Корин Холод - Охотница за душами

— Сорок секунд ожидания. Дам посекундный с десяти. Одиночка, полная готовность.

Витольд промолчал.

— Двадцать секунд.

— Ors’t no kata, — вновь прошелестел на внутренней связи голос Бэрринга.

Рива стиснула зубы — перевод ей не требовался.

«По два десятка вампиров, оборотней и охотников. Не считая меня, Гаури, Витольда и Воина. Людям отдан приказ бить издалека. Вампиры отвлекают и замедляют, оборотни фиксируют — они сильнее. Если дети Каина не выступят сразу…»

— Десять. Девять. Восемь.

«Двадцать снайперов. Если бить по конечностям, это его замедлит, но нам нужен Ловчий Туман, это должно подействовать на Седого, ведь он не несёт в себе вреда. Это я успела передать. Плюс ненависть к вампирам. Туман достигается только усилиями десятка Детей. Надо сказать Воину…»

— Четыре. Три. Две…

— Ors’t.

Он не дал им двух секунд форы. Он спрыгнул через отверстие, заменявшее потолок, вместе с финалом отсчёта Лиховоя. На несколько бесконечно долгих мгновений все замерли, оценивая цель. Высокий, статный, невзирая на какие-то кошмарные обноски с чужого плеча. Быстрый. Смертельно опасный.

— Ты… звал… — прорычал тот, кого когда-то звали Ярослав Игоревич Роднин.

«Он же не контролирует себя», — успело промелькнуть в голове Витольда. — «Почему?»

Вопрос остался без ответа.

Оказывается, несколько секунд могут вместить в себя множество событий. Например, выстрелы снайперов и искры, которые их пули бессильно высекают из бетона. Команду «вперёд» шестью голосами разом. Огромные когти, вытягивающиеся из человеческих пальцев и пробивающие чужую грудную клетку. Чудовищные челюсти, покрытые серебряно-серой шерстью, перекусывающие чужую шею без надежды на исцеление. Отчаянный девичий крик. Холодный, отстранённый голос, который произносит по внутренней связи:

— Ir kra.

И сочувствующий женский, который по той же связи откликается:

— Теперь можно.

Десять человеческих фигур размазываются в движении, танцуя вокруг огромной твари с головой волка и антропоморфным телом, которая отчаянно пытается избавиться от когтей трупа в своей груди. Серебристые клинки в руках фигур не ранят, но жалят, это больно, и тварь ревёт так, что у окружающих закладывает уши.

— Держите эту гниду! — перекрывая вой Ярослава, орёт Воин, и разлетевшиеся по сторонам от первого могучего удара волки вновь бросаются вперёд. Широкие челюсти смыкаются на задних лапах Седого, тянутся к передним, но тот успевает сделать ещё один бросок. Для трёх вампиров последним, что они видят в жизни, оказывается блеск антрацитово-чёрных когтей в полумраке. Лишь после этого конечности чудовища окутываются петлями бледно-серого тумана.

— Ещё секундочку, — лихорадочно шепчет в канал связи Воин. — Ещё одну…

Облик начальника отдела расплывается, прорастает лишними суставами на руках, шипастой бронёй на лице и напрочь утрачивает сходство с человеческим. А в голове стоящей на коленях Ривы неожиданно всплывает параграф книги по демонологии, которую она читала совсем недавно, как только узнала, кем является Воин:

«Демон, как существо чуждое сему миру, может обрести истинный облик и повелевать своей стихией — адским пламенем — лишь после долгой и тщательной подготовки. Твари требуются колоссальные усилия, чтоб пред взором Верхних Богов показать свою тёмную натуру. На Границе сие действо происходит быстрее, ибо она скрыта от светлых ликов. Потому охомутать демона, принявшего человеческое обличье, в нашем мире несложно…»

— Держать! — от этого голоса содрогаются стены. Чёрно-алая комета срывается с места, пламенным росчерком проносится по помещению и застывает возле распятой в центре фигуры.

— Сдохни, — рычит Воин, погружая правую руку в грудь Седого чуть ли не по локоть. — Сдохни, тварь!

Седой перестал дёргаться, только когда извлечённый на свет чёрный пульсирующий комок его сердца окутался багровым огнём.

— Какого хера, Бэрринг? — Ещё не сменивший ипостаси Воин обернулся в сторону главы вампиров, и в его левой ладони сверкнул кинжал. — Какого?..

Он осёкся. Андрэ медленно преклонил колени и поднял с пола изуродованное тело Алисии.

— Мы ошиблись в расчётах, — равнодушно произнёс падре, вставая на ноги. — Мне жаль, что вы потеряли сотрудника.

— Заткнись. — Облик Воина начал медленно приходить в норму. — Когда она станет прахом?

— Через полчаса.

— Stair’ro, [21] Застынь (древн.). — коротко приказал начальник Второго отдела, указывая концом кинжала на тела. Трупы вампиров окутало лёгкое голубоватое сияние. — У вас есть двое суток на похороны, — отрубил Воин, разворачиваясь и направляясь к выходу. — Мне надо бежать. Гаури, Рива на тебе. Охота окончена.

Молодой человек в джинсах и серой куртке с капюшоном, сидевший на краю крыши долгостроя, растянул тонкие губы в усмешке.

«Хорошая собачка. Ты отвлёк их от моей девочки. Умница. Теперь стоит посмотреть, как там справляется она».

Он оттолкнулся руками и спрыгнул с высоты пятого этажа.

Стук бубна. Ритмичные выкрики. Утоптанный снег под ногами окрашен жертвенной кровью. Суровые витязи в стальных латах под шкурами стоят чуть поодаль, без опаски наблюдая за неистовством шаманов. Они здесь для того, чтоб охранить Ту-которая-придёт. И наконец, перед костром начинает появляться дверь на Проклятую Равнину.

Красивая темноволосая женщина стояла чуть в стороне от проезжей части. Наверное, это место можно было бы назвать пустырём, если бы его не покрывала высокая, почти до пояса, трава. А так — поляна как поляна. Пусть и в черте города. За руку женщины цеплялся маленький мальчик, не более трёх лет от роду. Даже, скорее, поменьше.

— Мы скоро пойдём? — детский голос прозвучал очень серьёзно.

— Скоро, мой хороший. Совсем скоро.

— Только сначала придёт тётя, — так же серьёзно заявил мальчик.

— Правда? — женщина улыбнулась и потрепала его по голове. — Какая тётя?

— Она такая… — ребёнок улыбнулся в ответ на ласку, — как тень.

— Это хорошо, — брюнетка прищурилась. — Хочешь с ней познакомиться?

— Конечно. Она хорошая.

— Тогда стой. Нам осталось минут пять. Потерпишь?

— Конечно, мам.

— Умница.

Женщина тряхнула головой:

— Я рада приветствовать тебя, Тень. Я так понимаю, что не в твоих целях останавливать нас?

— И в мыслях не держала, — раздался голос из ниоткуда, и струи тумана, поднявшиеся из травяного ковра, соткали в воздухе невысокую женскую фигуру, всё в том же пурпурном платье, с надетой гарнитурой и трофейными очками на макушке.

Тень улыбнулась и скользнула к матери и сыну, на миг становясь серым вихрем и замирая буквально в полуметре от ребёнка. Мальчик не отшатнулся, напротив — доверчиво пожал протянутый палец.