Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

Как только машина и отряд всадников возвращаются, поднимаюсь и говорю, что вынужден покинуть собрание.

— Ты хорошо себя чувствуешь, мой друг? — интересуется Владыка.

— Увы, меня ждут долгие часы в комнате уединения, — с притворным вздохом развожу я руками. — Плохое вино — забористая штука.

По залу проносится волна фырканья, заменяющего у прраттов смешки. Комната уединенных размышлений — иносказание, заменяющее наше слово "туалет". Хочу создать у прраттов представление о поразительной нечувствительности пришельцев к ядам.

— Я провожу тебя, друг мой, — поднимается со своего места Фаррам. И называет еще несколько имен. Названные образуют группу провожающих. Линда, оглянувшись, возвращается за Шурртхом, хватает его за локоть, поднимает и толкает к выходу, прикрывая на всякий случай своей спиной. Обнаглев, Миу точно так же выталкивает в коридор серую рабыню. Стражи в растерянности. Связываться с рабыней, ошейник которой стоит больше твоего заработка за десять лет — это может стоить не карьеры, но жизни.

— Думаю… Нет, просто уверен, вино предназначалось тебе, друг мой, — сообщаю Фарраму, пока мы идем по коридору.

— Я тоже так думаю. Через час мы точно будем знать. Скажи, друг мой, твоя жизнь точно вне опасности?

— Меня ждут два-три очень тяжелых дня. Но потом все придет в норму.

— Может, сейчас не время… Но скажи, я могу научиться говорить и слышать на расстоянии, как ты?

— Это просто. Мы используем… В вашем языке нет такого слова. Скажем, амулет. Да, очень сложный и хитрый амулет. Миу носит свой в ошейнике. Завтра Линда привезет тебе несколько и объяснит, как ими пользоваться. Ты сможешь раздать их самым верным друзьям.

Выходим во двор. Владыка и свита останавливаются на лестнице, а мы с Линдой идем к машине. Так, а Миу где? Оглядываюсь.

Миу чуть ли не силой тянет до смерти перепуганную рабыню к Владыке. Обе плюхаются на колени у его ног, и Миу что-то торопливо говорит. Потом вскакивает и бегом спешит к нам. Распахивает мне дверцу, оббегает машину и шустро влезает с другой стороны на свое законное место — между мной и Линдой. Линда садится последней, захлопывает дверцу. Петр рвет с места так, что перегрузка вжимает меня в сиденье. Девушки взвизгивают и тут же начинают шептаться. Чуть ли не в полный голос.

— Представляешь, я на малую долю стражи вышла, а Владыка чуть Кррину к предкам не отправил! Если самых верных рабынь травить будут, то кто останется?

— Кстати, о ядах, — оборачивается к нам Петр. — Миу принесла образец, я залил в анализатор. Летальная доза — три миллилитра. Смерть через несколько часов. Влад, ты сколько принял?

— В десять раз больше, — нехотя сознаюсь я. Без симбиота умер бы в течение получаса.

Садимся. Марта уже ждет нас на крыльце. Быстрым шагом проходим в медотсек. Скидываю куртку, обнажаюсь до пояса и ложусь на стол малого диагноста. Одного взгляда на столик Марты хватает, чтоб по коже побежали мурашки.

— Марта, я тебе нужен? В смысле, в сознании.

— Нет, наверно. У тебя в пищеводе зонд будет, все равно говорить не сможешь.

— Тогда давай общий наркоз. И разбуди завтра утром.

Марта без слов протягивает мне черную дыхательную маску. Прижимаю к лицу и считаю вздохи. Как проходят такие операции, знаю. Сейчас мне в пищевод вставят толстый шланг, и киберхирург на конце этого шланга будет отрезать маленькие кусочки от куска того пенопласта, в который превратился гель. Кусок пенопласта большой — больше двух литров, а кусочки маленькие. Поэтому вся процедура займет около двух суток. С перерывами. Первая задача киберхирурга — пробить сквозной тоннель от входа до выхода из желудка, чтоб я мог пить и есть жидкие кашки. Вторая — освободить из плена кибер-симбиота. Дальше они будут работать вдвоем. Чтоб не порезали ненароком стенки желудка, за киберами будет внимательно следить система трехмерного мониторинга.

Но главная проблема в том, что гель-пенопласт растворил и впитал в себя верхний слой эпителия стенок желудка. И намертво приклеился к тому, что осталось. Считается, что поверхностный слой все равно пропитался ядом и отравлен. Так что лучше от него избавиться. А риск получить язву… Язва лучше, чем смерть. В крайнем случае, можно новый желудок вырастить. Этот гель — лекарство не для тех случаев, когда можно отделаться легким испугом. И отслаиваться с отмирающими клетками будет около недели. Следить, чтоб куски впитавшего в себя яд пенопласта не ушли из желудка в кишечник — задача симбиота.

В идеале лучше всего было бы проспать несколько суток до полного выздоровления. Но не могу себе это позволить. Ситуация обострилась. Покушение на Владыку — это серьезно. Удачное покушение перечеркнуло бы весь наш труд.

Просыпаюсь рано утром. Вижу заплаканную мордочку Миу и серьезную Марту. Из впечатлений — отлежал всю спину. Зонд Марта вынула, но я подключен к искусственной почке и еще какому-то шкафчику.

— Выпей, — марта протягивает полулитровую мензурку с чем-то по цвету напоминающим чай. По вкусу — тоже. Но какая-то химия присутствует.

— Могу принести поесть, но лучше потерпи. За двое суток еще никто от голода не помирал, — советует Марта.

— Много киберы наковыряли?

— Процентов тридцать, — сверившись с экраном, сообщает Марта.

— Маловато будет. Тогда зови Линду, — усаживаюсь на ложе и глажу Миу по головке. — Ты чего такая невеселая?

— Страшно, — Миу на секунду прижимает ушки и слабо улыбается.

— Это мне страшно. Поэтому и сплю, чтоб не бояться.

Миу как кошка бодает меня головой в подмышку. Ну, кошка и есть. Только большая. Чешу ее за ушком, пока не добиваюсь мурлыкания.

Вбегает радостная, растрепанная Линда.

— Пациент живой?

— Пациент скорее жив, чем мертв.

— Это Миу благодари. Она догадалась взять образец яда. А я ушами прохлопала. Марта для тебя сварила персональный антидот, под твой нестандартный организм.

— Это почему мой организм нестандартный? — напрягаю пресс и бицепсы. Но Линду сложно сбить.

— Значит, яд нестандартный! Кстати, если приучать организм к яду гомеопатическими дозами, организм выработает иммунитет. Так древние делали. Попробуем? Яда много, целый кувшин!

— Без меня! И не забудьте приготовить лопату и вырыть ямки.

— Какие ямки?

— Ваши тушки закапывать.

Дурачимся минут пять, потом начинаю подробный инструктаж. Главная задача Линды на сегодня — передать Фарраму рации и обучить ими пользоваться. Перед этим — распределить номера и настроить рации друг на друга. Чтоб пользоваться было не сложнее, чем сотовым коммуникатором. На вопросы обо мне говорить, что восемь раз за стражу бегаю в комнату уединенных размышлений и очень ругаюсь. И чтоб Миу рассказала то же самое рабыням на кухне.