Андрэ Нортон - Берегись ястреба. На острие меча

Тирта молчала. Три лошади двинулись рядом по лесной дороге. Девушка была встревожена больше, чем хотела признавать. Ей приходилось сказать себе, что те, с кем она едет, совсем не таковы, какими кажутся внешне. Алона она с самого начала воспринимала как загадку, потому что он появился в их обществе с помощью Силы. И такого проявления Силы, с каким она раньше не встречалась. Но фальконер… Она считала его суровым бойцом, выдержавшим немало испытаний, но человеком ограниченным. Он может жить только той жизнью, к какой привык. Но кто же на самом деле этот фальконер? В нём пряталась какая–то внутренняя сущность, какая–то другая личность. Он объединял в себе два способа мыслить. Он овладел оружием Силы, а ночью вёл себя, как человек, подготовленный к загадкам и тайнам. Но тем не менее он по–прежнему придерживается своей роли бойца и противостоял жителю леса открыто, как поступил бы щит без девиза, нанявшийся на службу.

Перед ней стояло множество загадок, и две из них — подлинная сущность её спутников. От них вполне можно было ожидать в будущем неожиданностей и трудностей.

Но почему она сомневается в них, когда ей прежде всего стоило усомниться в себе самой? Она больше не понимала, кто такая Тирта и на что она способна. Знала только, что должна добраться до Дома Ястреба. А что будет потом? В видениях она никогда не заходила дальше этой комнаты где–то в развалинах, в которой спрятан ларец. Она до сих пор не догадывалась, что в ларце и что делать с ним потом. Она была уверена, что лесной человек не зря насмехался над ней. Они слепо двигались навстречу опасности, которая может быть гораздо опасней того, что таит в себе лес.

Тем не менее они благополучно преодолели опасности леса. После отступления хозяина чащоб, после того как разбежалось всё его воинство и перед ними открылась дорога, Тирта не испытывала потребности прислушиваться. Напряжение, в котором она находилась с того момента, как оказалась в этом запретном краю, рассеялось. Он отпустил их. Почему? Навстречу гораздо большим опасностям? Чтобы получить извращённое наслаждение, наблюдая за этой встречей? Тирта не сомневалась, что он уверен в их окончательном поражении в этой встрече. Однако при одной этой мысли ожило её прежнее упрямство, и хотя Тирта понимала, что они не готовы к встрече, она ехала выпрямившись, с высоко поднятой головой, по–прежнему держа в руке меч. Они упорно продвигались по редеющему лесу. Впереди их ждали утро и Дом Ястреба.

Солнце едва озарило восток, когда они покинули лес. За последними кустами фальконер остановился, разглядывая открытые поля, которые тянулись до самого Дома Ястреба. Крепость выглядела точно так же, как в видении. Она чётко выделялась на фоне пустошей, на которых много лет никто не собирал урожай, хотя весна и вызвала к жизни чахлую зелень. Издалека в стенах не было видно пробоин и трещин, но подъёмного моста замок лишился.

Фальконер спешился, и в тот же момент его пернатый разведчик поднялся в воздух и вскоре превратился в чёрную точку в небе.

— Мы приехали, леди. Это и есть твой Дом Ястреба?

— Да, таков он в моих видениях, во снах, — девушка впервые упомянула о них. Поскольку воин решил ехать с ней до конца, наверное, пришло время быть откровенной. Кивком она указала на отдалённую мрачную крепость. Те, кто её построил, имели основания думать, что крепости предстоит выдержать тяжкие испытания.

— Там находится то, что я должна взять. Не знаю почему, но обязана сделать это.

Он внимательно и оценивающе смотрел на неё через прорези в шлеме. Но первым заговорил Алон.

— Там нас ждут, — мальчик вздрогнул, повернувшись лицом к крепости.

Этим он мгновенно привлёк внимание фальконера.

— Джерик? — спросил тот, словно считал, что у Алона зрение острое, как у птицы, что он может проникнуть взглядом даже за стены в пятнах копоти.

Алон снова содрогнулся. Ужас, который заставил его уйти в себя, опять коснулся его.

— Он и другой — Тёмный. Они ждут. И ещё с ними… — мальчик покачал головой, поднёс руку ко лбу. — Не вижу… — в голосе его послышалась нотка страха. — Не спрашивайте меня.

— Закрой сознание! — приказала Тирта. Та же проблема, что встала перед нею в лесу. Использование Дара привлечёт к ним ненужное внимание. Она повернулась к фальконеру.

— Если там внутри засада… — она не стала продолжать. Он кивнул в ответ.

— Понятно, — он не спеша повернул голову справа налево, разглядывая местность в поисках укрытий. Потом указал налево, спешился и пошёл туда, по–прежнему не выходя на опушку, держась за последними деревьями. Тирта уже увидела, куда он направился. На реке, которая протекала перед ними и которая была отведена, чтобы снабжать водой ров вокруг крепости, недалеко от того места, где они вышли из леса, когда–то стоял мост. По эту сторону рухнувшего моста темнело небольшое здание, тоже полуразрушенное. Тирта вспомнила, что в далёком прошлом в Эсткарпе так строили святилища неведомых и давно забытых богов.

От обвалившихся стен этого здания не веяло злом. Его камни не были такими болезненно–белыми, как те, что стоят в лесу. Тирте ужасно хотелось послать ищущую мысль, он она понимала, что этого нельзя делать. Фальконер повернул меч рукоятью к убежищу и попеременно смотрел то на него, то на оружие. Он, очевидно, полагался на него в поисках следов зла. Но ручка меча оставалась тусклой и безжизненной.

Им повезло в том, что река здесь делала поворот на север и потому развалины оказались совсем рядом от того места, где они скрывались за деревьями. Река текла с востока… Тирта задумалась. Где её исток? На востоке небо посветлело, взошло солнце. Там, за барьером, Эскор. Река, родившаяся там, прошедшая через барьер, что может она принести из той дикой и управляемой Силой земли?

Почему её предки в прошлом поселились здесь, так близко к Эскору? Может, из связь с востоком была прочнее, чем у остальных, расселившихся дальше на западе? Тех, кто сознательно заставил себя позабыть об Эскоре? Она хорошо знала общую историю Карстена: народ Древних поселился в этой земле и жил спокойно и мирно до появления пришельцев с юга. Эти пришельцы были молодым народом, не помнившим своих предков, и от него Древние отступили, дальше в глубь герцогства. С пришельцами почти не происходило смешения. Так как Древних было немного и они держались отчуждённо, им позволяли жить в мире, пока Ивьян и колдеры не объявили их вне закона и не пролилась первая кровь. Может быть, Дом Ястреба — самое первое поселение Древних в Карстене? И его лорды продолжали поддерживать контакты с Эскором, своей древней родиной?

Тирта оторвалась от размышлений, когда Алон пустил лошадь быстрой рысью, проскакал мимо фальконера и, добравшись до конца леса, спешился и упал на четвереньки в прошлогодних зарослях сорняков. Потом и вообще лёг на живот и выполз на открытое место, направляясь к груде камней, которая обозначала начало разрушенного моста. Чуть позже Тирта поняла.