Кевин Хирн - Преследуемый (ЛП)

— Сейчас здесь никого. Почеши мне за ухом? — я нащупал, где была его голова и уши, и пару минут хорошенько чесал мягкую шерсть.

— Ты хорошо постарался, Оберон, — сказал я. — И знаешь что? В следующий раз, когда будем охотиться, пойдем на юг, в горы Чиричахуа. Тебе там понравится.

— А кто там водится?

— Чернохвостые олени. А, если повезет, встретим толсторогов. Там они тоже обитают.

— Когда же мы пойдем?

— Не раньше, чем разберемся со всем этим, — вздохнув, сказал я. — Знаю, это может затянуться надолго, но обещаю, после мы будем охотиться, пока тебе не надоест. Но и сейчас скучать тебе не придется. Напасть могут в любую минуту.

— Что, прям сейчас?

— Скорее всего, как только соберемся домой после работы.

Внезапно Оберон растопырил уши и повернулся к двери.

— Кто-то идет.

Но это оказался обычный клиент в поисках копии древнеиндийской Упанишады, и еще несколько пришли следом, кто-то, просто рассматривая товары, кто-то покупая. Обеденное время подходило к концу, и вскоре вернулся Перри. После очередной заваренной постоянному клиенту чашки «Помощника» (кодовое название для чая с эффектом виагры), раздался телефонный звонок из ковена Радомилы.

— Мистер О'Салливан? Меня зовут Ма́лина Соколовски. Могу я поговорить о том, что произошло между вами и Эмили сегодня днем?

— Да, конечно. Но сейчас не совсем удобно разговаривать. Надо обслуживать покупателей в магазине.

— Понимаю, — ответила она. Голос мягкий, с чуть заметным акцентом, польским, судя по имени. — Позвольте только узнать, договор между вами еще в силе?

— Несомненно, — закивал я, словно она могла видеть. — Случившееся не является причиной разрывать его.

— Это радует. Я жутко извиняюсь, но вы не против, если завтра я буду сопровождать ее к вам?

— Зависит от ваших намерений.

— Я не стану нападать на вас, — сказала Малина. Да что эти ведьмы, помешались на нападении? — Но, если вы снова решите напасть, я буду защищать Эмили.

— Вот как. И сколько уже раз, по ее словам, я атаковал ее?

— Один раз физически, один раз с помощью магии.

— Ну, хоть тут она не соврала. Но в обоих случаях, Малина, это она спровоцировала нападения. И я сумел отразить ее удары, вот откуда все ее травмы.

— Ну вот, ее слово против вашего, — вздохнула девушка.

— Да, я понимаю, что вы должны поддерживать ее, но и вы поймите. Она сказала, что ее возлюбленный — мой давний непримиримый враг. Получается, весь ваш ковен объединился с ним.

— Что вы, это немыслимо! — возразила Малина. — Если бы мы были в союзе, зачем нам пытаться унизить его?

— А, правда, зачем это вам?

— Поговорите лучше с Радомилой.

— Так соедините меня с ней. Она там?

— Радомила сейчас занята.

У обычных людей это значило бы, она принимает душ или что-то в этом духе. А в случае ведьм, что сейчас, наверняка, Радомила колдует над каким-нибудь сложным зельем, с ингредиентами вроде языка жабы, глаза тритона и, может, целой упаковкой сахарозаменителя.

— Понятно, — парень с черными длинными волосами, небрежно свисающими на лицо, подошел к прилавку, держа упаковку ароматических палочек. — Слушайте, мне тут нужно расплатиться с клиентом. Жду вас завтра с Эмили, но лучше предупредите, чтобы вела себя повежливей. Я могу быстро заварить ей чай, она его быстро выпьет, и все останутся довольны и не получат травм. А если вы и дальше будете приходить с ней, возможно, все так и останется.

Малина согласилась, сказала, что они непременно придут и отключилась. Парень спросил, есть ли у меня лицензия на продажу марихуаны в лечебных целях и я с суровым выражением лица ответил, чтобы тот валил, поняв, что и благовония ему нужны просто, чтобы замаскировать в квартире запах от его вредной привычки.

Наркомания меня поражает. С точки зрения истории, это довольно новое явление. И о причинах ее появления до сих пор спорят. Верующие говорят, что это от недостатка веры в Бога, но, по мне, это чума, обрушившаяся на Америку после Промышленной Революции и появившегося соответственно принципа разделения труда. Как только такие заботы, как добыча пищи для своей семьи или других вещей первой необходимости стали заботой других, в мыслях людей образовалась пустота, которую требовалось чем-то заполнить. Многие нашли более-менее здоровые способы, вроде нового хобби, посещения клубов по интересам или псевдо-спорта, вроде шаффлборда или тиддливинкса. А кто-то не смог.

Перри, наконец, нашел время на витрину с Таро и неплохо справился как раз к концу рабочего дня. После закрытия я быстро доехал до дома вдовы и сразу направился в сарай за газонокосилкой.

— Ну что за парень! Ты, Аттикус, станешь прекрасным семьянином, — она подняла за это стакан виски, выйдя на веранду дома. Обычно вдова сидела в своем кресле-качалке, смотрела, как я работаю, и пела старые — хотя кому как — ирландские песни, немного заглушаемые шумом косилки. Иногда она забывала слова и просто напевала мелодию, что у нее, к слову, получалось не хуже. Когда работа была сделана, я еще немного оставался у нее, слушая истории из ее детства, проведенного в Ирландии. Сегодня, когда солнце уже почти село, и тени стали гуще, она начала рассказывать, как бегала по улицам Дублина в кампании подруг, пытаясь выяснить, где остановились их кумиры из популярной тогда рок-группы Ne’er-do-wells.

— Но это было до того, как я встретила своего мужа, конечно, — добавила она.

Оберон в качестве сторожа разместился у края газона, поближе к улице. Пока вдова потчевала меня рассказами о своей бурной молодости, я знал, что он всегда предупредит о приближающейся опасности.

— Аттикус, — сказал он, когда вдова со вздохом закончила свой рассказ «о лучших днях, в лучшей стране». — Кто-то пешком приближается с севера.

— Чужестранец? — пришлось снова надеть Фрагарах, который я снял на время. Ничего не понимающая вдова только нахмурилась.

— Ага, еще какой чужестранный. Пахнет океаном.

— Ой-ой. Плохо. Лежи смирно и старайся не привлекать внимания.

— Извините, миссис МакДонагх, — сказал я. — Сюда кое-кто идет. И у него могут оказаться плохие намерения.

— Что? Кто это? Аттикус?

Я еще не знал, поэтому молча снял сандалии и пошел по газону, вбирая силу, пока не достиг ворот. Осмотрел север улицы. Одна из частей амулета, с медведем на ней, позволяет мне запасать некоторое количество энергии, если приходится драться на асфальте или бетоне. Когда незнакомец показался, я едва успел полностью зарядить амулет.

Мужчина был высок и хорошо вооружен. Уже всего пара домов разделяла нас, и слышно было, как металл брони громко звенел при ходьбе. Увидев меня, воин поднял руку в приветственном жесте. Пришлось задействовать еще одну подвеску, которую я называю «фей-радар», позволяющую мне видеть сквозь маскировочные чары фей и определять присутствие любого вида магии. Аура война была нормальной, правда был еще магический слой зеленого цвета, но ни один из них не влиял на облик. Кем бы ни был незнакомец, он действительно так выглядел. А, если у него было что-то вроде моего «радара», он мог разглядеть Оберона за маской невидимости. С другой стороны, это были всего лишь догадки.