Павел Александров - Откровение миротворца (СИ)

Марк заживо варился в глазах Акафарты – именно Акафарты, а не просто женщины-оракула. Он воочию видел путь, о котором твердил Саркс, но видел совершенно не так, как тогда, когда шёл по нему, полный противоречивых чувств и стремлений. Теперь он видел всё глазами Саркса – Саркса, всё это время сидевшего глубоко в душе.

– Ты ещё не устал? Где мы остановились?.. Ах да, у Храма Призвания. Надо ли напоминать тебе о твоих мотивах, когда ты так ловко разоблачил лжемиротворца, которого сам же и породил? Ты мог смириться, согласно Пути Истины, кстати, и подыграть Мелфаю, получив в награду его благосклонность. Но разоблачение и то сладостное чувство, которое оно вызывает, было для тебя ценнее. Я могу ещё долго напоминать тебе о твоих истинных мотивах в Фаране, в Туманных болотах и особенно в Мельвии, в Амархтоне и в твоём знаменитом путешествии на остров Алабанд, и, уж конечно, о твоих славных порывах во время боя с могущественным Асамаром. Но нужно ли? Ты можешь обманывать кого угодно: свою подругу, себя, даже Акафарту в какой-то мере, но только не меня.

Марк стоял совершенно разбитый и уничтоженный. Вот оно – настоящее Зеркало Мглы, а не те иллюзорные символы, которыми играла с ним Акафарта!

– Чем же был твой путь, Седьмой миротворец? Разве не отстаиванием своего «я», прикрываемым совестью, верой, убеждениями? Разве идя на рискованные подвиги, ты не отстаивал себя – «себя героя», «себя, который не сможет жить с мыслью, что оказался трусом»? Всё это время ты носил меня в своей душе. Но даже если бы я был чужим тебе существом, твоё себялюбие более утончённо, чем моё. Я возвышаюсь, делая всё для себя, ты же возвышаешься, делая всё якобы для других. И, что забавнее всего, у тебя получается удовлетворять именно мои желания в самых, казалось бы, благородных поступках. Даже мысли о собственной смерти у тебя пронизаны самолюбием: «Меня запомнят героем!», «Я достойно завершил свой путь!». Но всё это, так или иначе, упирается в твоё «я». В твоего Саркса.

Марк поднял голову. Акафарта оказалась куда более могущественным врагом, чем он мог себе вообразить. Что делать, что противопоставить, чем оправдаться, когда твой обвинитель – ты сам, когда тебе так убедительно доказали, что каждый твой поступок, который казался тебе благородным, на самом деле – плод самолюбивой спеси? Самолюбивый героизм, самолюбивая вера, самолюбивая… любовь?

Вот воистину абсолютное оружие Акафарты!

– Теперь ты видишь, что нет никакой разницы между тобой, Мелфаем или Асамаром, – голос Саркса неожиданно утратил издевательский сарказм и звучал ровно и чётко. – Жажда возвышения своего «я» пронизывает каждый твой поступок. Осознай это и прекрати, наконец, бояться меня.

С трудом возвращаясь в реальность, Марк оглянулся. Лейна по-прежнему была недалеко за его спиной, глядя на него беспокойными глазами. Она не видит Саркса, не слышит его слов и только по отголоскам чувств Марка может догадываться, что происходит.

Вот и выход. Самый простой из всех. Просто уйти, оставить всё как есть – ради нескольких минут рядом с умирающей Лейной, дожидаясь, когда Мелфай придёт по его душу…

Нет, тоскливо. Мрачно. Никаких счастливых минут не будет, всё это дурацкий самообман! Будет горечь, уныние и смерть.

Тогда остаётся другой выбор – принять своё отражение и хотя бы формально победить Акафарту. Но принятие своего отражения будет равносильно капитуляции перед Сарксом. А это означает только одно – слияние. И принятие силы, от которой он столько бежал. Силы, которая позволит ему исцелить Лейну от Чёрной Слизи. В этом не будет её греха, ведь она не успеет ничего понять. Потом, конечно, она всё поймёт и отвергнет любовь нелюдя, именующего себя сверхчеловеком. Но она останется жить!

«А тебе придётся убить Мелфая. Двум Асамарам не бывать».

«Да. Но не я нападу первым. Миру будет лучше, если Асамаром станет Маркос, а не Мелфай. А он им станет, если посеянное семя Проклятия прорастёт. Да и кто предрешил, что я стану Асамаром? У каждого свой путь. Кто знает, как я себя поведу, приняв силу? Может, свершится чудо, и я сумею вытеснить её из себя? Может, найду в себе мужество напороться на меч Радагара? Или, обретя эту силу, сумею обрушить её на истинную сущность Акафарты и уничтожить её вместе с собой!»

«Рождение монстра не может принести даже тени добра».

«Рождение монстра неизбежно. Вопрос только в том, я или Мелфай?»

– Наконец-то ты понял, Маркос. Разве я не говорил тебе когда-то давно, ещё в Мелисе, что твоя смерть может внести коррективы в мои планы, но не более того. Однако ты предпочитал верить в свою избранность и незаменимость.

«Я или Мелфай. Всё равно. Но если я… Лейна останется жить!»

Лейна выживет! Единственная светлая ниточка, удерживающая его в хаосе крушения веры, взглядов и самого естества, в пытке осознания собственной природы.

«А Бог? Неужели он видит меня таким же? И нет никакой разницы между моим «я» и «я» Асамара?»

На короткий миг Марк закрыл глаза. Упорядочить мысли невозможно – можно лишь взлететь и увидеть себя со стороны, глазами бессмертной души. Увидеть свои колебания, свою боль, своё отчаяние – перед силой, которую он не может и никогда не сможет одолеть.

«Спаситель, ответь мне. Мне больше не к кому прибегнуть. Я проклят? Проклят весь мир? И каждое моё действие продиктовано лишь жаждой собственного возвышения? И смысл моей жизни – жить во имя становления самого себя?»

Ответа не было.

«Ответа не будет. Потому что ответ давно в тебе. Просто вспомни, подними из глубин памяти слова, которые, как тебе казалось, никогда не забудутся. Но ты забыл их, не прошло и пяти минут».

«Ты миротворец. Не пытайся стать кем-то ещё», – как будто прозвучал рядом тихий-тихий детский голосок.

Циэль? Она здесь? Нет, нет, это всего лишь отголосок их встречи, всплывший в памяти.

«Ты миротворец…»

Да. И что с того? Он использовал свой дар, чтобы примирять людей или самому примиряться с людьми. Этот дар обращал даже злобных морраков в мирных тварей, но как он может помочь ему сейчас? Кого примирять, с кем примиряться?

«Ты миротворец…»

Что? Не может быть… Примириться с Сарксом?!

И внезапно стало легко. Марк открыл глаза, вновь встретившись с зеркальным взглядом Акафарты – истинным Зеркалом Мглы, ставшим с этой сущностью единым целым.

«Сила… Которую никогда не поймёт твой враг».

– В самом начале ты доказала мне, что можешь отражать и светлые стремления людей, Акафарта. Отрази же меня в целостности – целостные мотивы каждого моего поступка, совершённого в Каллирое.

Два мглистых глаза, два громадных зеркала взблеснули.

«Единство любви и самолюбия. Это не идеал. Но так было всегда и так будет до скончания мира. Саркса можно победить как магическое существо, но как часть души, как самолюбивое «я» он будет существовать во мне до конца моих дней. Мечтать об идеале – утопия. Всё что от меня требуется – это бороться. Изо дня в день. И не давать Сарксу осквернять мои поступки. Для этого достаточно осознавать свои мотивы перед тем, как сделать выбор. Осознавать каждое своё действие и побуждение. И тогда… Саркс будет оставаться Сарксом, но вреда от него не будет».