Терри Гудкайнд - Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших [вcтавлен проп. отр.]

— Ты была во Дворце Пророков, куда меня привезли. Но другой…

Она отвела руку.

— Мне не нужен ошейник, который надели на тебя сестры Света, чтобы управлять тобой. Моя цель совсем иная. — Она рассеянно улыбнулась, поплотнее закутавшись в плащ. — Помнишь, как ты впервые появился во Дворце Пророков? Помнишь, какую речь произнес?

— Не очень… — Ричард отвечал крайне осторожно.

Она по-прежнему смотрела куда-то вдаль, предаваясь воспоминаниям.

— А я помню. Тогда я впервые увидела тебя. Я помню каждое твое слово.

Ричард молчал, но по его глазам она видела, как лихорадочно он соображает.

— Ты был в ярости. Примерно как сейчас. Ты поднял красный кожаный прут, висевший у тебя на шее. Помнишь?

— Возможно. — Его подозрительный взгляд смягчился. — С тех пор многое произошло. Я это забыл.

— Ты сказал, что на тебя и прежде надевали ошейник. Ты сказал, что та, что надела на тебя этот ошейник, мучила тебя, чтобы наказать и вышколить.

Он мгновенно напрягся.

— Ну и что?

Никки снова посмотрела в его серые глаза, внимательно следившие за каждым ее вздохом, движением ресниц, жестом. Она знала, что он впитывает каждое ее слово, где-то внутри проводит тщательный анализ, прикидывая, насколько высока загородка и не сможет ли он через нее перепрыгнуть.

Не сможет.

— Я все время об этом думала, — продолжила Никки. — О том, что ты сказал тогда — про ошейник. Несколько месяцев назад мы захватили женщину в красном кожаном одеянии. Морд-Сит. — Он слегка побледнел. — Она сказала, что ищет Магистра Рала, чтобы защищать его. Я убедила ее рассказать мне все, что она о тебе знает.

— Я не из Д'Хары. — Ричард говорил уверенно, но Никки почувствовала скрывавшийся за этой уверенностью страх. — Морд-Сит практически ничего обо мне не знают.

Никки покопалась под плащом в поисках вещицы, что привезла с собой. Маленький красный прут скатился из ее ладони на землю к его ногам. Ричард напрягся.

— Да, но она знала, Ричард. Многое знала. — Никки едва заметно улыбнулась — не радостно или насмешливо, с отстраненной грустью при воспоминаниях об этой храброй женщине. — Она знала Денну. Она была в Народном Дворце в Д'Харе, куда тебя привезли, когда Денна тебя поймала. Она все знала.

Ричард отвел взгляд. Преклонив колено, он почтительно поднял с сырой земли красный прут и вытер о штанину.

— Морд-Сит ничего бы тебе не сказала. — Выпрямившись, он посмотрел ей прямо в лицо. — Морд-Сит — продукт пыток. Она сказала бы тебе ровно столько, чтобы ты сочла, что она сотрудничает с тобой. Она скормила бы тебе хитрую ложь, чтобы обвести вокруг пальца. Она бы скорее умерла, чем сказала хоть что-то, что может навредить ее Магистру Ралу.

Никки изящным движением отвела прядку светлых волос со щеки.

— Ты меня недооцениваешь, Ричард. Эта женщина была очень храброй. Мне ее чудовищно жаль, но мне необходимо было кое-что выяснить. И она мне все рассказала. Все, что я хотела узнать.

Никки видела, как в нем закипает ярость. Он покраснел. Вовсе не этого она добивалась, не этого хотела. Она сказала ему правду, но он отмел ее, следуя ложным предположениям.

Прошло какое-то мгновение, и правда наконец дошла до него. Ярость ушла, уступая место печали. Он сглотнул, горюя об этой женщине. Никки этого и ждала.

— Судя по всему, — прошептала Никки, — Денна была исключительно талантлива в области пыток…

— Я не нуждаюсь в твоем сочувствии и не хочу его.

— Но я сочувствую, Ричард, потому что эта женщина подвергла тебя мучениям только ради того, чтобы причинить тебе боль. Это самая скверная разновидность боли, верно? Без всякой цели, не с тем, чтобы добиться каких-то признаний… И такая бесцельность лишь усугубляет мучения. Вот что тебе довелось вынести.

— Эта женщина, — Никки указала на красный прут, — вынесла вовсе не такую разновидность боли. Я хочу, чтобы ты это знал.

Он недоверчиво сжал губы, глядя куда-то во тьму.

— Ты убил ее, эту Морд-Сит по имени Денна, но лишь после того, как она сотворила с тобой немыслимые вещи.

— Верно. — Лицо Ричарда окаменело. В его ответе звучала скрытая угроза.

— Ты пригрозил сестрам Света потому, что они тоже надели на тебя ошейник. Ты сказал им, что они не стоят мизинца той женщины, Денны, и был прав. Ты сказал сестрам, что они полагают, будто держат тебя на поводке, и пообещал, что они обнаружат — они держат в руке молнию. Даже и не думай, что я не понимаю твоего отношения к этому или твоей решимости. — Никки постучала его по груди. — Но на сей раз, Ричард, ошейник надет на твое сердце, и допусти ты хоть малейшую ошибку, пострадает Кэлен.

Его кулаки сжались.

— Кэлен скорее умрет, чем позволит мне оставаться рабом из-за нее. Она умоляла меня пожертвовать ее жизнью ради моей свободы. И, возможно, наступит день, когда мне придется удовлетворить ее просьбу.

Никки было скучно слушать его угрозы. Люди слишком часто начинали ей угрожать.

— Дело твое, Ричард. Но ты ошибаешься, если думаешь, будто меня это хоть сколько-нибудь волнует.

Она и припомнить не могла, как часто Джегань всерьез угрожал убить ее и сколько раз его ручищи сжимались на ее шее, после того как он избивал ее до полусмерти. Кадар Кардиф временами бывал не менее жесток. Она давно счет потеряла, сколько раз была уверена, что сейчас умрет, — еще с детства, с того случая, как тот мужик затащил ее в темную аллею.

Но люди были не единственные, кто обещал ей страдания.

— Я передать тебе не могу, какие обещания давал мне во сне Владетель — обещания бесконечных мук. Такова моя судьба. Так что будь добр, Ричард, не пытайся напугать меня своими жалкими угрозами. Мне угрожали смертью люди, куда более жестокие, чем ты. Я давным-давно смирилась со своей судьбой и перестала беспокоиться по этому поводу.

Ее руки тяжело опустились вдоль туловища. Она не испытывала ничего. Мысли о Джегане, о Владетеле напомнили ей, что ее жизнь не имеет смысла. Только то, что она видела в глазах Ричарда, давало ей намек на нечто большее, что ей еще только предстоит открыть и понять.

— Так что тебе надо? — требовательно спросил Ричард. Никки вернулась к насущным делам.

— Я тебе сказала. Отныне ты мой муж. И останешься таковым, если хочешь, чтобы Кэлен жила. Я сказала тебе чистую правду. Если ты пойдешь со мной и будешь делать то, что я попрошу, к примеру, станешь моим мужем, — Кэлен проживет долгую жизнь. Не могу, конечно, сказать, что счастливую, поскольку знаю — она любит тебя.

— И как долго, по-твоему, ты сможешь меня удерживать, Никки? — Ричард раздраженно провел ладонью по волосам. — Это не сработает, чего бы ты ни добивалась. Как скоро тебе наскучит это абсурдное притворство?

Она сощурилась. Ричард явно ничего не понял.