Анна Завгородняя - Отмеченные богами (СИ)

— Можете не беспокоиться, — произнес Шаган, когда мы вернулись в дом, — Пока вы здесь, вам ничего не угрожает. Ему никогда не попасть сюда. Только, может по косе, но он же не безумец!

Слуга внес поднос с дорогими бокалами из синего стекла. Непозволительная роскошь, подумала я. Вино, разлитое в них, было необычайного аромата и вкуса. Я ещё никогда не пила чего-то более приятного и изысканного.

— Что это? — спросила я, поставив пустой бокал на стол и поворачиваясь к Шагану. Внезапно, все поплыло у меня перед глазами. Я увидела, как упала Гуда и вслед за ней Эйрик. Вино, поняла я, нам что-то подсыпали в вино! Я стала проваливаться в темноту. Ноги подкосились, и я упала, тщетно пытаясь за что-нибудь уцепится. Последнее, что я слышала, пока была в сознании, слова Шагана:

— Мне очень жаль, Руд.

Я находилась в полной темноте. Наверное, это был сон. Я слышала, как чей-то голос зовет меня, но он был таким тихим, едва различимым. Я парила в невесомости, в черном воздухе, пропитанном запахами каких-то благовоний. И вдруг, перед глазами вспыхнул яркий свет. Я замахала руками и стала падать вниз. И внезапно оказалась на палубе корабля за пределами темноты. Вокруг меня суетились люди, но никто, кроме одного человека, не замечал меня. Алазар подошел ко мне и присел рядом.

— Ты меня видишь? — спросил он.

— Да, — ответила я.

— Ты знаешь, что с тобой сейчас происходит?

— Я на корабле, — проговорила я еле слышно. Алазар покачал головой.

— Нет, здесь только твоя душа, мне наконец-то удалось установить с тобой контакт. Твое тело сейчас находится в доме Шагана и тебе грозит опасность.

— Я знаю, — сказала я и встала. У меня получилось это неожиданно легко. Тело было гибким и прозрачным. Я подняла руку, сквозь неё был виден борт корабля и синий горизонт.

— Я не могу попасть туда, — сказал Алазар, — Я не могу ничем тебе помочь! Над владениями Шагана кто-то хорошо потрудился. Там стоит такая прочная защита, что я никак не могу её преодолеть.

— Я не виню тебя, — я огляделась.

— Его здесь нет, — сказал отец, догадываясь, что я высматриваю Дагона.

— Где же он? — удивилась я и вдруг увидела, как все присутствующие на палубе воины, спешат к борту, с которого видна коса и полуостров. Внезапно кто-то произнес: Прилив! Я взмыла вверх и понеслась к берегу. Я не знала, сколько мне ещё предстоит быть в таком состоянии, я явно чувствовала, как кто-то пытается упорно вернуть мою душу обратно. Но я прежде должна была увидеть, то, что происходило сейчас на косе. Я посмотрела наверх. Прямо над моей головой образовалась огромная воронка, и она затягивала меня в себя, обратно в черноту. Я сопротивлялась, что было сил, но меня уже захватила тьма и стала вбирать в себя. Я бросила отчаянный взгляд на косу и увидела, что какой-то всадник пытается пересечь её на лошади. Внезапно, лошадь увязла в песке, но всадник ловко соскочил с неё и, перемахнув опасный участок, бросился вперед. Прямо за ним стремительно неслась вода. Я с ужасом увидела, как бедную лошадь, попавшую в зыбучие пески, накрыло водой ещё до того, как её поглотила трясина. Море неумолимо настигало бегущего, следу за ним буквально по пятам. Я с ужасом узнала его и тут же, потеряв бдительность, оказалась затянутой в темноту.

Через какое-то мгновение, я вернулась в свое тело и, придя в сознание, обнаружила, что лежу связанная на каменном алтаре. Судя по всему, я уже давно лежала в таком положении, потому что руки и ноги сильно затекли, и я почти не чувствовала их. Я находилась в незнакомой комнате, освещенной множеством горящих факелов, прикрепленных к стенам. Больше здесь ничего не было. Я приподняла голову и огляделась. Ни одного окна, только железная дверь. Я была совершенно одна.

— Шаган! — мелькнуло в моей голове, — Это определенно его рук дело. В вино было добавлено какое-то сильное снотворное зелье, — я ощутила себя полной дурой. Конечно же, появление Дагона спровоцировало купца к активным действиям. Знать бы ещё, что он замыслил и какую роль во всем этом отвели мне.

Судя по всему, это и была та самая комната, именуемая храмом, куда не захотел меня пустить купец, когда мы осматривали дом. Я попыталась освободиться, но тщетно. Веревки только сильнее сдавили мое тело, и я оставила всякие попытки вырваться из этого плена. Теперь меня интересовало другое, что произошло с остальными и где они сейчас? Но больше всего меня волновало, добрался ли до безопасного берега Дагон. Я все ещё не понимала, почему он это делает, конечно, мне хотелось думать, что я знаю причины, по которым он так торопится сюда, но я не хотела обманывать себя. Я приподняла голову и посмотрела на свою талию. Ножны с кинжалом были сняты, хотя они вряд ли мне сейчас бы помогли, все равно я никак не смогла бы дотянутся до них.

Внезапно, скрипнув, открылась дверь. Послышались легкие шаги. Я повернулась на звук и радостно улыбнулась. В дверном проеме стояла Ойра. Она смотрела прямо на меня.

— Помоги мне, — прошептала я.

Ойра вошла, закрыв за собой дверь. Она медленно приблизилась ко мне, я взглянула ей в лицо и похолодела. Девочка улыбалась, но это была не прежняя маленькая Ойра, которая собирала красивые ракушки на берегу. В её глазах было столько холода и равнодушия, что я внутренне сжалась от переполнявшего меня ужаса. В её глазах была смерть.

— Как глупо, — сказала она, склонив свое лицо ко мне так низко, что мелкие пряди, выбившиеся из косичек, щекотали мне лицо, — Ты ведь все время думала, что это папа?

— Кто ты? — спросила я. От девочки веяло чем-то зловещим и опасным.

— Ты так глупо попалась в западню, — Ойра рассмеялась совсем не детским скрипучим голоском, — Ты только недавно начала догадываться, что здесь все не чисто, но ведь, согласись, никогда бы не подумала, что все исходит от маленькой девочки, вроде меня.

— Ойра, — я старалась придать моему голосу строгость, — Немедленно отпусти меня!

— Ну, почему, вы взрослые все время пытаетесь мной командовать! — капризно надув губы, девочка отстранилась. Она подняла руку и я увидела, как её ладонь охватывает зеленое пламя. Ойра прижала руку к моей ноге и я ощутила адскую боль, словно мою кожу обожгло раскаленным железом.

— Моя мама владела силой, — сказала девочка и отошла. Я сжала зубы от переполнявшей меня боли, силясь не закричать и чувствуя, как по ноге расползается пятно ожога.

— Но когда родилась я, то весь её потенциал перешел ко мне, — продолжила девочка, — Я очень люблю своего папу и, однажды приревновав его к маме, я убила её.

Я похолодела от ужаса. Неужели, Шаган знал об этом и все равно ничего не сделал своей дочери.

— Папа оказался очень расстроенным, но что поделать, я тогда была очень маленькой и не могла контролировать силу, как могу делать это теперь, — девочка поправила выбившиеся волосы, — Но потом я поняла, что совершила ошибку, папа очень страдает, ему плохо без мамы и мне понадобилась женщина, хотя бы отдаленно похожая на неё. Сосуд, в который я верну душу моей мамы! Для него!