Павел Алексеев - Алабай

Во время грабежа, я больше всего боялся пожаров. К счастью, этого удалось избежать. Хотя, боярские усадьбы без крови не сдавались почти нигде. У каждого боярина была своя дружина, пусть даже небольшая — в десяток воинов, но у каждого. И оружие они держать умели. Хорошо, что на каждом из моих дружинников были защитные амулеты и оружие они тоже держать умели, благодаря ежедневным тренировкам. Первые два дня схватки периодически возникали в разных частях города. На моих ребят постоянно нападали, куда бы они не приходили. Всё‑таки, нас было мало, но потом, постоянные смерти сломили местных и сопротивления нам уже никто не оказывал. Тем более, исполняя мой приказ, пленных — там, где оказывали сопротивление или, когда на них нападали, дружина не брала. Такой подход заставил местное население пересмотреть своё поведение. Тем более, мы не препятствовали передвижению, не нападали на прохожих. Такой подход тоже сыграл воспитательную роль. Грабили‑то не всех подряд, а только бояр.

А вот христианская община своё существование прекратила совсем. Да и было их там всего около двух сотен душ. Хоть я и приказал вырезать всех, кроме детей, но мои вояки поступили более практично. Детей забрали с собой, молодых девок тоже, а вот остальных прибили без затей. Не кондиционный товар, понимаешь. Тут народ простой, стукнули топором по голове и дальше пошли.

Поэтому, обратно шли медленно и не спеша, сопровождая несколько тысяч телег и парой тысяч прибавившегося народа. Кого‑то вели насильно, но и другого люда хватало. К нам присоединились семьи моих дружинников — давших мне клятву и другой народ, который заинтересовался жизнью на новом месте под рукой такого сильного и удачливого князя как я.

Как я не крутился, как не упирался, но в народе меня называли только Вождь, Князь, Великий, ну и всё в таком роде. Велимир — верховный жрец, по моему требованию выделил несколько волхвов, для совершения обрядов и наставления паствы на путь истинный. Я конечно посмотрел, кого он мне выделил, часть забраковал и заменил. Велимир даже не пытался мне возражать и все мои требования выполнял чуть ли не бегом. И тому были весомые причины.

— Вот значит, какое оно — сердце Перуна, — сказал я и рассмеялся, глядя на охреневшее лицо Велимира.

А чего бы ему и не быть охреневшим, когда не понять кто, пусть сильный и могучий, походя разбирает на запчасти их древнейший секрет, дарующий могущество сословию волхвов и жрецов уже много веков.

Добрался я до этого 'секрета' на третий день тотального грабежа. Подойдя к очередному капищу, выданного очередным 'доброжелателем' из местных жителей, я был встречен солидной делегацией бородатых дедушек, которые чуть ли не на руках несли совсем уж древнего старца — верховного жреца бога Перуна. Тот, старческим голосом, но твёрдо глядя мне в глаза — попросил не осквернять это капище. Мне такая твёрдость во взгляде понравилась. И самое главное — просьба, а не требование ли угроза. Поинтересовавшись, чем же это капище им так дорого, что меня встретила такая представительная делегация? Ну, меня и просветили… Что это капище самое главное и что тут хранится Сердце Перуна, отданное им в древние времена на сохранение. Я прикололся, но вида не подал. Поэтому, серьёзным тоном потребовал мне его показать. Ну, отказать они мне были не в состоянии…

Я понимаю — я зажрался. Но как сказали бы некоторые пользователи пока ещё не созданной сети интернет — 'я смеялсО' или 'я пацталом'. Этим Сердцем Перуна, оказался достаточно простенький, составной артефакт для зарядки амулетов. Плетения, внедрённые в различные сегменты этого агрегата, были мне хорошо знакомы. Единственно, сама идея сборки в единое целое разно — полярных магем, была достаточно оригинальна, что подало мне идею использования такого метода в будущем. Можно назвать, что жрецы мне преподнесли своеобразный подарок, я такого способа не знал, так как в моём арсенале были уже готовые для употребления магемы и заклятья, а тут такое интересное конструкторское решение. И я решил ответить встречным подарком.

На глазах впавших в ступор жрецов, я разобрал на части алтарь с встроенным в него артефактом, быстренько просмотрел из чего он собран, изучил и запомнил плетения, внёс несколько изменений и собрал обратно.

Почерневшая от времени статуя Перуна осветилась мерцающим светом и казалось, что она ожила. Впечатление было такое, что Перун смотрит прямо в глаза и сейчас шагнёт вперёд и грозно спросит — чего припёрлись, смертные?! А всего‑то, встроил небольшой артефакт с плетениями иллюзии и ментального воздействия, срабатывающий, когда к нему приближались ближе чем на два метра.

Посмотрев, на то, как жрецы впали в 'божественный экстаз' и решили дружно упасть без сознания, слегка уменьшил силу ментального воздействия. Можно сказать — оттестировал. После чего, закатил небольшую речь, на тему — бог богу друг, товарищ и брат. И что за верную службу, бог Перун — при моём посредничестве, решил их вознаградить, подарив здоровье и продлить отмеренную им жизнь на десяток — другой лет.

После чего, кинул на каждого по Среднему исцелению. Посмотрев на их балдеющие от заклятия лица, на исчезающие морщины, выпрямляющиеся спины, решил — хватит подарков. Ну и выкатил им претензию, за наезд на меня и мой город. В общем… мы договорились.

Но впечатление я на них произвёл неизгладимое, так что стал для них чем‑то вроде ожившего божества. Какого, они пока сами ещё не решили, но стали обращаться только 'Великий' или 'Великий Арес'. Впрочем, по некоторым признакам, меня тут начинают воспринимать как греческого бога войны — Ареса. Тут ещё и имя такое же…

Всё набранное в Киеве барахло, а мне его наша 'община' — как Вождю похода и Князю, выделила почти полсотни возов, пришлось складировать в амбаре, который я планировал под сено. Но раз сено складывать некуда, пришлось стоить ещё один амбар. Почесал я в раздумье голову, барахла много, надо ещё будет его рассортировать, посмотреть, чего там мне навалили. Хотя, жёны там вовсю копаются, вкусняшки ищут. Может не заморачиваться самому? Пусть сами там командуют, а то взвалил на себя всё хозяйство, а они вроде как в стороне. И так, оградил их от всех трудностей жизни. А ведь хорошо знаю, если у женщины руки не заняты, то ей в голову разная хрень лезет. Во! Пусть они это барахло и разбирают. А мне потом доложатся.

Женский коллектив изъявил энтузиазм в разборке трофеев, а я переключил своё внимание на волхвов. У них тоже всё было в полном ажуре. В разных частях города, образовали капища и во всю вели свои службы. Изначально, хотели они засесть в лесной глухомани — отдельно от общества, но тут уже я воспротивился. Во — первых, город растёт и постепенно и до них дотянется. А во — вторых, нехрен от людей отделяться. Были недовольны, но промолчали и повиновались. Правильно, целее будут.