Мари Лу - Молодая элита (ЛП)

Когда мы целовались во дворе, в бликах дождя и золотистом ореоле от светильников, это было по-настоящему? Для чего я нужна тебе на самом деле?

Я коротко киваю.

Рядом со мной напрягается Виолетта, и взгляды всех устремляются к ней. Она молчит, и тогда я говорю вместо нее:

— Я привела сюда сестру не только для того, чтобы ее защитить, но и потому, что она может нам помочь. Она обладает силой, способной преломить ситуацию в нашу пользу.

Мишель недоверчиво разглядывает ее, ища и не находя метки.

— Ты мальфетто?

— Она — Элита, — отвечаю я за сестру. — И на ней нет меток благодаря тому, что она умеет делать. — Я смотрю на Энцо. — Она обладает способностью забирать чужую силу.

Повисает молчание. Всё внимание приковано к нам. Энцо подается вперед, задумчиво глядя на меня с сестрой, затем поджимает губы. Я знаю, что все думают одно и то же.

Виолетта может помочь нам убить Терена.

— Что ж, — произносит Энцо, — давай посмотрим, на что она способна.

* * *

Этой ночью Виолетту продолжает лихорадить. В полубессознательном от жара состоянии она время от времени что-то мне шепчет. Я держу ее за руку, пока она не успокаивается и ее дыхание не выравнивается.

В жилом крыле университета очень тихо. Остальные, наверное, ушли в свои спальни, но я сомневаюсь, что кто-то из них спит. Мне хочется выйти из комнаты, ненадолго побыть наедине с самой собой и подышать прохладным ночным воздухом, чтобы прояснилась голова. Однако Элита заперла нас в нашей спальне. Лусента сказала, что это ради моей безопасности, но в ее словах проскользнули еле различимые нотки страха. Между нами медленно растут стены.

Мое внимание привлекает звон стали. Я встревоженно сажусь. В первое мгновение я думаю, что это Инквизиторы. Что они узнали, где мы скрываемся, и пришли за нами. Но чем дольше я прислушиваюсь, тем больше осознаю, что звук, эхом доносящийся каждые несколько секунд из далекой спальни, издает один единственный меч. Я встаю с постели и приникаю ухом к двери. Кажется, кто-то фехтует. Я прислушиваюсь, пока звуки не стихают.

В коридоре раздаются шаги, и я отхожу от двери и сажусь. Мгновением позже кто-то тихо стучит.

— Да? — не сразу отзываюсь я.

— Это я.

Энцо. Я молчу, и через пару секунд слышу щелчок открываемого замка. В щели приоткрытой двери видна часть лица принца. Он некоторое время смотрит мне в глаза, а потом его взгляд падает на хрупкую фигуру сестры.

— Как она? — спрашивает Энцо.

— Ей просто нужен отдых, — отвечаю я. — Я не раз видела ее в таком состоянии. Похоже, она чувствует себя так после того, как использует свою силу.

— Идем со мной, — зовет меня Энцо.

Оставив дверь приоткрытой, он показывает мне рукой следовать за ним.

Я медлю, вдруг испугавшись, что настал момент, когда Энцо раз и навсегда избавится от меня. Но он терпеливо ждет меня, и, в конце концов, я встаю и выхожу из спальни. Один взгляд на Энцо — и по моему телу проходит волна тепла, от которой вспыхивают щеки. Принц одет в льняную свободную рубашку, сквозь развязанную шнуровку которой видна обнаженная кожа. Распущенные волосы закрывают плечи темно-красной вуалью. В одной руке меч. Это его я слышала ранее. Вероятно, Энцо готовился к предстоящей дуэли.

Тихо ступая, я иду за принцем по коридору до его спальни.

Мы молча заходим в нее, и я останавливаюсь у двери. Здесь Энцо едва освещен мягким светом свечи. Мое сердцебиение учащается. Принц подходит к столику рядом с кроватью, и под влиянием его энергии свеча разгорается. Между нами стоит плотная тишина.

Энцо показывает на кресло за столом.

— Сядь, пожалуйста. — И сам садится на край постели.

Я опускаюсь в кресло. Опять повисает долгое молчание. Сейчас, когда мы одни, я вижу во взгляде Энцо нежность — не привычную уже, неумолимую жесткость, а теплоту, что видела в его глазах, когда мы с ним целовались. Он неторопливо разглядывает меня. Его обволакивает облако страха, легкое, но заметное. Он боится меня?

— Скажи мне, почему ты на самом деле убежала? — спрашивает он. — Не только ведь из-за своей сестры. Была же и другая причина?

Он знает . Меня затопляет внезапный ужас. Но он ведь не может знать о Данте? Он говорит о чем-то другом. Я мысленно возвращаюсь к ночи, когда покрыла пол своей спальни иллюзорной кровью, когда исписала стену полными ярости словами.

— Это правда? — задаю я ему встречный вопрос. — То, что сказал тебе той ночью Данте? О том… чтобы избавиться от меня?

Энцо не выглядит удивленным. Он и так подозревал, почему я сбежала.

— Ты была в коридоре, — говорит он.

Я молча киваю.

Принц прочищает горло.

— Этого хотел Данте. Не я. — И уже мягче добавляет: — Я не причиню тебе вреда.

«Хотел». Меня бросает в дрожь, как будто в комнате резко похолодало.

— Что-то случилось с Данте? — спрашиваю я.

Энцо не сразу отвечает, задумавшись. Потом смотрит на меня. Он рассказывает мне, как они прочесывали город, когда улицы наводнили Инквизиторы. Как они разделились. Как все из них вернулись, кроме одного. Как Лусента нашла тело Данте на аллее.

Рассказ пробуждает шепот в моей голове, и на какое-то мгновение он так заполняет все мои мысли, что я перестаю слышать Энцо. «Данте это заслужил», — шепчут голоса. Сквозь застилающий сознание туман я бормочу слова соболезнования, и Энцо бесстрастно их принимает.

Как долго я смогу лгать?

Мы опять надолго замолкаем. Секунды тянутся за секундами, и вдруг я ощущаю исходящую от Энцо энергию — слишком знакомую мне, но чуждую для него. Я некоторое время гляжу на него, пока не убеждаюсь в том, что не ошибаюсь в том, что чувствую. Он боится .

— Ты готов к завтрашнему дню? — тихо спрашиваю я.

Энцо колеблется. Мне так непривычно чувствовать вокруг него ауру страха, что мое сердце болезненно сжимается. Я встаю с кресла, чтобы подойти к нему. Данте был не прав. Наверное, я что-то значу для Энцо. Наверное, я ему небезразлична.

Энцо смотрит, как я подхожу, но не отодвигается. Когда я сажусь рядом с ним, его напряжение немного спадает и выражение лица смягчается.

— Меня учил сражаться отец Терена, — спокойно признается он. — Я хороший боец. Но Терен лучше меня.

Я вспоминаю их столкновения — сначала на месте моей предстоящей казни, затем — на празднике Весенних Лун. Их стычки длились всего лишь секунды. Что же случится завтра утром, когда они будут сражаться не на жизнь, а на смерть?

— Он всегда так сильно ненавидел нас?

Энцо криво улыбается.

— Нет. Не всегда.

Я жду, и через какое-то время Энцо начинает говорить. Он раскрывает мне их с Тереном историю, и я погружаюсь в нее, слушая так внимательно, что мир вокруг меня блекнет, и я словно оказываюсь во дворце, годы назад, рядом с юным принцем и сыном Главного Инквизитора, стоящими друг напротив друга в солнечный полдень. Они были почти детьми: Энцо — восемь лет, Терену — девять. Оба без меток. Кровавая лихорадка еще не прошлась по Эстенции. У Терена темно-синие глаза, но в них уже горит огонь. Мальчики сражаются, и их наставляет наблюдающий за дуэлью бывший Главный Инквизитор Кенетры. Он осторожен в выборе слов по отношению к принцу, но не сдерживается со своим собственным сыном, и на того потоком сыпятся жестокие слова. Энцо несколько раз возражает Инквизитору, вставая на защиту Терена. Терен же хвалит Энцо, кланяясь ему после каждого боя.