Андрей Астахов - Повелитель кошек

— Все просто. Ты отличный лекарь, и эльфы к тебе расположены, если ты способен добывать части Куста Ангелов. Они не станут нам препятствовать, когда мы отправимся к Арк-Альдору через их земли. Сражаться будут мои люди, тебе надо будет лишь исцелять их. С твоей помощью нам удастся победить мертвую стражу Арк-Альдора и заполучить секрет древней стали. Франко, бедолага, свято верил, что в забытых архивах Арк-Альдора обязательно должен храниться рецепт варки альдорской стали и ковки оружия. И тогда мой кузнец сможет отковать десятки — нет, сотни мечей, кинжалов, наконечников для копий и алебард. И, клянусь Дреблом и всеми моими предками, что после того в этих землях не останется ни одного оборотня! Я лишу Орден их главного оружия — страха перед нечистью, которая ему служит. Вот тогда посмотрим, кто истинный хозяин Севера — я или этот жалкий пес Готлих.

Барон говорил с воодушевлением, его здоровый глаз сверкал огнем в полутьме зала, и поза была самой воинственной. Тут вошел паж с вином, и Бриш, разгоряченный собственным красноречием и прожектерством, тут же влил в себя большой кубок, а потом, в порыве великодушия, велел пажу наполнить кубок и протянул чашу мне.

— Выпей, — велел он, — выпей за успех моего предприятия. Знай, крейон, если ты поможешь мне заполучить секреты Арк-Альдора, я щедро награжу тебя. Так награжу, что твои внуки, и внуки твоих внуков будут рассказывать всем о щедрости Итайо Бриша!

Не скажу, что идея барона меня удивила. С самого начала было ясно, что Бриш строит в отношении меня какие-то планы. Конечно, эта затея меня испугала. Упоминание о мертвецах и огненных призраках, охраняющих Арк-Альдор, никак не вызывало у меня желания туда отправляться. Однако я понимал, что отказ невозможен — Бриш уже принял решение, и отговаривать его пустое дело. Тем не менее, я осторожно попытался это сделать.

— У милорда действительно превосходная идея, — начал я, тщательно подбирая слова, чтобы случайно не ляпнуть чего-нибудь лишнего, — однако позволю себе поделиться своими опасениями. Мне льстит, что милорд так высоко оценивает мои умения, но это меня в то же время пугает. Я всего лишь скромный ученик лекаря, не владеющий магией. Все, что я умею — это зашивать раны, вправлять вывихи и исцелять простейшие недуги, вроде насморка. Милорд барон, между тем, собирается предпринять небывалый поход и сразиться со сверхъестественным врагом, которого, как мне кажется, без помощи сильного мага не одолеть. Меня мучают сомнения — оправдаю ли я твое доверие?

— Придется постараться, крейон. От тебя не требуется сражаться, так что успокойся. В замке есть комната, в которой покойный Лордер варил свои микстуры, там ты наверняка сможешь найти кое-что полезное. У тебя три дня, чтобы приготовить все необходимые снадобья для похода. Тьерри проведет тебя и покажет покои, в которых ты будешь жить. Ступай.

Судя по тому, как резко упала температура голоса барона Бриша, продолжать спорить дальше было опасно. Поэтому я просто выпил вино и поклонился. Барон вызвал оруженосца и велел провести меня в лабораторию Лордера.

Лаборатория оказалась просторной, но сырой и темной комнатой на самом верхнем этаже донжона. Мой предшественник собрал тут много самого разного и неожиданного инвентаря, начиная с фарфоровых тиглей, реторт, колб и ступок, заканчивая устрашающего вида клещами, пилами и ножами, явно позаимствованными у палача. Все это добро загромождало огромный, в пол-комнаты лабораторный стол, лежало на камине, на стульях, красовалось на полках одного из двух шкафов рядом с книгами. Книги, кстати сказать, заинтересовали меня куда больше, чем лабораторные инструменты, особенно когда я прочел названия ингредиентов, выставленных во втором шкафу. Лордер был парень аккуратный, все ингредиенты хранились в керамических горшочках и кувшинах с плотными пробками, и на каждом была бирка с названием зелья. Я еще мог представить себе, как можно использовать толченый уголь, порошок серы или костяную муку, но вот для чего нужны субстанции, вроде выпаренной мочи девственницы, толченых зубов грамкина или семян эльфийского яблока? Поскольку оруженосец в дверях терпеливо ждал, когда я закончу осмотр моего рабочего места, я не стал томить парня и, взяв наугад с полки пару книг, которые выглядели особенно потрепанными, дал проводить себя в свою комнату.

Здесь было довольно уютно и мило. Мебель была достаточно изящной, стрельчатые окошки пропускали много света, каменный пол был чистым, а из камина шло приятное тепло от кучи еще тлеющих углей. А еще в комнате меня ждала Уитанни — ее уже проводили сюда слуги барона.

— Ллеу фьярррт, — заявила она мне с лучезарной улыбкой: наша встреча явно обрадовала ее. — Уитанни ньетт уирр.

— Ежели господину лекарю что-нибудь понадобится, я к его услугам, — сказал Тьерри, вручил мне ключ от лаборатории, поклонился и вышел.

— Господин лекарь! — сказал я, когда мы с Уитанни остались одни. — Еще вчера я был рабом, а теперь вот повышение. Растем, кошечка?

— Йенн, — согласилась Уитанни.

Мне внезапно пришло в голову, что моя спутница каким-то образом сумела скрыть свою сверхъестественную природу от людей барона Бриша. Я сразу вспомнил, что мне рассказывал про гаттьен охотник Хальдвиг — дескать, днем их невозможно отличить от обычной женщины. Впрочем, барон и его люди приняли Уитанни за эльфийку. То беспокойство, которое проявляла Уитанни, когда мы въехали в замок, я тоже теперь мог объяснить — моя киса почувствовала вильфингов, сидевших в волчьей яме. Но и волки-оборотни, похоже, никак на нее не отреагировали. Я внимательно осмотрел девушку и не заметил, чтобы в ее облике что-то изменилось с первого момента нашего знакомства. Однако мой пристальный взгляд гаттьену явно смутил, Уитанни опустила глазищи и набросила на голову капюшон.

— Ладно, ладно, — сказал я, поймав себя на мысли, что я все время забываю, кто же такая Уитанни. Надо бы помнить, что многие животные вообще-то не выносят, когда им смотришь в глаза.

— Уитанни слеа друиннрр, — промурлыкала девушка, показав на кровать.

Признаться, я покраснел и совершенно растерялся. Однако Уитанни имела в виду совсем не то, о чем я подумал. Расценив мое молчание, как согласие, девушка улыбнулась, забралась на кровать и, свернувшись в клубочек, совсем по-кошачьи, заснула. Я смотрел на нее и тут обратил внимание на одну вещь, которой раньше не замечал.

В ту ночь, когда я лечил Уитанни близ Норты, девушка была совершенно обнаженной. С момента нашей второй встречи гаттьена носила длинный эльфийский шелковый плащ с капюшоном — разумеется, когда имела человеческий облик. Теперь я заметил на ее запястьях и щиколотках интересные украшения — тоненькие поблескивающие браслеты из светлого, похожего на серебро металла. Я сразу вспомнил, что в своем зверином обличье гаттьена имеет на лапах пышные манжеты. Присмотревшись, я увидел, что на браслетах выгравированы какие-то письмена. Мои познания в языке ши были примерно такими же, как в языке австралийских аборигенов, но я был уверен, что в Норте у девушки этих браслетов не было. Это могло быть просто украшение, но я с недавних пор начал придавать значение любой мелочи. Полюбовавшись на уснувшую в самой изящной позе гаттьену (во сне Уитанни очень так эротично вытянула одну ножку, демонстрируя мне великолепный изгиб своих бедер!), я вспомнил о прихваченных из лаборатории книгах. Одна из них называлась «Гербариум Нострум» и являлась, по сути, подробнейшим травником, вторая, автором которой значился некто Аль Сардони из Гумиры, была озаглавлена «Волшебные чудодейственные зелья, эликсиры, декокты и афродизиаки, и ингредиенты, для изготовления оных потребные». Пожалуй, у меня появилось все необходимое для того, чтобы поучиться местной алхимической премудрости.