Александр Абердин - Герой по принуждению. Трилогия (СИ)

На островке, где мне пришлось потерять такую восхитительную возлюбленную и обрести новую сестру, я намеревался теперь задержаться недели на полторы, а то и две‑три. Если искать веселье в опасностях и трудностях, а не в радостях любви, то эти каникулы, обещали быть скучными и тоскливыми, но вот как раз об опасностях я даже и не мечтал и куда больше мне хотелось устроить себе, а также всем своим друзьям и ангелам Терраглориса веселый праздник.

Торопиться не имело смысла по целому ряду причинам и в первую очередь потому, что Асмодею нужно было не менее пяти дней для того, чтобы он мог добраться до столицы Терраглориса. Хотя я и не ставил перед своим братом никаких задач, он непременно должен был поработать на меня хотя бы в качестве моего агента влияния. После нашей торжественной и весьма обстоятельной пьянки, я все‑таки выслушал его длинный и подробный рассказ о трудовых буднях Терраглориса, который на многое открыл мне глаза, так как содержал такие детали, касающиеся высшей магии, что волосы на голове у меня просто встали дыбом.

Как ни старался Асмодей быть со мной откровенным и искренним, но все же он честно признался, что о некоторых вещах не станет мне рассказывать даже под страхом смерти. Хотел бы я знать, что он имел ввиду говоря о смерти, которая ему уже ничем не угрожала. Что же, это я понял и принял так, как и подобает всякому приличному человеку. Более того, я и сам не стал бы его просить о том, чтобы он рассказал мне о самых больших тайнах крылатого воинства, поскольку не хотел делать из него Павлика Морозова.

Не смотря на то, что на мои объяснения ушло более двух часов и мне пришлось приложить огромные усилия, похоже, что я так и не смог убедить Асмодея в том, что мы прибыли в Темный Парадиз с благими намерениями. Он даже не поверил в то, что информация об их военных тайнах меня совершенно не интересуют. Во всяком случае полученная путем предательства. Зато я весьма охотно слил своему брату почти все свои секреты обо всем том, что должно встретить армию друинов в Светлом Парадизе, если архангел Вельзевул решиться отдать такой приказ.

Мое сообщение о том, что все драконы Парадиз Ланда а также целая дивизия, состоящая из бывших вудменов, а ныне, полностью преданных мне посковичей во главе с Вием получила полную неуязвимость и полтора десятка атомных боеголовок в придачу, должно было остудить милитаристский пыл главаря темных ангелов. Что ни говори, а оружие массового уничтожения это прекрасный инструмент сдерживания.

О милитаризации Светлого Парадиза я рассказал своему брату без какого‑либо злорадства, но с горечью в голосе, ну, а дополнения, сделанные Жоржем Цеповым относительно того, что он считает грядущую войну сугубо гражданской, а стало быть невероятно безумной по своему смыслу и чудовищной по разрушительной силе, по‑моему заставили Асмодея задуматься. Тем более, что я не давал ему никаких специальных поручений относительно его деятельности в тылу врага.

В обратный путь мой брат отправился на новеньком спортивном мотоцикле, на котором он мог развивать скорость до полутора тысяч километров в час. Нам же следовало лететь к берегам Терраглорисам чинно и не спеша, чтобы Асмодей успел поговорить со своими корешами. Может быть ему удастся вразумить этих несносных упрямцев, ‑ темных ангелов и их чешуйчатых дружков, друинов. Какое‑то шестое чувство говорило мне о том, что мой брат Асмодей сможет убедить Вельзевула по крайней мере в одном, ‑ не делать глупостей.

Когда большое начальство и всяческая элита ангельского воинства свалили с острова, началось тихое, ползучее братание между моими друзьями, братьями и сестрами с одной стороны и простыми ангелами с острова Терраглорис с другой. Произошло это прежде всего потому, что я демонстративно снял с острова магическую защиту, включил праздничную иллюминацию и вывесил огромный лозунг "Добро пожаловать!", позволив ангелам и ангелицам Терраглориса штурмовать нас, сколько в них влезет.

Поскольку наши оппоненты отреагировали быстро и очень энергично, то на нашем острове сразу же стало довольно шумно и многолюдно, но, в основном, это были отнюдь не смертельные поединки и даже не веселые попойки. Пока часть ангелов не особенно напрягая крылья стояла в небесах на стреме, их боевые товарищи в пешем порядке предавались всем мыслимым и немыслимым земным радостям. А если говорить точнее, просто с восторгом предавались соитию со своими предполагаемыми противниками.

Стараясь быть терпимым к любовным похождениям своих друзей, я даже закрыл глаза на то, что обе мои верные подруги в первый же день после снятия магического купола оставили меня грустить в одиночестве. Сделано это было самым демонстративным образом и со столь явным намеком на то, что я был с ними излишне холоден в последнее время, что мне не оставалось ничего иного, как развести руками и, возведя вокруг своего номера защиту от шума, лечь спать на своей огромной кровати в сиротском одиночестве.

Впервые я пожалел о том, что не прихватил с собой нескольких дриад, так как по истечении первых же суток этой недели открытых дверей, я, вдруг, поймал себя на том, что был вне себя от бешенной ревности. Да, и как мне было не бесится? Когда я поутру вышел из спальни, в которой провел бессонную ночь, то первое, что увидел, так это то, как моя сластолюбивая сестрица Айрис абсолютно нагая отдыхала на террасе, возлежа в совершенно непристойной позе на белоснежном ложе, ловко составленном из целой груды трепещущих ангельских крыльев.

Шестеро совершенно голых, атлетически сложенных красавцев‑ангелов, освободившихся от крыльев, крутились подле неё, всячески ублажая и услаждая эту похотливую нахалку. При этом двое ангелов с упоением обмахивали её восхитительное, разгоряченное тело отнюдь не своими крылами, а опахалами, наспех сделанными из огромных маховых перьев самых разных оттенков, среди которых имелись даже три черных пера, хотя ни одного черного ангела в этой сексуально озабоченной стае я так и не заметил.

Все остальные мои сестры ни в чем не хотели уступать Айрис и тоже давали небесам копоти. Они, словно с цепи сорвались, и, видимо, решили перетрахать всех ангелов, которые крутились поблизости от нашего милого и скромно обустроенного островка, на котором было столько открытого пространства, покрытого ярко‑зеленым газоном и самым минимумом тенистых кущ, а наш отель вообще представлял из себя постройку современной архитектуры с такими огромными окнами, что просматривался буквально насквозь. Теперь эта изящная простота дизайна показалась мне совершенно неуместной и даже вредной для нравственности, ведь куда ни глянь везде я видел милующиеся парочки и группы.