Лион Де Камп - Дипломированный чародей/ Кн.1-3

Одолжила она Ши и свой чехол для щита, объяснив, что рыцари, жаждущие смертельной дуэли, будут слетаться на извилистые зеленые полоски Париделла, как мухи на банку с вареньем.

Остатки провизии они доели за обедом. Ши заметил Чалмерсу, что и приключений по горло, и еды, как правило, в один и тот же день не бывает. Так что вид замка Сатирана — суровой, неприступной на вид громады с грубыми отвесными стенами, которая высилась прямо посреди леса, — сулил им прежде всего ужин и крышу над головой. Не в пример Колтрокскому замку, и решетка, и сами ворота в необъятных размеров двор были широко распахнуты. На краю двора плотники спешно сколачивали временные трибуны.

Внутри просто кишмя кишели всевозможные рыцари со своими дамами, с большинством из которых Бритомарта с Аморетой были хорошо знакомы. Ши вскоре окончательно запутался в именах и титулах — столь часто повторялась церемония представления. В большом зале перед самым обеденным сигналом он столкнулся с тем, кого все-таки запомнил, — с Сатираном собственной персоной, толстым, похожим на медведя типом с окладистой бородой и громовым голосом.

— Друзья Бритомарты — мои друзья! — проревел он. — Давайте за стол, ребята, рассаживайтесь, куда глаз ляжет!

Он хохотнул.

— Лопай, не стесняйся, добрый оруженосец, — завтра тебе силы ох как понадобятся! Самые здоровяки собираются Бландамур Железная Рука уже приехал, да и Кэмбелл с Триамондом тоже.

На следующее утро часов около десяти Ши вышел из темного, как склеп, замка, щурясь на яркий солнечный свет. Доспехи впивались в тело в самых неожиданных местах. У бедра болтался тяжеленный, словно кувалда, палаш.

Готовые трибуны уже заполняла шумная толпа джентльменов и леди в ярких нарядах. В центре трибун возвышалась накрытая балдахином будка, в которой важно восседал какой-то старик со снежно-белыми шевелюрой и бородой. Старик держал в руке пучок желтых палочек.

— Кто это такой? — спросил Ши у Бритомарты, которая шла на шаг впереди него, направляясь к выстроившимся в ряд шатрам на противоположной стороне необъятного двора.

— Ш-ш! Это почетный судья турнира. Когда кто-то из рыцарей зарабатывает очко за отвагу, он делает на его палочке зарубку, и в конце таким образом победитель выявляется.

Тем временем они добрались до шатров, за которыми грумы держали под уздцы лошадей. Труба пропела три чистые ноты, и прямо перед ними проскакал верховой герольд. Вслед за ним на огромной белой лошади показался Сатиран. Шлем он снял, а сам ухмылялся и тряс головой, словно добродушный неуклюжий мишка. В руках он держал богато изукрашенный резьбой ларец. Подъехав к трибунам, он открыл его и извлек какой-то длинный кушак, затейливо вышитый и весь сверкающий драгоценными каменьями. Трубач протрубил снова и во всю мочь закричал:

— Вот он — пояс Флоримели, носить который лишь истинная целомудренница может! Будет наградою он той даме, что самой красивой признана будет на этом турнире; и станет дамою она рыцарю тому, кто большую отвагу проявит и лучшее искусство воинское! Таковы правила.

— А на вид так просто драная тряпка, а, ребятки? — прогремел в публику Сатиран, ухмыляясь во весь рот. Ши услышал, как расположившаяся по соседству Бритомарта буркнула что-то вроде: «Ну и манеры».

Лесной рыцарь завершил свой круг почета и остановился у трибун поблизости от Ши с Бритомартой. Оруженосец подал ему шлем. С противоположной стороны арены выехал какой-то рыцарь, вооруженный длинной тонкой пикой, которой он легонько стукнул по щиту Сатирана, после чего поскакал обратно на свое место.

— Ты этого знаешь? — спросил Ши, чтобы как-то завязать разговор.

— Нет, не знакома я с ним, — отозвалась Бритомарта. — Видать, из сарацинов он — взгляни, какой шлем остроконечный у него, полумесяцем украшенный. Да и латы плечевые наружу выдаются, будто крылья.

Труба прозвучала снова, испустив две тревожные ноты. Противники сшиблись. Послышался лязг, словно разом рассыпалась целая дюжина кастрюль и сковородок. Копья разлетелись в щепки. Оба удержались в седлах, но когда сарацин приблизился к тому краю арены, у которого стоял Ши, тот заметил, что лошадь его прихрамывает, а сам он обалдело покачивается в седле, вцепившись в поводья.

Под плеск аплодисментов победителем был признан Сатиран. Ши мельком увидел на трибунах Чалмерса, который орал и хлопал в ладоши вместе с остальными. Рядом с ним расположилась укутанная густой вуалью юная блондинка, стянутая тесным платьем фигурка которой смотрелась очень даже ничего.

Место на противоположной стороне арены занял следующий рыцарь. По толпе пронесся ропот.

— Бландамур Железная Рука, — прокомментировала Бритомарта под пение трубы.

Опять последовала стремительная атака и лязг металла. На сей раз Сатиран прицелился потщательней. Бландамур подскочил в седле, шмякнулся на лошадиный круп и под гром аплодисментов соскользнул с него на землю. Прежде чем его успели оттащить в сторону, место его занял следующий рыцарь. Сатиран и того завалил вместе с лошадью, хотя из этой стычки он вышел с поднятым забралом, призывно выкликая: «Гиворс!» и тряся головой, словно в ухо ему попала вода.

Мимо промчался оруженосец с кубком вина. Бритомарта спросила его:

— Мне еще не пора?

— Нет, благородная леди, — отозвался тот на бегу, — следующий круг взял на себя сэр Феррамонт!

Ши увидел, как какой-то низкорослый темноволосый тип с черным треугольником на позолоченном щите влезает на лошадь и занимает место Сатирана. Все быстрей зацокали копыта. После двух успешных выступлений Феррамонта на противоположной стороне арены появились сразу два рыцаря. Мимо протолкался паж, призывая, как послышалось Ши, кого-то по имени сэр Кайфолом присоединиться к Феррамонту.

На сей раз послышался сдвоенный грохот, и арену заволокло пылью. Сэр Кайфолом, или как там его звали, шмякнулся оземь. Правда, он тут же вскочил, лязгая и брякая подбежал к лошади и отцепил от седла притороченный к нему палаш. Палашом он погрозил вслед опрокинувшему его рыцарю, яростно бубня что-то из-под шлема. Тот повернул назад, выбрасывая сломанную пику, вытащил свой собственный меч и, поднявшись в стременах, нанес удар, способный разрубить пополам слона. Удар был легко отбит высоко поднятым щитом. Пеший и конный закружились друг вокруг друга, удаляясь с невыразимым шумом и трезвоном. Феррамонт уже поверг своего противника, подняв огромную тучу пыли, и на противоположной стороне арены уже готовились к выходу следующие рыцари.

Ши повернулся к Бритомарте.

— А ты что, не участвуешь?

Она улыбнулась и покачала головой.

— На той стороне — рыцари не из великих, — сказала она. — Следует знать тебе, добрый оруженосец, что обычай таков на турнирах: один-два рыцаря, о коих давно идет молва добрая, бьются в самом начале, как бился ныне Сатиран за нас, а Бландамур — за тех. А уже после юнцам тем дается возможность завоевать славу, в то время как мы, кавалеры, стоим в стороне, покуда нужда не приспеет.