Милослав Князев - По дороге быстрее

— Не кончится, — улыбнувшись, ответила Аль. — Сила восстанавливается из окружающей среды, причём чем больше способен потратить, тем быстрее сможешь восстановиться. И это ещё одна особенность магов, у которых огромный резерв сразу при инициации. Когда не заняты на военной службе, подрабатывают зарядкой накопителей. Правда, им далеко не любой доверить можно, что попроще сожгут и не заметят. А как проверить твой — даже не знаю. Позже, когда научишься чему‑нибудь энергоёмкому, посмотрим, сколько раз подряд сумеешь запустить такое плетение. Хотя…

Анури на минуту задумалась, после чего продолжила:

— Есть одно эльфийское плетение. Очень сложное. Наверное, самое сложное из всех существующих.

— И что? — не понял я её логику.

Действительно, то относительно простые мне ещё рано, то вдруг самое сложное предлагает.

— Эльфы с его помощью и проверяют свой резерв. Вообще‑то заклинание создавалось вовсе не для этого, но по назначению его в одиночку в принципе невозможно использовать. Зато в случае неудачи, то есть всегда, без всякого риска можно увидеть, сколько силы ты в него вложил.

— И как всё происходит?

— Эльф уединяется на подходящей поляне и почти весь день плетёт нужный узор, потом вливает силу и накладывает на заранее приготовленный жёлудь. По высоте мгновенно выросшего дубка определяется резерв. Вообще можно брать любое семя, любого растения, но там никто не просчитывал соотношения, поэтому результат получишь, а что он значит, не поймёшь.

— Ты сама пробовала?

— Да.

— И сколько?

Девушка продемонстрировала на пальцах.

— Всего?! — удивился я.

— Это эльфийское заклинание, — пояснила анури. — Поэтому для представителей других рас результат нужно умножать приблизительно на десять. Кстати, когда я использую относительно простое эльфийское плетение, специально предназначенное для быстрого роста деревьев, то за день дубок вырастает выше меня. Это лучше, чем получается у половины длинноухих, между прочим.

Алиена ещё раз поинтересовалась, действительно ли смогу повторить плетение любой степени сложности? Не задумываясь подтвердил. Не видел в этом ничего сложного или особенного. Пока буду смотреть на рисунок, смогу держать перед глазами его копию.

— Тогда сегодня же и проверим! — заявила девушка. — Мне самой интересно.

Естественно, я не стал возражать. Правда, выяснилось, что плетение действительно невероятно сложное и рисовать его придётся почти весь день.

Представить выданное мне плетение я представил. Каким бы сложным оно ни было, ничего особенного, я ведь в мельчайших подробностях лично рисовать не собирался. А так человеческое лицо тоже куда сложнее смайлика, но пока смотришь на фото, прекрасно его себе представляешь. Другой вопрос, что, отвернувшись, смайлик всё равно в голове удержишь, а лицо сразу начнёт терять мелкие подробности.

Почему мне пришла в голову именно эта аналогия. Наверное, потому, что разница между предложенным эльфийским плетением, с трудом уместившимся на развороте двойного листа, и огненным была даже больше, чем между настоящим человеческим лицом и его копией из двоеточия и скобки. Я даже начал опасаться, что не сумею удержать в голове всё целиком. Тогда мне туда же, то есть в голову, пришла интересная мысль. А зачем, собственно, держать? Вот же оно на бумаге. Кто мешает наполнить силой сам рисунок? Так и сделал.

Сначала ничего не произошло. Жёлудь как лежал себе в ямке, так и лежал. Потом слегка вздрогнул, раскололся, и на свет появился росток, устремившийся вверх. Сначала совсем медленно, затем быстрее и быстрее. Если для эльфа два метра — это очень много, а для представителей других рас и полметра — недостижимая черта, то сколько же силы во мне?

На поляне стоял вполне взрослый дуб и всё продолжал расти. Мне пришлось пятиться назад, так как ствол раздался и в толщину. Когда всё закончилось, осмотрелся по сторонам и не поверил. Дуб — ладно, вырос и вырос. Но остальные деревья рощи словно отступили, освобождая место гиганту. Да что там словно, именно отступили, поляна увеличилась в несколько раз.

— Ну как? — вопросительно кивнул Алиене.

Та вышла из ошарашенного состояния и заявила:

— Надо срочно отсюда уходить.

— Почему? — не понял я.

— Эльфам такие шутки не понравятся.

— Запрещено? — решил уточнить на всякий случай.

— Формально нет, но только потому, что никому и в голову не могло прийти запрещать невозможное. Но в любом случае эльфам не понравится и лучше будет, если мы окажемся как можно дальше, когда они сюда придут.

— Объясни, наконец, нормально, в чём дело?! — попросил я.

— В чём дело? — удивилась анури. — Ты хоть сам представляешь, что вырастил?! Это эльфийское Древо Жизни!

— Ну и что в этом такого? Большой дуб, согласен, да и только. На нём даже цепи нет, о коте с русалкой я вообще не говорю.

— Ну и что?! — продолжила возмущаться Алиена, даже не обратив внимания на всяких учёных котов с русалками. — В той роще, где я жила, тоже есть Древо. Очень старое. Ну так вот, оно раза в два меньше этого.

— Ладно, успокойся, — попросил я девушку. — Вырастил и вырастил, не рубить же теперь. Тем более кто‑то говорил мне, что ничего плохого произойти не может, и просил влить в плетение как можно больше силы.

— Извини, — взяла себя в руки Алиена. — Просто до сих пор не могу поверить. Это совершенно невозможно. Просто не представляешь, какой ты сильный маг.

— Не представляю, — подтвердил я. — И правильнее будет сказать потенциально сильный. Кроме парочки простейших заклинаний ничего не умею.

— Не страшно, научишься, — отмахнулась анури. — Дай тетрадь, я прямо сейчас тебе кое‑что не очень сложное нарисую. Раз уж с Древом справился, то и остальное осилишь.

— С этим могут возникнуть проблемы, — ответил я, разглядывая тетрадь.

Она выгорела насквозь. Вместо страниц там был белый пепел. Сдув его, обнаружил то самое плетение, выжженное на внутренней стороне кожаной обложки.

— Разве что хочешь посадить ещё одно Древо Жизни, — закончил я, демонстрируя результат.

— Нет! — воскликнула Аль, отбирая у меня остатки тетради.

— Нет, так нет, — пожал плечами я. — Только не жди от меня теперь ничего кроме пиромантии.

— До ближайшего места, где можно купить бумагу, как‑нибудь переживём, — ответила Алиена, пряча обложку тетради себе в сумку.

Причин оставаться на месте у нас больше не было. Сборы заняли совсем немного времени. Все вещи, которые я планировал брать с собой, давно были упакованы, осталось только навесить на вьючных лошадей и самим лезть в седло. Это была одна из причин, почему меня устраивали первоначальные планы анури оставаться тут как можно дольше. Единственный раз в жизни, когда я забрался на лошадь, был какой‑то городской праздник. Хотел сфотографироваться верхом. Причём «забрался» самое подходящее слово. Скажу даже больше, с помощью стремянки! Впечатления остались не самые лучшие, да и фото вышло неудачное. Теперь мне предлагалось на этом ехать. Хоть и стеснялся, но всё же объяснил Алиене суть проблемы. Та сначала не поверила.