Инна Юсупова - Читайте фэнтези! (СИ)

Лорд отшатнулся. Недоумение на его лице постепенно сменялось гневом. Щека молодого человека покраснела.

— Ах ты, дрянь, — начал было он, но не успел закончить, так как что-то с силой ударило его в нос. — ААА! — заорал мужчина благим матом, выпустив мою руку, и прижимая обе ладони к лицу.

Отскочив на безопасное расстояние, я обернулась — и увидела в десяти шагах от себя Федю, с довольным видом убирающего в карман рогатку.

— Тикаем отсюда! Живо! — крикнул мне мальчик и, не оборачиваясь, понесся вниз по поросшему чахлым кустарником склону холма. Я поспешила за ним.

Мы с Федей бежали, сломя голову, каждую секунду опасаясь услышать крики пустившегося в погоню эйл Крэйла. Спрятаться на этой лысой горе было решительно негде.

— Сюда! — вдруг схватив меня за руку, мальчик потянул меня за собой в самую гущу кустарника.

Я что-то возмущенно пролепетала, однако через мгновение идея Феди стала мне понятна — среди кустов, практически незаметная, скрывалась чья-то нора.

— Туда, быстрее! — подтолкнул меня паж.

Я с сомнением взглянула на узкий лаз. Лиса-то, может быть и пролезет… или барсук… или Федя… а вот графиня Мелисент с её пятым размером бюста может и застрять! Однако времени на размышления не было, и я, выставив перед собой руки, кое-как ввинтилась в пещерку. Дальше, к моему облегчению, лаз расширялся, и можно было двигаться более свободно.

Вслед за мной, как маленький крот, полз Федя. Кажется, в темноте я пару раз нечаянно пнула его ногой, проползая через особо узкие места, однако мальчик даже не выругался. Я невольно ощутила к нему признательность.

— Федя, мы уже заползли достаточно далеко? — с надеждой поинтересовалась я, когда слабый свет, падавший через вход, окончательно померк.

— Недостаточно! — тут же отозвался Федя. — Ползи вперед, пока можешь!

Я с кряхтеньем последовала совету пажа, утешая себя мыслью, что когда-нибудь заставлю этого самоуверенного эйл Крэйла расплатиться за всё, и особенно — за ползанье по барсучьим норам! Хорошо еще, что барсуки во владениях эйл Ройлов непуганые и жирные… иначе я бы точно застряла!

— Оля, стой! — раздался сзади тихий голос Феди.

Я остановилась — хотя тут вернее будут сказать «легла и замерла».

— Чуешь движение свежего воздуха? — поинтересовался мальчик.

Я ничего не чувствовала, кроме того, что запыхалась, поэтому промолчала. Но Федя продолжил свою мысль:

— Барсук — зверь осторожный, и всегда роет себе норы с несколькими выходами. Батя мой — охотник, так он говорил, помнится, что барсуки могут себе целый подземный городок устроить. И выходы из него могут отстоять друг от друга метров на двести, а то и на триста. Сечёшь, к чему это я?

— Где-то рядом должен быть другой выход — через него-то мы и выберемся? — отплёвываясь от попавшей в рот земли, пробурчала я.

— Верно мыслишь, — помолчав мгновение, отозвался верный паж. — Только надо дождаться темноты. И первым пойду я — посмотрю, что там, да как, а если всё спокойно — свистну соловьем, ты тогда тоже вылезай. Договорились?

— Хорошо, — прошептала я.

Следующие часы были самыми долгими в моей жизни. Мы с Федей молчали, боясь выдать себя разговорами, и изо всех сил прислушивались к происходящему на поверхности — однако не могли услышать ни звука. Наконец Федя предположил, что на улице уже наступили сумерки, и решительно пополз вперёд — туда, где, как ему показалось, чувствовалось движение воздуха.

Чтобы дать ему дорогу, мне пришлось забиться в боковой ход. Затем я на ощупь поползла вслед за мальчиком — и вскоре наткнулась носом на его ботинки. Эх, жаль, мы не догадались прихватить с собой фонарь!

При мысли о том, как я ползу по норе в локоть высотой, пытаясь еще при этом освещать себе путь массивным светильником, меня вдруг разобрал нервный смех.

— Тихо ты! — недовольно цыкнул на меня Федя.

Помолчав немного, мальчик добавил:

— Всё, пошел я! Если что — не поминай лихом!

— Феденька, что же ты такое говоришь! — мой голос против воли дрогнул.

Федя тоже как будто бы шмыгнул носом.

— Оля! — шепотом позвал он меня через мгновение.

— Да?

— На вот, возьми! Может, тебе пригодится!

Я протянула руку и на ощупь взяла у Феди предмет, который он мне протягивал. Тихо зашуршала бумажка, в которую было завернуто нечто маленькое, помещающееся в ладони. Не придумав лучшего места, я засунула непонятную вещицу за корсаж — и с опозданием вспомнила, что Федя накануне упоминал о каком-то «сувенире», якобы купленном специально для меня… А я-то даже достать подарок ему тогда не дала, так спешила в замок эйл Ройлов!

Федя осторожно пополз к выходу из норы, и я так и не успела спросить, что же он мне отдал.

Выбравшись наружу, мальчик мгновенно растворился в сумерках, а я осталась ждать его сигнала. Хотя снаружи уже давно опустилась вечерняя мгла, выход из норы казался единственным светлым пятном на фоне непроглядного мрака подземелья.

Не знаю, сколько я так пролежала, совсем одна, в холодной и сырой норе — совершенно неподходящем месте для ночевки сиятельной графини! — но условленного сигнала от Феди так и не последовало.

В какой-то миг мне показалось, что светлое пятно выхода стало еще ярче — а это должно было означать, что на поверхности уже наступает новый день! Чувствуя, что все мое тело затекло от долгого лежания в неудобной позе, я решила провести небольшую рекогносцировку. Осторожно переползла поближе к выходу и как можно более незаметно высунула наружу голову. Огляделась.

Вокруг все как будто бы было тихо и мирно. Выход из норы скрывался среди узловатых корней сосны, росшей у подножия холма, и чтобы осмотреться по сторонам, мне пришлось полностью вылезти наружу. За моей спиной темным массивом возвышался холм, справа темнела рощица, а слева пологий луг плавно переходил в каменистый берег — я находилась у северного склона холма. На опушке рощи, шагах в пятидесяти от меня, мелькал огонёк костра, возле которого, негромко разговаривая, сидели какие-то люди. Интересно, друзья это или враги? И куда же подевался Федя?

Устав от неизвестности, я решила подобраться поближе к костерку и подслушать разговор — тогда сразу станет понятно, греются ли у огня сторонники мятежного Элджана или строят догадки о загадочном исчезновении госпожи верные мне люди.

Осторожно ступая, я подкралась поближе к кругу света, отбрасываемому костром. Я знала, что глаза людей, которые сидят у огня, привыкают к свету, и не способны заметить какое-либо движение во тьме — однако очень опасалась выдать себя неосторожным шорохом. Впрочем, замечу без ложной скромности, что мое бесшумное приближение сделало бы честь любому ниндзя. И вскоре я уже могла слышать разговор двух сидевших у костра мужчин.