Лион Де Камп - Дипломированный чародей/ Кн.1-3

— Вы имеете в виду Ван-Гилдера? — Чалмерс покачал головой. — Первым делом, все эти корреляции, о которых вы только что упомянули, основываются большей частью на догадках и предположениях. А кроме того, это совершенно нетипично для любого нормального садиста — добиваться удовлетворения столь обходными путями.

— Вы хотите сказать, — встрял Полячек, — что настоящий садист должен лично загонять иголки под ногти?

Чалмерс кивнул.

— Или, по крайней мере, при том присутствовать, руководя операциями. Нет, можно найти самые разные объяснения столь проработанному вредительскому замыслу, но… гм… садизм — это последнее, что можно было бы предположить. Более вероятен некий скрытый мотив.

— Например? — спросил Ши.

— Например… э-э… например, расчеты Атланта вынудить меня прибегнуть к противодействующим чарам, чтобы изучить их и приспособить для снятия гибельного заклятья, которое, по его словам, тяготеет над замком. Кстати, Гарольд, из этих соображений прошу вас никоим образом не поощрять Руджера в его стремлении устроить здесь поединок со смертельным исходом. Никому не известно, к чему способен привести подобный конфликт.

— Я его не боюсь! — заявил Ши, правда, без особой уверенности.

— По-моему, большинство здешней публики только и ждет момента оторвать кому-нибудь башку, — заметил Полячек. — Вы не можете каким-то образом вмешаться?

— Сейчас как никогда требуется спокойствие и самая обычная осмотрительность, — твердо сказал Чалмерс. — В том совершенно невыразимом состязании, в кое нас упорно вовлекают эти, гм… джентльмены, победит, несомненно, та сторона, которая дольше сохранит способность воздерживаться от непродуманных и импульсивных действий. А теперь, джентльмены, приступим?

Через полчаса:

— ...элементарные принципы подобия и распостранения, — вещал он, — нам следует развить в более прикладную магическую методику. Начнем со структуры заклятий. Типичное заклятье включает в себя два компонента, кои мы можем обозначить как вербальный и соматический. При рассмотрении вербального компонента — а именно, словесного заклинания — обязательно следует учитывать, пытаемся ли мы оказать воздействие на некие материальные вещества или же обращаемся к каким-то высшим силам.

— Тут, по-моему, есть небольшое отличие от вашей предыдущей методики, — заметил Ши.

— А здесь и несколько иной пространственно-временной континуум. Я пытаюсь максимально увязать предмет нашей беседы с текущими проблемами, так что заклинаю не перебивать. Так вот… гм… размер, ритм, расстановка ударений и прочие характеристики формы стиха в первом случае являются фактором наиважнейшим. Стих должен точнейшим образом отражать поэтические традиции той среды, с которой рассматриваемые предметы и вещества тесно связаны, от которой они зависят. Таким образом, скажем, в… гм… Асгарде подобное заклинание для достижения максимального эффекта должно склоняться к аллитерации, в то время как в Царстве Фей — иметь четкий размер и рифмы. В мире японских же легенд стих такой обязан содержать строго определенное число слогов в строго определенной..

— Но разве стихотворение, которое сочиняется в качестве заклинания, не приобретает соответствующую форму само собой — естественным образом? — спросил Ши.

— Не исключено. Я как раз и собирался отметить, что определенное., гм., начальное мастерство в стихосложении неотделимо от проблемы достижения оптимального результата. Вот почему вам, Гарольд, обладателю того, что можно было бы назвать литературно-вдохновенным типом мышления, нередко удается достичь довольно экстраординарного эффекта…

— Послушайте-ка, — вмешался Полячек. — Главная заморочка во всей этой дыре в том, что у них тут сухой закон. И вы хотите сказать, что если я сделаю несколько пассов и пропою:

то получу парочку кружечек?

— Вацлав! — резко сказал Чалмерс. — Заклинаю вас отнестись к рассматриваемой теме с большим вниманием. Если бы ваша столь поспешная выходка привела к какому-то результату, вы бы наверняка оказались переполненным желаемым напитком, а я очень сомневаюсь, что это выдержали бы ваши внутренние органы. Здесь как нигде важна высочайшая точность в выражениях. Позвольте мне заметить, что в своих неуклюжих виршах вы выразили желание быть залитым данной жидкостью вместо того, чтобы получить возможность ее выпить. Да, так на чем я остановился? Ага — итак, магия, боюсь, всегда будет оставаться в большей степени искусством, равно как, по моему твердому убеждению, и психиатрия. Однако в заклятьях присутствует еще и соматический компонент, требующий куда более взвешенного и беспристрастного подхода. Тут, увы, есть несколько моментов, которые от меня пока ускользают, и я питаю надежду пролить на них свет не без вашей, джентльмены, поддержки — посредством наблюдений за методами Атланта. В первую голову, я имею в виду ту чрезвычайно ловкую манеру, с какой он применяет волшебные чары в целях телепортации человеческих, и даже квази-человеческих существ..

Пока Чалмерс долдонил дальше, в голове у Ши роились бессвязные мысли. До всего этого дошли они в Царстве Фей, с Бельфебой… Вельфеба! Упомянутая доктором Бельфегора должна быть точно такой же — с пружинистой поступью, с веснушками под загаром… Чтобы вернуть ее, придется изучить этот самый соматический компонент, выяснить, каким образом Атлант…

Из задумчивого оцепенения вывел Ши неожиданный взрыв Полячека. Резиновый Чех вскочил, восклицая:

— Да понял я, понял, док! Давайте теперь проведем небольшую лабораторную работу. Смотрите на эту подушку — щас я превращу ее в…

— Нет! — завопили одновременно Ши с Чалмерсом.

— Да ладно вам. Вы что, не верите, что я способен чему-либо научиться?

— Да уж помню, — заметил Ши, — как ты взорвал лабораторию и сам чуть копыта не отбросил, когда пытался получить какодил — помнишь, на химии, на втором курсе? Изволь прослушать еще несколько лекций, прежде чем браться заколдовывать даже мышь!

— Да, да, я все понимаю, но вы ведь можете контролировать каждое мое действие, и я…

Аргументация Полячека была неожиданно прервана появлением Флоримели, которая вошла со словами: «Мне немного лучше, лорд мой!» Но оказалось, это тоже входило в план лекции по колдовству. Ши снова унесся в своих мыслях в неведомые дали, в то время как Чалмерс вернулся к нелегкому делу обучения Полячека.

Над зубчатыми стенами было светло и чисто, а воздух нес в себе замечательный привкус горного климата. Рядом с небольшой башенкой, которая позволяла под прикрытием от ветра погреться на солнышке, Ши наткнулся на Атланта. Тот погрузился в изучение какого-то свитка, разложенного на подушках. Колдун-коротышка суетливо вскочил.