Ксения Лестова - На врагах тоже женятся (СИ)

— Тебе бы отдохнуть, — забеспокоился крыс.

— Угу, — коротко ответила я и потерла ноющие виски. — Ты мне вот что скажи, что за ягоды такие сонные? И откуда они взялись зимой?

— Так они только зимой и растут вроде как, — ответил Феликс. — Я и забыл про них совсем.

— И зачем Алеша за ними пошла, — задумалась.

— Я не знаю, — прохрипела пришедшая в себя подруга.

Я повернулась к ней и приложила руку к слегка прохладному лбу. Температуры нет и то хорошо. Хватит и меня одной.

— Ты хоть что‑нибудь из того что произошло помнишь? — нахмурилась я.

— Вообще ничего, — она поелозила на кровати и подпихнув под спину подушку села. — Только помню что поставила на стол картошку и… дальше пустота.

— Вдова видимо сюда заявилась и увела ее в лес, — крыс засуетился на полу.

— Зачем ей было это нужно? — удивилась Алеша.

— Видимо просто так она тянуть жизненную силу из человека не может, ей нужна магия леса, а где как не в самой гуще ее взять? А ягоды скорее всего с собой принесла. Пока Алеша под ее воздействием была, та ее ягодками и напичкала. — Выдвинул более — менее правдивую версию крыс.

— А на меня почему ее штучки не подействовали? — спросила.

— Видимо в тебе больше силы и ты сама не зная об этом, подавила ее воздействие и это ее разозлило. Поэтому вместо одной жертвы она решила полакомиться двумя.

Блеск. Опять я вляпалась в очередную историю. И как же у меня раскалывается голова! Невыносимо.

— Катя, — раздался приглушенный голос Алеши, — что с тобой?

— Я…

Больше я сказать ничего не успела. Последнее что увидела, были грубые доски пола. Видимо я хорошенько приложилась носом, так как острая боль на секунду вернула меня в сознание, но почти тут же мной прочно завладела тьма. Снова. Это становится вредной привычкой.

Краем сознания я улавливала отдаленные голоса и какую‑то суету. Но мне было безразлично происходящее вокруг. У меня начался жар. Кашля не было и это несомненно радовало, значит есть надежда на то, что воспаление легких мне пока не грозит. А то как то не хочется умирать вот так глупо.

Первые два дня прошли словно в тумане. Алеша крутилась возле меня, а крыс крутился возле ее ног и давал абсолютно бесполезные советы. Даже Гаром пару раз заходил и расспрашивал подругу о моем здоровье. Она недовольно сопела, но на вопросы старосты отвечала. Тот вздыхал и уходил. Не доволен он был тем, что подруга несколько дней не появляется в его доме. Видите ли у него работа простаивает, сено надо ворошить, дрова колоть, на кухне помогать. Как будто он сам не в состоянии это сделать.

— Он в принципе не плохой, — сказала подруга заметив мой хмурый взгляд (во время болезни она уступила мне свое место, а сама временно перебралась на печь). — Бывает. Правда его лучше не злить, если он заимел на тебя зуб то это чревато. Слишком злопамятный.

— Он пытался тебя высечь за разбитую случайно бутылку дешевого вина. — Буркнула разозленная я.

— Но этого не произошло, — подруга отмахнулась.

— Дева, — подал голос с печки крыс, — ты лежи давай и сил набирайся. У тебя здесь работы непочатый край.

Я поудобнее устроилась на узкой кровати и закрыла глаза.

Подруга меня будила пару раз, пихая в ослабшие руки какую‑то настойку из трав, морщась мужественно выпивала все до последней капли.

В итоге всех моих приключений на ноги я смогла встать только через неделю.

м/ф 'Вини Пух'

— Алеша! — завопил Феликс. — Подними ее с печи! Она вставать не хочет! А ее Стефа сегодня в гости с утра звала.

Ох уж мне эти соседи! Как только стало известно что я заболела, а по версии некоторых чуть ли не при смерти лежу, ко мне неожиданно воспылали жуткой любовью. А оно мне надо? Нет! Я и до этого довольно сносно жила. Так нет ведь, некоторые посчитали своим долгом меня горемычную пожалеть. Еще и болезнь меня свалила на неделю…

— А я здесь причем? — нахмурилась подруга. — Это ты собирался с ней пойти, а не я. Вот сам ее и буди.

— Вот ведь, — засопел крыс у уха, — женская солидарность.

— Отстань серый комок шерсти, — пробухтела я из под одеяла. — Я спать хочу.

— Потом поспишь, — насупился Феликс, — лентяйка. А там Стефа пирожки приготовила… с капустой.

Дальше он мог не продолжать. Я резко села на печи и потерла руками лицо. Пирожки с капустой это уже совсем другое дело! Сглотнув образовавшуюся во рту слюну, я соскочила со своего спального места и стала на ходу натягивать сарафан. Не очень здесь любили когда я в штанах расхаживала, но старались закрывать на это глаза, все таки магесса, аристократка… нам как бы такое иногда можно. И на том спасибо. Так что сейчас я решила не мозолить глаза деревенским своим видом и нацепила старенький сарафанчик. Шубку как всегда позаимствовала у Алеши. Натянув ботинки выскочила во двор и вдохнула свежий морозный воздух. Хорошо‑то как! Крыс забрался ко мне на плечо и замер в предвкушении сытной еды. Кто такая Стефа я не знала, но крыс сказал, что это довольно милая старушка, которая умопомрачительно готовит. Что‑то мне подсказывало, что именно у нее он крутился все то время, что мы здесь. А иначе от куда он ее знает? И с таким придыханием рассказывает о ее кулинарных способностях…

— А какие у нее колбасы в погребе лежат! — не унимался Феликс. — А какой творог! А уж какие щи наваристые!

— Феликс успокойся, — попыталась я успокоить мелкого обжору, — прекращай трястись при одной только мысли о еде.

— Да ты не понимаешь! — возмутился крыс. — Вот попробуешь ее творожка, также заговоришь.

— Не думаю, — хмыкнула.

Продолжать разговор дальше смысла не было, мы пришли. Избушка была чуть больше Алешиной, да и выглядела намного лучше. Открыв довольно новую калитку мы вошли во двор. На встречу нам вышла довольно пожилая женщина, но старухой я бы ее не назвала. Щеки румяные, видимо она только отошла от печи, глаза светятся и тонкая сеточка морщин на лице ей несомненно шла.

— Вы все таки пришли, — всплеснула она руками.

— Здравствуйте, — я кивнула женщине и последовала за ней в дом.

— Я одна живу, так что нас никто не побеспокоит. Посидим, поболтаем, — залепетала женщина, суетясь около небольшого стола, который стоял в центре просторной комнаты.

— Стефа, — заговорил крыс, — а творожок сегодня будет?

— Будет проказник, будет, — хмыкнула хозяйка.

— А колбаска? — крыс вытянул моську и если бы я его вовремя не ухватила за хвост, слетел бы на пол.

— И колбаска будет, — искренне улыбнулась Стефа маленькому обжоре.

— Стефания, — с обожанием произнес Феликс, — я тебя люблю.

— Да ты всех любишь, за кусок колбасы, — махнула она рукой.