Мирослава Кащей - Игра на грани

Девушка поднялась, рассчитывая, что я за нею последую, но я не сдвинулась с места, она обернулась и задумчиво посмотрела на меня, после чего кивнула, позволив задать вопрос, который видимо сам читался у меня на лбу.

– Почему ты мне помогаешь?

– Может быть потому, что я привыкла, что мне кто-нибудь помогает. А ты одинока здесь. Потому и хочу как-то тебе помочь, а еще ты почему-то вызываешь во мне чувство сострадания, и если я тебя брошу, меня совесть с потрохами съест. И не надо на меня так смотреть, сама знаю, что многие думают, будто у магов совести нет, они ее на дар променяли, а у меня есть. А сейчас пойдем, я тебе не враг, клянусь.

И я поверила, сама не знаю почему, но поверила. Яра провела меня в столовую, где заставила плотно поужинать, а потом потянула за собой в общежитие, продемонстрировав дежурному какую-то бумажку заявила, что я ее новая соседка и мне мигом был выдан второй ключ. Я, пребывая в полной растерянности, поднималась вверх по лестнице. Яра, забралась на третий этаж, одним движением руки распахнула двери и пропустила меня внутрь первой.

– Чувствуй себя как дома, твоя кровать ближе к окну. Завтра перенесешь сюда свои вещи. Постараюсь как-то подвинуть свое барахло, чтобы и тебе места хватило, стол один, но я ним редко пользуюсь, больше пишу на кровати или в библиотеке, одним словом, он полностью в твоем распоряжении. Душевая дальше по коридору, – коротко ввела меня в курс дела моя новая соседка, доброжелательно улыбаясь. – Вот как-то так, и вообще добро пожаловать!

Я недоверчиво положила сумку на кровать и осмотрелась, комната оказалась небольшой и довольно уютной, окно большим и широким. Неужели это правда и мне злодейка-судьба в кои-то веки не сделала подлянки. Вот только я тогда не знала, что на самом деле, злодейка-судьба, просто заготавливала для меня, куда большую пакость, чем все вместе взятые.

Надо ли говорить, что на следующий день я впервые вовремя попала на занятия, удивленной была не только я, но магесса Сатори, которая ко всему прочему получила от меня еще и два доклада по заданным темам. Так незаметно я окунулась в учебу, старательно вела конспекты, вернее это для меня самопищущее делало перо, а я продолжала вести расчет, по интересующей меня теме. Время бежало легко и незаметно, если бы еще незабвенные магессы из золотой пятерки оставили меня в покое было бы вообще потрясающе, а так на общем потоке была тишь да гладь. Однажды вечером, когда я, привычно сидя на подоконнике, там света было больше, рассчитывала новый виток формул в комнату разъярённым зверем ворвалась Яра. Подняв голову от блокнота, я заинтересованно посмотрела на подругу, поначалу я воспринимала девушку с опаской, все ждала какого-нибудь подвоха, но Яра с каждым разом все больше и больше втиралась в доверие, со мной она была бесхитростной, честной, веселой. Мы с ней часто спорили обо всем, мне наконец-то удалось найти толкового собеседника, который хоть немного разбирался в магии, от наших долгих дискуссий мы обе получали удовольствие. Но порой я видела и другую Яру, злую, мне казалось, что она вот-вот вспыхнет тогда хана всей школе, девушка кипела, ругалась, но никогда ничего не поясняла и не жаловалась. А увидев мое задумчивое лицо, почему-то и вовсе успокаивалась и замолкала. Но сейчас девушка непрестанно продолжала ругаться, бросив взгляд на меня, она замолчала и принялась расхаживать по комнате туда-сюда, туда-сюда. Так беснуются дикие звери, когда не могут чего-то сделать. На очередном повороте Яра схватила мое самопишущее перо и принялась вертеть его в руках. Я с возрастающим интересом наблюдала за ней, а потом, неведомо кто скрипучим голосом, выдал длинную сплошь нецензурную тираду, я покраснела вся от кончика носа до ушей. Яра резко обернулась, на ее лице была нарисована такая досада, с ее голубых глаз вот-вот потекут слезы, она смотрела на ни в чем не повинное перо, как на заклятого врага. И тут перо откашлявшись, смешно двигая волосками, выдало еще более матерную тираду, хотя, казалось бы, куда больше. Вот только теперь на перо с куда большим интересом воззрилась и я, потому, что отлично знала, какое заклинание на него было наложено. В душе взыграло любопытство, а по своему опыту я знала, что не успокоюсь, пока не разгадаю загадку. Потому вскочив, я воскликнула:

– Какая прелесть! – мои слова были такими искренними, будто перо вместо брани выдавало изысканные комплименты, подруга застыла ошеломленно и недоверчиво поглядывала на меня. Я мигом выхватила из ее рук свой артефакт и вытащив специальное магическое стеклышко принялась изучать малейшие изменения в плетении.

– О, это невероятно! Это просто гениально! Не может быть такие метаморфозы, они же куда-более сложны, чем обычное перевоплощение материала. А о таком я даже подумать не могла!

– Ками, я не пойму о чем ты говорить! – наконец-то пришла в себя моя соседка. С ее легкой руки, я вместо Камиллы превратилась в Ками, как не странно мне это понравилось, а потому я решила называть подругу Ярой, ей подходило. Я обернулась к ней и растерянно посмотрела на девушку.

– Яра, ты сама представляешь, насколько гениальна? – задала нескромный вопрос я, в ответ мне было ошеломленное молчание, моя соседка снова впала в ступор, а я, не отвлекаясь, продолжила изучать видоизмененное плетение.

– Ками, а ты можешь мне пояснить, что я такого натворила?

– Э-э-э,– вместо ответа выдала я, моя соседка все еще не знала, что я умею делать артефакты, в школе я училась на факультете бытовиков, и раскрывать ей эту тайну я не спешила, но похоже появился подходящий момент. – Видишь ли, на это перышко было наложено небольшое плетение.

– Да, я знаю, оно само могло писать под диктовку, таких немерено продают в лавках артефактов.

– Таких, да немного не таких, – тихо возразила я. – Мое перо могло записывать голос только того на кого укажут, а не писать все подряд, плюс несколько разных видов почерка, почему ты думаешь, у меня все конспекты такие прилежные, а в блокноте и сам Коварный не разберется?

– Но где ты достала такой уникальный артефакт?

– А вот тут самое интересное, его создала я сама, меня как-то заинтересовал вопрос подделки почерка, – покраснев, созналась я. – Самый простым путем, оказалось, сделать самопишущее перо, целый месяц с ним провозилась. Так вот здесь было сразу несколько разных плетений смешанно. А вот когда его взяла в руки ты, получилось нечто удивительное.

– И что удивительного в ругающемся перышке?

И словно в подтверждение вопроса перо настойчиво потребовало его отпустить, чтобы оно могло записать свои дивные конструкции, которые у него неожиданно возникли. Я растерянно упустила артефакт, меня обругали, снова до красных ушей, моих разумеется, и нагло потребовали положить его на лист бумаги, я выдернула из тетради несколько листиков и положила на него перо, оно тут же застрочило, каллиграфическим почерком длинные рулады мата.