с дочерью.

- Нет, - выдавила из себя Кицуне. - Но... что-то случилось?

- Итачи только что просил у меня твоей руки. А так как я тебе обещала не выдавать тебя замуж без твоего согласия, то спрашиваю.

Зрачки Кицуне расширились от удивления. Затем она внимательно посмотрела на мать и спросила:

- Ты все знаешь, да? Он тебе все рассказал?

- Знаю, - кивнула Кагеро. - И нет, он мне ничего не рассказывал.

- Ты сердишься? - Кицуне села рядом с матерью и положила голову ей на плечо.

Кагеро обняла дочь и прижала ее к себе.

- Уже не сержусь, но ты могла бы больше доверять мне и все же рассказать об этом сама.

- Прости, мамочка, - она уткнулась ей лбом в плечо. - И на Итачи ты тоже не сердишься?

- С ним мы уже поговорили, - усмехнулась Кагеро.

- Ты же ему ничего не сделала, - встрепенулась Кицуне, которая прекрасно знала, какова могла быть первая реакция матери на такие новости. - Он не виноват... Если бы я не дала повода, он бы...

Кагеро коснулась пальцем ее губ.

- Итачи достаточно взрослый, чтобы самостоятельно отвечать за свои поступки. Тебе не надо его защищать.

- Но ведь так оно и было, он же не рассказывал тебе ничего, да? - Кагеро покачала головой. - Понимаешь... я не знаю, как тебе это объяснить...

Она наклонилась, прижала к груди колени и обняла их руками. Затем стала сбивчиво рассказывать.

- Пока я жила во дворце, я все видела, что делал Незуми с другими. Я не могла иначе избавиться от этих кошмаров. Я должна была почувствовать что-то светлое, чистое... Я хотела, чтобы у меня все было не так... Я не могу объяснить по-другому... - Кицуне оглянулась и беспомощно посмотрела на мать.

Кагеро села лицом к дочери и коснулась пальцами ее висков. Пристально посмотрев ей в глаза, она настроилась на состояние Кицуне и проникла в ее чувственные и эмоциональные воспоминания. Затем побледнела, резко отшатнулась и прижала дочь к себе. Гладя девочку по волосам, Кагеро боролась с приступом тошноты, который подкатил, как только она поняла то, что пришлось увидеть ее дочери. Совладав с эмоциями, она отстранилась и улыбнулась.