Александр Бреусенко-Кузнецов - Мёртвые пляшут

А ещё Флютрю удивили размеры царства Эузы. Да, он знал, что Эуза велика, но чтобы настолько? Большая часть круга, охваченная снаружи кольцом Порога Смерти, принадлежала этому царству. Так ли это, или картограф ошибся?

Карта, которую Флютрю как раз смотрел, была довольно старой: граница Порога Смерти пролегала на ней западнее Менга. Некромант потянулся за другими картами — и вскоре нашёл более новую версию. В новой карте Менг оказался за Порогом Смерти, а вот Дрон и Цанц — пока нет. Судя по всему, карта фиксировала то предпоследнее положение Порога, которое изменилось этой весной. И Эуза на ней была по-прежнему столь же велика.

И ещё одну странную особенность не мог не отметить Флютрю: некоторые из городов Западного Запорожья — Абалон, Кадуа, Приз — от карты к карте последовательно сдвигались на восток, словно привязанные к чёрной стене невидимой нитью. Стоило Порогу Смерти чуть продвинуться — как постепенно подтягивались и они. Это на картах, но неужели и на самом деле?

А вот с востока окружность не сжималась. Она словно замерла, дойдя до границ Эузы. Не позволило северо-восточное царство продвинуться Порогу Смерти, не впустило некрократию на востоке.

Флютрю пересмотрел уже почти все карты и проследил продвижение Порога Смерти от крайней западной точки в землях Шинтона и Дахо до предпоследнего положения, при котором Цанцкое воеводство ещё не вошло в Запорожье.

Осталась последняя карта, по-видимому, совсем новая. Единственная из всех, она была упакована в увесистый каменный футляр, прислонённый к стене. Такой и от пола еле оторвёшь. Флютрю с трудом опустил футляр на пол, вытянул карту, развернул. И правда, карта оказалась совсем новенькой: вот он, Цанц, ушедший за Порог Смерти вместе со всем своим воеводством. Вот они, луга Гуцегу, тоже за чёрной окружностью, в составе Западного Запорожья. А севернее — город Клям, замки Батурм, Баларм, Боркс, Окс, Глюм. И Заглюмье…

— А теперь поглядите на свои руки, Флютрю! — некромейстер незаметно подошёл сзади.

Что, запачкался? Флютрю посмотрел на свои ладони и не узнал. Сжал их в кулаки, расслабил… Что за новые ощущения? Какая-то тяжесть, увесистость.

— Я же советовал вам не трогать книг в каменных переплётах, — напомнил Гны.

— Это был футляр карты…

— Какая разница?

Вот оно что случилось: ладони окаменели. Хорошо, хоть продолжали слушаться.

— Что же делать? — потерянно спросил Флютрю.

— Думать в будущем! — отрезал Гны, потом смягчился. — А впрочем, ничего страшного пока не произошло. Но я знаю, как вас отныне будут называть в нашем отряде.

— Как?

— «Флютрю — Каменный кулак».

Чичеро сперва поднялся по верёвочной лестнице сам, а потом они вдвоём с Уно втянули привязанные тела охотников — жертв Запорожья. Ух и тяжёлыми они стали! Уно даже шутил, что боится, выдержит ли замок. Посланник тянул молча, понимая: из людей в замке остались они вдвоём. Не драконов же из донжона на подмогу звать!

Чичеро с теми драконами предпочитал не встречаться. К тому же по внешнему виду Калеба и Дуо никак не скажешь, что это живые люди. Подумаешь, сердца медленно бьются — так и у мертвецов они стучат, и куда побыстрее.

Интересно, это они такие тяжёлые, или мы ослабели, прикидывал Чичеро. Конечно, за неделю полёта над гиблым Запорожьем из Уно с его немеющими ладонями был тот ещё помощник, да и ладони Дулдокравна едва заставлял слушаться магический плащ, и всё же что-то тут не то…

Когда лестница с грузом была, наконец, поднята, Чичеро понял причину затруднений. К телам прилипли здоровенные куски жухлого дёрна и почвы.

— Это точно люди? — изумлённо спросил Уно. — Больше похожи на деревья Буцегу.

— Люди. Одного зовут Калеб, другого Дуо, — Чичеро попытался струсить налипшее, но не вышло. Грязь запорожской земли будто приросла.

— Дуо? — пробормотал Уно, вглядываясь в одно из странных тел. — Небось, таки он. Эк его пригрузило!

Стоило Уно признать одного из охотников, как он ненароком перешёл на один из диалектов цанцкой земли. Посланник понял его лишь потому, что и в отшибинском Кройдоне многие говорили на похожем.

— Знакомый? — спросил Чичеро.

— Да, мы родом из одной деревни! — гордо пояснил Уно. — А потом вместе на дозорной башне стояли. Там, на Большой тропе мёртвых, у заворота на Цанц. Ух и времечко было… Поди, не вернётся!

О своём деревенском детстве Уно раньше не рассказывал. А история-то вышла интересная. Оказывается, Уно и Дуо выросли в последней живой деревне под Цанцем. Когда-то давно в ней поселились арендаторы — переселенцы из-под Кройдона. Потом арендаторы разорились, и деревню выкупила гильдия некромантов Цанца.

В ту пору цанцкие некроманты всем владельцам поместий советовали вводить крестьян в посмертие. Мол, мёртвые лучше работают и дольше существуют. В собственной же деревеньке хитрые некроманты с посмертием не спешили. Почему же?

— Да мало нас оставалось! — объяснял Уно. — Каких-то двадцать дворов, и всё. Если всех сделать мёртвыми, больше деревня уже не станет. А живые — они хоть похуже работают, зато плодятся. Вот господа некроманты и решили, что подождут, пока мы расплодимся, а тогда уж навезут бальзамов на всю большую деревню — и давай обращать в посмертие. Чем больше, тем выгоднее.

— Что, так и думали, что вы возьмёте и расплодитесь?

— Нет, некроманты хитрые! Они всем семьям, какие детей заводили, выплачивали по двадцать некроталеров на ребёнка. Только, чтобы не вышло путаницы, детям при рождении давали не имена, а номера. Кто первый в семье рождался, того звали Уно, кто второй — Дуо, третьего — Трез, четвёртого — Кватро. Вот я в своей семье первенцем был, а Дуо в своей — уже вторым… Потому и мне он — заместо младшего брата! — тут Уно расчувствовался и снова перешёл на родной диалект.

— И что, вас в деревне прибыло? — спросил Чичеро.

— Не стало деревни, — вздохнул первенец, — плодились-то наши хорошо, зато работали мертвецы лучше. Если кругом столько мёртвых деревень, нешто живые против них выдюжат? Так по миру бы и пошли, но спасибо Гны — он тогда как раз сделался некромейстером — взял наших смотрителями на дозорные башни. Хорошая работа, только скучная.

— Скучная? — улыбнулся Чичеро.

— Да звереешь просто! Стой, на дорогу пялься почём зря, всех записывай. Я вот от одной скуки и стал работать на разведку Эузы. Больно хотелось на летучем замке покататься…

Под замковым днищем проплыла высоченная чёрная стена. Порог Смерти остался позади.

Замок летел над отшибинским Серогорьем, а Чичеро и Уно любовались горными пейзажами, сидя на ветреном месте у открытого люка, рядом с телами охотников. Отдыхали так не из озорства, а по необходимости. Вроде, и надо бы опустить тяжёлую крышку люка, да неделя поисков Дрю за Порогом Смерти выпила все силы из живых разведчиков.