Джек Вэнс - Лионесс: Мэдук

Повернувшись лицом к Мэдук, рыцарь отвесил вежливый поклон: "Позвольте представиться. Я — сэр Джосинет из Облачного замка, благородство и честь для меня превыше всего. Могу ли я спросить, как вас зовут, каково ваше происхождение, и почему вы стоите у столба Айдильры так, словно ожидаете помощи в беде?"

"Спрашивать вы можете, — отозвалась Мэдук. — И я с удовольствием ответила бы на все ваши вопросы, если бы не приближалась ночь. Чем скорее я выполню свою позорную обязанность, тем лучше".

"Хорошо сказано! — похвалил сэр Джосинет. — Насколько я понимаю, я мог бы оказать посильное содействие?"

"Верно. Будьте добры, подойдите поближе. Нет, в данный момент еще рано снимать доспехи".

"Вы уверены?" — усомнился сэр Джосинет.

"Совершенно уверена. Потрудитесь сделать еще несколько шагов".

Сэр Джосинет подошел почти вплотную и вскоре присоединился к Нисби на полу шатра.

Мэдук продолжала бдение. Приближались сумерки, и сэр Пом-Пом появился снова — на этот раз неприкрыто шагая по дороге. Он позвал издалека: "Сколько еще мы должны торчать в кустах? Скоро станет темно, а я не большой любитель якшаться с ночными тварями".

"Тогда приведи Траванте; вы можете вместе укрыться в шатре".

Пом-Пом и Траванте поспешили последовать совету Мэдук и обнаружили, что шатер теперь состоял из двух помещений; в одном из них в состоянии полной апатии сидели на полу Нисби и сэр Джосинет.

Солнце скрылось за деревьями. Мэдук почувствовала, что мышцы ее начинают ныть от неподвижного ожидания — она принялась ходить, делая три шага то в одну сторону, то в другую, и при этом постоянно поглядывая на дорогу. Но становилось все темнее, и она уже почти ничего не видела.

Вернувшись к столбу, Мэдук снова замерла — от напряжения у нее мурашки бегали по коже.

Тантревальский лес погружался во мрак. Над головой бесшумно шныряли тени летучих мышей — всходившая луна по меньшей мере позволяла различать призрачные очертания дороги.

Мэдук задрожала — подул прохладный ветерок. Стоять в одиночестве у столба Айдильры в бледных лунных лучах казалось все более безрассудным и нелепым занятием.

Хотела ли она, в самом деле, доводить до конца сумасшедший план короля Тробиуса? Скорее всего, нет. Размышляя о причинах, заставивших ее решиться на такую глупость, она вспомнила Нисби и сэра Джосинета, сидевших в шатре, как тряпичные куклы — двух из трех возможных отцов она уже поймала! Мэдук вздохнула и стала тревожно озираться по сторонам. В голубоватом лунном свете исчезли все цвета. Дорога стала серебристо-серой, тени стали черными.

Луна тихонько поднималась по небосклону.

Над кронами деревьев, на фоне лунного диска, скользнул силуэт расправившего крылья филина.

Мэдук заметила падающую звезду.

Из лесной чащи, издалека, послышался странный звук, напоминавший сумасшедший хохот.

Наконец произошло то, чего ждала Мэдук — по дороге медленно, шаг за шагом, приближалась тихо шаркающая тень. В пятнадцати шагах от столба тень остановилась. Фигура была закутана в черный плащ, лицо скрывала широкополая шляпа. Мэдук молчала, напряженно прижавшись к столбу.

Темная фигура не шевелилась. Мэдук медленно набрала в грудь воздуха. Она вглядывалась, пытаясь различить лицо незнакомца. Но под полями шляпы было темно — словно она смотрела в пустое пространство.

Мэдук проговорила дрожащим голосом: "Кто ты, черная тень?"

Фигура ничего не ответила.

Мэдук попробовала снова: "Вы не можете говорить? Почему вы молчите?"

Тень прошептала: "Я пришел освободить тебя от пут. Давным-давно я оказал ту же услугу своенравной фее Твиск, к ее полному удовлетворению. Сегодня ты испытаешь такое же наслаждение. Сними одежду, чтобы я мог полюбоваться твоими формами в лунном свете".

Мэдук крепко сжимала в ладони камешек-талисман — она боялась его уронить, что в сложившейся ситуации ни в коем случае не следовало делать. Она робко произнесла: "Насколько я понимаю, галантность требует, чтобы вы помогли мне раздеться".

"Неважно, — прошептала темная фигура. — Пора приступать к делу".

Существо подступило почти вплотную и протянуло руки, чтобы снять с Мэдук ее платье. Мэдук попыталась прикоснуться талисманом к невидимому лицу, но ее рука встретила только пустоту. В панике она стала прижимать камешек к хватавшим ее рукам, но рукава черного плаща защищали эти руки от чар. Незнакомец отбросил ее руку и повалил Мэдук на землю — камешек выпал из пальцев Мэдук и откатился в сторону. Мэдук издала короткий отчаянный вопль и на мгновение ослабела; ей уже казалось, что все пропало. Но испуг заставил ее сделать судорожное движение — она вывернулась из холодных объятий и, стоя на четвереньках, стала лихорадочно шарить руками в поисках упавшего камешка. Незнакомец схватил ее за ногу: "Что ты вертишься? Успокойся, лежи смирно! Зачем затруднять и так уже достаточно утомительный процесс?"

"Одну минуту! — выдохнула Мэдук. — Поспешность тоже вредит процессу".

"Так или иначе, продолжим!"

Пальцы Мэдук нащупали талисман. Она прижала его к холодной руке, державшей ее за ногу — там, где открылся незащищенный участок между перчаткой и рукавом. Рука тут же разжалась.

Мэдук с облегчением поднялась на ноги. Поправив платье и пригладив волосы, она взглянула вниз, на неподвижный черный силуэт: "Вставай и следуй за мной!"

Она привела шаркающую тень в боковое помещение волшебного шатра, где Нисби и сэр Джосинет продолжали сидеть, уставившись в пространство. "Входи и садись! — приказала тени Мэдук. — Не шевелись, пока я не прикажу тебе двигаться".

Мэдук задержалась на несколько мгновений в лунных лучах, оглядываясь в сторону перекрестка, отмеченного столбом. "Я добилась своего! — думала она. — Но теперь я боюсь узнать правду. Сэр Джосинет, судя по всему, человек благородного происхождения; черная тень — существо в высшей степени таинственное. О Нисби ничего нельзя сказать, кроме того, что он — простой крестьянский парень".

Она вспомнила о преобразивших ее чарах: "Кажется, красота делает меня слишком заметной. Пора покончить с этим притворством". Пальцами левой руки она потянула себя за мочку правого уха. "Изменилось ли что-нибудь? — спросила себя Мэдук. — Я ничего не почувствовала". Когда она зашла в шатер, поведение Пом-Пома и Траванте убедило ее в том, что к ней вернулось прежнее обличье, что вызвало у нее нелогичный, но болезненный укол сожаления.

Утром Мэдук, сэр Пом-Пом и Траванте позавтракали в шатре. Они решили не кормить Нисби и сэра Джосинета, не будучи уверены, что в их нынешнем состоянии те могли ощущать голод. Еще больше им не хотелось кормить темную фигуру в черном плаще, при дневном свете остававшуюся не менее загадочной, чем ночью. Под широкими полями шляпы незнакомца открывалась пустота, и в нее никто не смел заглядывать.