Михаил Любовской - Проходящий. Спираль миров (СИ)

— Грубовато сказано, но в принципе верно.

— А тут я, весь такой большой и красивый.

— Ага, в будёновке и с парашютом.

— Пошляк. Хорошо, с эти мы более — менее разобрались, осталось самое важное — как ты это провернул?

— Понимаешь, Витя, хочешь верь, хочешь нет, но в прошлом году со мной приключилась одна, очень необычная, история…

Я вкратце рассказал Кармишину про свои похождения, он слушал не перебивая и в оконцовке подвёл вердикт, шутливо грозя пальцем:

— Я всегда чувствовал, что звания вам присваивает лично Сатана. Впрочем, шутки в сторону, нахрен бы такие выверты судьбы.

— Поверил всё‑таки?

— Да, сначала сомневался, а потом понял — никакой фантазии не хватит, чтобы так складно врать. Ты там что‑то про стволы говорил, покажешь?

— Покажу, могу и сейчас.

— Правда что ли? А где? — он даже заглянул за стол.

— У тебя пукалка с собой?

— Нет, я не дежурный, а что?

— Да вдруг с дуру палить начнёшь.

— Я похож на сумасшедшего?

— Все вы, люди, так сначала говорите, — я подмигнул и открыл проход.

Забрать лучемёт было минутным делом, парочка стволов спокойно лежала у земной сферы. Я быстро вернулся, заметив немного напряжённый взгляд Кармишина.

— Что, искал всё‑таки пистолетик?

— Твою мать, прапор, предупреждать же надо. Я чуть креститься не начал.

— А я что перед этим делал, забыл? Вить, признайся, страшно стало, да?

— Ну тебя к чёрту с такими шутками.

— На, любуйся — тяжёлый штурмовой лучемёт, модель не новая, но совершенно рабочая.

— Шикарная вещь, — он любовно провёл пальцами по корпусу невиданного ранее оружия. — Хорошо шмаляет?

— Не то слово, — я поднял вверх большой палец.

— Эх, где бы нам из него пострелять? — зазудела душа военного.

— Только не в городе, боже упаси даже думать об этом.

— Так — так — так, у нас вроде через недельку выезд на полигон намечается…там и испытаем. Теперь объясни, как этим агрегатом пользоваться.

— Управление простейшее — красный переключатель подаёт питание, тут регулятор мощности, здесь индикатор заряда, жёлтый переключатель переводит в боевое положение, синий — защита от случайной сработки. Пока оружие не возьмёшь обеими руками, оно не выстрелит. Аккумулятор рассчитан на сто тысяч циклов разряда, потом его только выбрасывать.

— Оставишь? — его пальцы цепко ухватили лучемёт.

— Куда от тебя денешься, — я притворно вздохнул.

— Молоток, никогда жмотом не был. Серёга, тут такое дело…я приду вечерком, а? Кое — какой подарок вручить надо.

— Неужели решился расстаться с единственной плащ — палаткой?

— Да иди ты со своим солдафонским юмором.

— Действительно, пора уже, что‑то засиделись мы, а тебе ещё командовать, по магазинам бегать и заниматься прочей ерундой. Прощаться не буду, ещё свидимся.

Глава Службы Дознавателей чувствовал себя просто отвратительно — двое погибших, один пропавший без вести и один тяжелораненный, вот что осталось от исследовательской группы, отправленной на инспекцию к Белым Горам. Он не раз говорил своим подчинённым — почувствуете неладное, сразу убирайтесь куда подальше, нечего геройствовать. Для выполнения особых задач есть специальное подразделение с опытными воинами и боевыми энергиками. Эх, молодёжь, всё бы им удаль проявить — вот и проявили на свою голову. Реналдо даже плюнул с досады, больше возлагая вину на себя, чем на пострадавших сотрудников.

— Появились первые жертвы? — поинтересовался Бенардо Саринго, устроившись полулёжа на маленьком диванчике.

— Если бы, — мрачно ответил Деранго. — Уже девятый день приходят донесения о пропажах людей в том районе. Я сообщил королю о нездоровой ситуации и он милостиво согласился выделить полторы сотни копий на заставы. Ведь предлагал Сергис сходить в мир проклятых тварей, провести разведку, посмотреть, что там и как…старые маразматики, лишь бы им удобно было. Чует моё сердце — не к добру всё это. За тридцать с лишком листопадов можно неплохо подготовиться, а потом напасть на расслабившийся народ.

— Возможно это дикие звери или разбойники?

— Нет, исключено. На месте нападения нашли всё оружие с оборванными поясами.

— Неприятная ситуация, — пожевал губами старик.

— Очень неприятная, а тут ещё Сергис куда‑то пропал как назло, когда требуется его помощь.

— Давно не был?

— Давненько. Да, у него дочь родилась, вернее две…или три? Андрес что‑то рассказывал, но я вполуха слушал — разбирал доклады. Потом ещё про какую‑то девушку объяснял, то ли познакомился, то ли познакомиться…в итоге обиделся, что я не обращаю внимания.

— Ты совершаешь большую ошибку, отказывая в общении. Разве можно так с единственным сыном? Тем более в его возрасте, когда погибла невеста…

— Да знаю я, — Реналдо досадливо поморщился. — Но дела — будь они неладны, отнимают всё свободное время. Кстати, она жива и ещё, вдобавок, беременна.

— Что вы говорите? — изумился старик. — А мне Его Величество как‑то попенял за разгул тёмных сил, лишающих жизни невинных девиц.

— Наш король, как всегда прав — и девица была девицей, и тёмные силы присутствовали, в лице нашего общего друга и одного хитрого храмовника, — рассмеялся Реналдо и тут же стал серьёзен. — Анита действительно умерла стараниями своей безумной матери — это достоверная информация, а вот что произошло потом…

— Нехорошая вышла история, весь двор о ней судачил и небылицы всякие рассказывал про проданную душу. Мы то с вами знаем, что это чистой воды бред — жизненную энергию продать нельзя.

— Дорогой Бенардо, я уважаю вас как профессионала, учёного с поистине огромными знаниями и просто как умного человека, но есть вещи, которые и вам неизвестны.

— Назовите их, и мы вместе посмеёмся, — сварливо проскрипел старик.

— Демон, забирающий души, — прошептал Реналдо, оглянувшись на дверь кабинета.

— Что? Взрослый человек, глава серьёзной службы и страшилки для детей и безграмотных взрослых? Стыдитесь, господин Деранго.

— И не собираюсь. Чего мне стыдиться, если эта 'страшилка' к нам периодически приходит в гости.

— В ночные кошмары?

— В дневное время. Иногда приносит Эйнаре чудодейственные кремы и мази. Вашей супруге понравилось их действие?

— Только не напоминайте об этом, — вскинулся Бенардо. — Бабы совсем с ума посходили.

— Фу, как грубо, это же не простолюдинки, а наши милые и прекрасные мирсы и мистрельены, — сделал постное лицо Реналдо.

Старик покряхтел, видимо хотел выругаться, вспомнив что‑то своё, но передумал и лишь покраснел лицом, сдерживая рвущиеся наружу непотребные выражения. Деранго собрался продолжить разговор, но сразу же остановился и полез в поясной кошель: