Штефан Руссбюльт - Долина Граумарк. Темные времена

— Через два часа стемнеет, — сказала Рубиния. — До этого времени все должны спуститься. Кажется, там достаточно дров, чтобы разжечь костер и хоть немного согреться.

— Может быть, Отману пришла в голову не такая уж хорошая идея — послать нас сюда. Сейчас уже все в Скрюченном лесу знают, что мы прячемся здесь. Говоря «все», я имею в виду в том числе и зеленокровок. Что, если они придут сюда? Тогда мы окажемся в ловушке.

Рубиния хлестнула Гундера свободным концом веревки.

— Держи свои мрачные мысли при себе. Привести всех их сюда было и без того тяжело. Если ты теперь будешь пугать их своей болтовней и они разбегутся кто куда, окажется, что все было зря. Тогда им никто уже не поможет. Твои причитания словно соль в яблочном пироге.

— А кто поможет им сейчас? — поинтересовался Гундер.

— Мы будем держаться вместе, в этом наша сила. Так было всегда.

Рубиния знала, что это очень слабый аргумент, но общность — это все, что у них было. Это самая большая сила полуросликов. В прошлом общность помогла им преодолеть много кризисов и опасностей, и всякий раз, когда происходило что-то плохое, общность помогала им справиться с этим.

В принципе то, что этот аргумент привела именно она, был парадоксален, поскольку именно она ушла из Дуболистья и повернулась к общине спиной.

Но времени на размышления у Рубинии не было, поскольку с верхних плато уже спустили первых дуболистян.

Первым на дно ущелья должен был ступить Квимм Оплотс. За ним последовали Йост Зеленолист и Венде Пешкоброд.

Все шло как по маслу, что утвердило Рубинию в мысли, что она отличный предводитель.

Странно. Она много лет только и делала, что готовила еду, стирала и убирала Воронью башню. И вот теперь она провела всего несколько дней с себе подобными, и вот уже ей хочется сделать что-то значительное. В глубине души ей даже хотелось, чтобы в ущелье занесло пару зеленокровок, чтобы у нее появилась возможность повести полуросликов в бой.

Только это безумие! Как можно думать о том, чтобы рисковать жизнями друзей и семьи ради того, чтобы воплотить свою детскую мечту? Нельзя предаваться подобным грезам. Нужно позаботиться о том, чтобы все как можно легче пережили этот кошмар.

Ода как раз обернула вокруг талии Венде уплотненную тканью люльку, рассказала об особенностях спуска на последнем отрезке, когда ее прервали доносившиеся снизу крики.

Рубиния встала на колени на краю плато и поглядела вниз. Квимм и Йост стояли спина к спине на большом валуне, пытаясь с помощью трухлявых веток отогнать от себя что-то, что полурослик сверху разглядеть не могла.

— Проваливайте, твари! — кричал Квимм. — Только попробуйте подойти ближе, и эта дубинка пройдется по вашим спинам.

Первой мыслью Рубинии было, что в ущелье все же пробралась парочка зеленокровок и что теперь они поджидают их, но затем разглядела серую шерсть в скудном кустарнике. Это был волк, насколько она поняла, тучезуб. Второй затаился с другой стороны. Вообще-то эта разновидность волков встречалась только высоко в горах. Они были крупнее и стройнее волков, живших в лесах. Длинные ноги позволяли делать большие прыжки и таким образом легко передвигаться по горам. Они легко могли запрыгнуть на скалу и схватить одного из полуросликов.

Рубиния действовала не задумываясь. Она прыгнула к Гундеру, вырвала у него из ножен короткий меч, развязала обмотанную вокруг талии Венде люльку и сбросила свободный конец веревки в ущелье, велев Гундеру и Оде держаться за другой конец.

— Вы оставайтесь здесь, — сказала она остальным, заткнула меч за пояс, взяла веревку и скользнула за край плато прямо в ущелье.

Рубиния почувствовала, как горит в руках и бьет по ногам веревка, но не осмеливалась замедлить спуск и просто бросить Квимма и Йоста на произвол судьбы.

Когда она коснулась ногами дна ущелья, ей показалось, что руки у нее горят. Оглушенная от боли, она взялась за рукоять торчавшего за поясом короткого меча. Прохладный металл немного смягчил боль. Кроме того, ее захлестнула волна мужества и жажда деятельности. Обнаженный клинок, друзья в опасности, а посредине две диких твари, жаждущих мяса, — все это было похоже на жизнь генерала. И этим генералом была она.

Но на то, чтобы как следует распробовать этот эмоциональный подъем, времени не было, поскольку оба тучезуба уже заметили Рубинию и, оскалив зубы и рыча, начали приближаться к ней. Рубиния сжала меч в руках и вытянула клинок в сторону нападавших.

Волки привыкли охотиться на добычу, а не к тому, чтобы она им угрожала. Они остановились на приличном расстоянии, скаля зубы и сердито рыча. Однако Рубиния была недостаточно страшной, чтобы удержать зверей на таком расстоянии, чтобы волкам не хватило одного хорошего прыжка — преодолеть расстояние между ними.

Оба тучезуба были истощены, шерсть свалялась, лапы были израненными и окровавленными. Казалось, они чувствуют, что это последний шанс поймать добычу и поесть. Через день или два они будут слишком истощены, ослабнут и просто лягут где-нибудь, дожидаясь конца. Поэтому прогонять их смысла не было. Оставалось лишь принять бой.

Волки не могли договориться. Обычно они медленно окружали добычу, дожидаясь возможности совершить прыжок в нужный момент и укусить. Но первым сомкнуть челюсти на горле жертвы имел право только вожак стаи. Только после того, как он закончит с трапезой и насытится, могли есть животные более низкого ранга. Эти же двое были самками и ни одна из них не желала подчиниться сопернице. Они попеременно рычали то на Рубинию, то друг на друга. Никто из волчиц не хотел подкрадываться к полурослику сзади и предоставлять другой право перегрызть горло.

Рубиния ждала подходящего момента, равно как и оба тучезуба — только ей не нужно было никому подчиняться.

Внезапно одна из волчиц схватила соперницу за заднюю лапу, чтобы таким образом закрепить свое право на лакомый кусочек. Вторая самка не оставила сомнений в том, что она не позволит увести у себя добычу из-под носа, и ответила, вонзив зубы в бок обидчице. Они обе вдруг набросились друг на друга, пытаясь перегрызть горло.

Рубиния дождалась, пока одна из волчиц победит. Самка поменьше лежала на спине, большая стояла над ней. Но вместо того, чтобы сдаться, проигравшая волчица потянулась к горлу второй и схватила ее. Визг и рычание слились в страшную какофонию. Кровь заляпала серую шерсть.

Вот он, миг, которого ждала Рубиния. Она прыгнула вперед, сжимая обеими руками меч, бросилась на комок из шерсти, когтей и зубов. Навалившись всем весом, она протыкала клинком истощенные тела тучезубов, пока визг и рычание не стихли. Рукоять меча неприятно впивалась в живот Рубинии. Однако она продолжала лежать. Она боялась, что стоит ей шевельнуться, волки набросятся на нее и тут же растерзают. Она не могла поверить в то, что звери мертвы, что она одолела их, хотя этим она была обязана скорее везению, чем умению. Она не шевельнулась и тогда, когда увидела краем глаза, что к ней бегут Квимм и Йост, когда услышала крики Оды, доносившиеся с плато.