Джек Вэнс - Лионесс: Зеленая жемчужина

За долгим переездом наступал отдых, и опять начинался долгий переезд. Каждый раз происходило что-нибудь новое. Однажды ковро-вола чуть не смел на своем пути панически мчащийся табун восьминогих жвачных животных размером с крупного кабана, грязно-белых с красными подпалинами; у них были длинные острые клыки, а на хвостах — кисточки из шипов. Визжа, хрюкая и распространяя резкую вонь, колонна этих существ, в четверть мили шириной, пронеслась мимо с севера на юг и скрылась за горизонтом.

В другой раз они проехали мимо лагеря кочевников — смуглых людей в черных халатах с кричащими желтыми и красными орнаментами. Толпа ребятишек немедленно выбежала навстречу ковроволу, громко выпрашивая подачки, причем Кула они нисколько не испугались. Глинет нечего было им дать; она стала отрывать кисточки от ковра и бросать их детям, после чего заставила ковровола бежать быстрее, пока лагерь кочевников не остался позади.

К тому времени Глинет была уже почти уверена в том, что они отклонились от прямого маршрута через степь; ее подозрения оправдались: впереди появились два холма, увенчанных крепостными укреплениями, а за ними — почти отвесный останец с еще более грозной цитаделью на вершине. Когда ковровол пробегал мимо, два огромных рыцаря, каждый выше и тяжелее Кула, выехали из двух первых замков. На одном были роскошные лиловые доспехи и шлем с султаном из зеленых перьев, а на другом — синие доспехи и шлем с оранжевым султаном. Он остановились перед ковроволом и подняли руки в приветствии, производившем дружелюбное впечатление.

Лиловый рыцарь объявил: «Добро пожаловать, благородные странники! Соблаговолите объяснить, каким образом к вам следует обращаться?»

Сидя на скамье под паланкином, Глинет ответила: «Я — принцесса Глинет из Тройсинета, в сопровождении моего паладина, сэра Кула».

Синий рыцарь сказал: «Нам неизвестно место под наименованием „Тройсинет“. А сэр Кул, если я могу позволить себе такое наблюдение, чем-то напоминает сиаспического свирепса, хотя его лицо, манеры и благородная осанка свидетельствуют о том высокородном происхождении, которое вы ему приписываете».

«Вы очень проницательны, — сказала Глинет. — Сэр Кул заколдован и вынужден прозябать в его нынешнем обличье на протяжении определенного срока».

«Ага! — воскликнул лиловый рыцарь. — Этим многое объясняется».

Синий рыцарь продолжал: «Не могу не заметить также, что сэр Кул стоит, сложив руки на рукояти большого меча, выкованного из необычного металла. Этот меч выглядит точь-в-точь как знаменитый меч Зиль некоего Закса, наемного убийцы, недавно вызванного горожанами Пьюда».

«Верно. Упомянутый вами меч принадлежал ранее Заксу, но Закс на нас напал, и сэр Кул лишил его меча и жизни. Это происшествие нельзя назвать приятным, так как Закс оглушительно ревел, умирая, а я не люблю, когда слишком шумят».

Два рыцаря с любопытством смотрели на Кула. Они о чем-то посовещались, после чего синий рыцарь отъехал в сторону и громко протрубил в рог.

Тем временем лиловый рыцарь снова обратился к Глинет и Кулу: «Учитывая вашу славную победу над Заксом, мы попросили бы вас расправиться также с его отцом, сэром Льюли. Льюли гораздо сильнее Закса — настолько сильнее, что мы не стыдимся признаться, что его боимся. Льюли совершил тысячи кровавых преступлений — и даже глазом не моргнул, не говоря уже об извинениях».

«Мы глубоко осуждаем его проступки, — поспешно ответила Глинет, — но сейчас у нас нет времени вершить правосудие; по правде говоря, мы уже опаздываем по важному делу».

«В таком случае, — сказал лиловый рыцарь, — возникает впечатление, что мой брат преждевременно протрубил вызов».

«Разумеется! А теперь мы отправимся в путь; вам придется самостоятельно объяснить наше отсутствие сэру Льюли. Кул, поехали — и поскорее!»

«Слишком поздно! — воскликнул лиловый рыцарь. — Сэр Льюли уже спускается из замка».

С упавшим сердцем Глинет наблюдала за приближением сэра Льюли. Тот сидел в массивном, как трон, кресле на ковроволе и держал копье в два раза длиннее ковровола. На нем были кираса, ножные латы и шлем в форме головы демона, с султаном из трех черных перьев.

Сэр Льюли остановил своего ковровола в ста шагах и прокричал: «Кто осмелился протрубить вызов и нарушить мой покой? У меня и так уже отвратительное настроение».

Синий рыцарь ответил: «Вызов прозвучал, чтобы объявить о прибытии сэра Кула, умертвившего твоего отпрыска Закса и теперь желающего проверить, какого цвета твоя печень».

«Жестокое намерение! — заорал в свою очередь Льюли. — Сэр Кул, почему вы преследуете столь кровожадные цели?»

«Такова, по-видимому, моя судьба, — пробормотал Кул. — В данном случае, однако, я понимаю, что имею дело со скорбящим отцом, и готов отказаться от своего намерения. Возвращайтесь в свой замок и продолжайте скорбеть, а мы продолжим наш путь. Желаю всем присутствующим всего наилучшего— прощайте!»

Лиловый рыцарь закричал: «Сэр Кул, надо полагать, вы пошутили, когда отозвались о сэре Льюли как о „презреннейшем из псов“ и „трусливой твари, чьи поступки воняют хуже, чем он сам“!»

«Я не обидчивый человек, — сказал сэр Льюли, — но эти замечания меня уязвляют».

«Сэр Льюли! — ответил Кул. — Ваше достоинство уязвили эти два рыцаря, а не я. Будьте добры, позвольте нам закончить эту беседу — нам нужно торопиться».

«Тем не менее, ты позволил себе убить моего сына, Закса, и завладел его мечом. Хотя бы поэтому ты заслуживаешь возмездия».

«Я убил Закса потому, что он на меня напал. Если вы на меня нападете, мне придется сделать то же самое».

«Ха-ха! Это заявление можно истолковать только как вызов!»

«Я не намеревался бросать вам вызов. Позвольте нам продолжить путь».

«Не позволю, пока не сведу с тобой счеты. Спускайся на землю, будем драться лицом к лицу. Попробуй скрестить меч Закса с мечом его отца, если посмеешь!»

Кул повернулся к Глинет: «Не жди меня. Поезжай на запад, Гли-нет, со всей возможной скоростью, и да сопутствует тебе удача!»

Кул спрыгнул с ковровола, но взял с собой не огромный двуручный меч Закса, а свою увесистую саблю. Он стал приближаться к сэру Льюли характерной для него порывистой походкой, чуть наклонившись вперед.

Льюли вынул из ножен свой меч и высоко поднял его: «Дьявольская тварь, смотри! Перед тобой мой знаменитый меч, Кахантус! Пришло твое время!»

Сидя на скамье под паланкином, Глинет вложила в трубку огненного зудня, тщательно прицелилась и с силой выдохнула воздух в трубку. Пуговица вылетела из трубки, расправила крылья, пролетела в отверстие забрала сэра Льюли и взорвалась белым пламенем у него в глазу. Льюли дико завопил и, уронив меч, схватился обеими руками за шлем. Кул разрубил ему локоть — правая рука Льюли безжизненно повисла на обрывках сухожилий. При этом Льюли пнул Кула — скорее инстинктивно, нежели намеренно — и подбросил его в воздух. Кул упал на спину и не двигался. Льюли сорвал с головы шлем и стоял, озираясь и моргая единственным оставшимся глазом; увидев Кула, он бросился его душить. Кул поднял саблю; ее острие пронзило шею Льюли под подбородком и проникло в мозг. Льюли повалился на Кула, и шип, выступавший из его кирасы, пронзил грудь Кула под самой шеей.