Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

— Глупая рабыня не знает, с чего начать.

— Начни с того, где вы провели вчера вечер.

— Госпожа Линда вчера посетила дом господина Шурртха, чтоб познакомиться с его семьей и наложницами. Госпожа взяла с собой бестолковую рабыню. Господин Шурртх встретил госпожу Линду с почетом и уважением. Застолье проходило интересно, бестолковая рабыня развлекала хозяев танцами и рассказами. Из-за бестолковой рабыни госпожа засиделась в гостях до темноты, и назад мы выехали уже ночью. Чтоб не сбиться с дороги, госпожа зажгла два ярких фонаря. Это такие специальные дорожные фонари, фары называются. Чтоб глаза седокам не слепили, у них за огоньком зеркало вроде плошки.

Ночь была темна и тиха. Госпожа правила, а бестолковая рабыня пыталась развлечь ее беседой. Мы шутили и смеялись, а над нами мерцали звезды.

За городом мы встретили путника на сарфахе. Госпожа случайно ослепила его светом наших фонарей, он даже прикрыл глаза рукой. Чтоб не сердился на нас, бестолковая рабыня поздоровалась с ним, пожелала ему удачи во всех делах и добавила, что город совсем близко. И мы поехали дальше. Вот, наверно, и все, что бестолковая рабыня должна рассказать почтенной публике. Рабыня еще раз просит прощения у путника за то, что мы ослепили его ярким светом.

Миу прижала ушки, свела брови домиком и жалобно посмотрела на купца. Волна пофыркивания гостей переросла в громовой хохот.

— Сядь на место, ночное чудище, — велел Владыка, когда смех стих. — Хотя, постой. У кого-нибудь вопросы к чудищу есть?

— Не скажет ли уважаемое чудище, что за фонари принял путник за глаза чудовища?

— Миу, сходи к машине, попроси у Петра самый мощный электрический фонарь, — велел я. Интересно, откуда она узнала, как фары устроены?

Миу взглянула на Владыку, тот кивнул, и девушка пулей выскочила за дверь.

Я на всякий случай нажал сигнальную кнопку на поясе, привлекая внимание Петра и сказал Линде:

— Сейчас Петр даст Миу электрический фонарь, а ты покажешь, как он работает.

Слова предназначались не Линде, а Петру, чтоб ввести его в курс дела.

Миу вернулась очень быстро, с двумя мощными фонарями в охапке. Взяла в каждую руку по фонарю, включила и обвела лучами зал.

— Это и есть те самые глаза чудовища? — спросил кто-то из середины зала.

— Нет, господин. Это другие, похожие. Те остались дома. Бестолковой рабыне кажется, те светили ярче.

— Ночью любой фонарь кажется ярче. Садись, ночное чудище, — усмехнулся Владыка.

Я забрал у Миу фонари и преподнес их в подарок Владыке. Владыка тут же подарил один купцу, подозвал управляющего, велел добавить к подарку халат и кошель, накормить на кухне и отправить с почетом домой.

В перерыв перед обедом мы с Владыкой вышли из Дворца и направились к саду. Миу, как и положено по этикету, следовала на три шага позади нас. Петр вышел из машины и помахал мне рукой. Об этом мы с ним договорились еще перед отлетом.

— Прошу меня простить, друг мой, но должен отлучиться на несколько минут. Петр хочет мне что-то сказать. Миу, развлеки Владыку рассказом или беседой. Если что — ты знаешь, как меня позвать.

— Я подожду в беседке. В той самой, — улыбнулся мне Владыка.

В машине Петр затемнил стекла и купол, переключил телеметрию ошейника Миу с дисплея очков на большой экран и включил звук. Поле экрана разделилось на девять окон, восемь показывали видео с камер ошейника, на девятом, центральном мелькала цифирь — координаты, расстояние, направление, скорость и какие-то медицинские параметры. Пульс и кислород были мне понятны, остальные — темный лес.

— … не обижает тебя? — услышали мы конец фразы.

— Что ты, папа. Он самый-самый-самый лучший хозяин! Я столько раз провинилась — хоть бы раз подзатыльник дал. Пожурит, да еще утешит. Комнату мне дал. Большущую! У них маленьких комнат просто нет.

— Работать много заставляет?

Миу на секунду задумалась.

Много, пап. Но ты не думай, не больше чем других. И работа легкая. Самая тяжелая была когда я воду для фонтана таскала. Но это я сама, никто не приказывал. Они все много работают. А я помогаю. Господин Мухтар учится готовить наши блюда. Без меня ему никак. Госпожа Марта узнала, что мы и люди по-разному видим краски мира. Я и ей помогаю. Иначе кто ей скажет, как мы видим. Пап, ты не поверишь, у нас радуга ярче! Господину Стасу рассказываю о нашей жизни. А когда караван в оазисе остановился, я хозяина сопровождала. Он же просто одевается. Не поймешь, бедный он или богатый. А с ним я в богатых нарядах и дорогом ошейнике! Сразу видно, не просто богатый, а очень богатый и уважаемый господин! Да, папа, караванщик меня узнал. В тот раз видел во Дворце и запомнил.

— Малышка моя, ты счастлива?

Миу опять выпала из реальности. На этот раз — надолго.

— Пока нет, пап. На меня обрушилось столько нового… Я еще не нашла себя в новой жизни. Но я буду счастлива, иначе просто быть не может. Они меня признали, это главное, правда? Видишь, хвостик сохранила.

— А что скажешь о Марте, рыжая?

— Госпожа Марта очень добра к бестолковой рабыне, — отозвалась Миу совсем другим тоном, чем пару секунд назад. — Глупая рабыня думает, что она целительница.

— Что-то случилось, — встрепенулся Петр, подался вперед, наклонился к экрану и увеличил громкость.

— Они подходят к беседке, а в кустах прячется охранник, — успокоил я. И действительно, на экране за поворотом аллеи показалась беседка. А Владыка опять свернул с дорожки в кусты. На этот раз застать охранника врасплох не удалось. Тот присел на одно колено, склонил голову и ударил себя кулаком в грудь.

— Молодец, — похвалил Владыка. — На днях я приказал наказать одного стража, ты знаешь его?

— Да, Владыка!

— Иди и передай ему, что прощен.

— Сделаю! Как только сдам пост.

— Сейчас иди. Это приказ.

— Сделаю! — стражник снова ударил себя кулаком в грудь, развернулся и потрусил неторопливым бегом ко Дворцу.

— Пап, колокольчики в уши — это жестоко, — заметила Миу.

— Зато как он сегодня обрадуется! — улыбнулся Фаррам.

— Папа, я провинилась. Я рассказала хозяину, чья я дочь. Мне нет прощения.

— Ты сама сказала, или он спросил?

— Он спросил, я ответила.

— Тогда твоей вины нет. Ты не имеешь права лгать хозяину. Больше никому не говорила?

— Больше никому. Линда тоже спрашивала, но я сказала, что не имею права ответить. А хозяин запретил ей настаивать. Только я думаю, люди уже догадались. Они очень умные, пап. Господин Мухтар за ночь выучил наш язык.

— Ты шутишь, дочь!

— Честно, пап! А потом весь день жаловался, что голова болит.

— Поразительно. Твой хозяин сказал, что ты знаешь, как его позвать.

— У меня ошейник с прибамбасами. Если в нужном месте нажать и говорить, он меня услышит.