Павел Александров - Откровение миротворца (СИ)

Лейна глухо захрипела, пытаясь удержать кашель, и схватила Марка за руку.

– Дальше пойдём вместе, ведь так?

Марк смотрел на пролом, отрывающий вход в гнездо Акафарты, подобное сплетённому из мглистой паутины жилищу гигантского паука.

– Мы уже пришли. Осталось несколько шагов… Почему ты пошла за мной?

– Я почувствовала, что ты в беде. Мелфай пытался остановить меня… Он ведь знал о том, что эти убийцы…

– Я всё знаю. Не говори больше об этом. Это прошлое. Прошлого больше нет. Пойдём.

***

Мелфай вернулся за усеянные трупами болотных даймонов баррикады и, сопровождаемый настороженными взглядами морфелонских лучников, подошёл к одиноко стоящему у первого оборонного вала Радагару.

– Что, некромант, понадобилось подкрепление? – сухо промолвил старший секутор.

– Нет, Радагар. Я опять, как и мой бывший учитель, недооценил Маркоса. Он ухитрился справиться с тремя изолитами-убийцами, пришедшими по его душу.

Секутор с подозрением прищурил правый глаз.

– Ты ведь знал, что они его там ждут, не так ли?

– Именно так, – Мелфай смотрел в лицо бывшему рыцарю Меча Справедливости без тени страха или ненависти.

– Вот как. Какая откровенность! Интересно, догадывается ли Маркос, что он рановато примирился со своим собратом по миротворчеству?

– Он всё знает. Но не испытывает ко мне никакой неприязни. Словно я малый мальчишка, насоливший ему по шалости. И Элейна тоже не питает ко мне никакой вражды. Слабаки, чувствительный скот, как сказал бы мой покойный учитель.

– Какого лешего ты мне всё это рассказываешь? – не меняясь в лице, спросил Радагар. – Я похож на доброго храмовника?

– Нет. Просто чувствую тебя достойной компанией, – ответил Мелфай и чуть улыбнулся.

– Заблуждаешься, некромант, – взгляд секутора стал более злым. – Разница между нами несоизмерима. Я служу королевству. У меня есть свои правила, свой кодекс, свои идеалы. Жестокие, как говорят некоторые, но есть. У тебя же нет ничего, кроме горделивого «я», которое никогда не насытится…

– А разве, служа своим идеалам, ты не насыщаешь своё горделивое «я», не возвышаешься в собственных глазах? В чём разница между нами, Радагар, если мы служим лишь самим себе? Только в способах насыщения своего «я», вот и всё.

– У меня нет ни времени, ни желания спорить с тобой, полумёртвый недоносок. Говори прямо, чего хочешь? Чтобы я арестовал тебя?

– Нет, Радагар. Арестовать меня может любой стражник. Но то, что мне действительно нужно, можешь сделать только ты.

Старший секутор чуть скривил губы.

– А вот это уже любопытно.

***

«Ну и на что же ты рассчитывал, миротворец? Ты ожидал услышать от Циэли тайну Акафарты? Формулу победы над ней? Неужели ты ничему не научился у Эфая, кроме пары-тройки красивых приёмов прямого меча? Слово Посвящённого не оживёт в тебе, пока ты сам не станешь Посвящённым. Тебе приятно было думать, что Циэль – твой ангел-хранитель, присланный Спасителем тебе в помощь. Да, мечтать об этом приятнее, чем взглянуть правде в глаза и признать, что Спаситель уже и так дал тебе всё, и никто не придёт на помощь, кроме той силы, которую Он вложил в тебя. Вот от этого тебе и становится жутко. И чтобы принять эту истину, требуется настоящее мужество».

Держась за руки, они вошли под мглистые своды, ступая по мягкому моховому ковру, под которым лежали как будто тяжёлые каменные плиты. Вокруг царил всё тот же мутно-белый, стелящийся туманом свет.

Марк остановился.

– В чём дело? – насторожилась Лейна.

Белая мгла впереди зашевелилась – мягко и плавно, будто женщина, облачающаяся в длинное-длинное одеяние, а затем медленно двинулась навстречу.

Все мысли оборвались. Мглистые клубы приблизились, и из них выступила женская фигура. С властью призрака, имеющего безраздельную власть на своём кладбище, но без всякой гордости за своё могущество, она шагнула вперёд, и Марк ощутил, как сердце Лейны забилось в страхе, а её пальцы сжались на его руке.

Женщину облачало многослойное, но необычайно тонкое одеяние, словно кто-то соткал его из этой царящей повсюду мглы – лёгкое, воздушное – отчего могло показаться, что женщина не идёт, а плывёт по земле. Длинные серовато-белые волосы были повсюду: клубились за спиной, развевались в стороны, вились двумя прядями до колен, обрамляли неестественно белое как снег лицо. Черты её были спокойны и совершенны, как у изваяния. В них была идеальная красота, но красота, которая не будоражила чувств. Это была красота изделия, картины, пейзажа, но не женщины, не человека.

Убрав со своей руки руку Лейны, Марк шагнул навстречу незнакомке, опираясь на меч-посох. За женщиной тянулись шлейфы её мглистых одежд, и сама она была словно частью окружающей её мглы – в целостной, идеальной гармонии.

– Кто ты? – спросил Марк.

Она остановилась шагах в десяти от него и подняла взгляд. Марк резко отвернулся, лишь на миг запечатлев её пепельного цвета глаза – два бездонных колодца, два зеркала, отражающие душу каждого, кто в них глянет.

Ответ был очевиден.

– Ты отводишь взгляд ещё до того, как получил ответ на свой вопрос? – донесся из её уст призрачный голос – голос тумана, голос вечного постоянства, голос безучастной стихии.

Вновь возникло ощущение нереальности происходящего. Марк понял, что оказался не готов к диалогу, но не это его обеспокоило. Его трясло, и он не мог понять, что его в действительности тревожит.

– Ты Акафарта?

– Обращаясь ко мне, ты обращаешься к ней. У неё нет личности и нет мыслей, потому ты и не можешь говорить с ней напрямую.

– Так ты её посредник? Оракул?

– Называй так, если тебе удобней. Но я и есть она. Её личностный слой. Тебе следовало лучше изучить меня, прежде чем искать со мной встречи, Седьмой миротворец.

– Знаю. Но у меня не осталось на это времени, – ответил Марк, уже справившись с ощущением нереальности и начав лихорадочно продумывать ходы. Зажатое в руке гладкое дерево заставило его задуматься, пригодится ли ему обломок меча, сидящий в ножнах. – У меня много вопросов к тебе накопилось. Хотя, думаю, с твоей стороны будет неразумно давать правдивые ответы тому, кто пришёл тебя уничтожить.

– Уничтожить? – на губах женщины-оракула появилась улыбка. – Ты, правда, собираешься это сделать?

– Тебе ли не знать моих намерений, Акафарта?

– Они мне известны, как и тебе. Но в отличие от меня, ты не способен их осознать.

Марк не понял, что произошло в следующий миг.

Перед его взором открылся как будто целый мир, заключённый в маленькой усадьбе, расположенной в прекрасном, уютном уголке Цветущей долины. Марк увидел самого себя, изрядно повзрослевшего, увидел двух малых детишек, резвящихся в траве, увидел облачённую в домашнее платье Лейну, держащую на руках младенца. На мгновение, в страстном порыве он подумал, что ему открылось блаженное будущее – награда за все перенесённые скорби. Но тут он увидел, что за праздничным столом в цветущем саду сидят Эфай, Никта, Калиган, Амарта, Эльмика…