Павел Беловол - Призраки Уэли и козни Императора

Виолетта тут же возразила:

— Но какой в этом смысл? Главная задача — известить об этом самого Стивена, пока он не наделал никаких глупостей. А если просто прийти к нему и заговорить об этом, то он точно решит, что сошёл с ума и тогда неизвестно, чем это вообще закончится?! Или если Коринн придёт к нему и расскажет всю эту историю, то он уж точно подумает, что она хочет его свести в могилу и уже делает к этому предпосылки. Я считаю, действовать необходимо очень осторожно и предусмотрительно.

Анна, выслушав Виолетту, спросила:

— Ну и что же нам делать в таком случае?

— Понятия не имею, что нужно делать, но делать что-то необходимо, — с досадой проговорил Робинс, ухватив в отчаянии со стола отца двадцатиграммовую гирьку для весов и, перебрасывая её с руки на руку, как это он делал при жизни каждый раз, когда эта гирька попадалась ему на глаза. Он переместился к окну, всматриваясь в прохожих на улице. В кабинете наступила тишина. Все замолчали, заметив неосознанные манипуляции Робинса и, в то же мгновение Томас приложил палец к губам, давая понять Питеру и Виолетте, чтобы никто не спугнул мальчика.

— А знаете? Ведь я сам поймал себя на том, что двигаю предметы, не осознавая того, и подсознательно заставил себя не думать о том, что делаю. Но несколько раз всё-таки ронял предметы, когда начинал понимать, что делаю это, — как между прочим, проговорил Томас.

Робинс обернулся к отцу и в недоумении посмотрел на него.

— Да, да, мой мальчик, это было именно так, — с усмешкой сказал Томас.

— Но, кажется, мы говорили сейчас на другую тему? — в недоумении проговорил Робинс. — Причём здесь это.

И Робинс поймал взгляд отца, и понял, что тот, с лукавой улыбкой, внимательно наблюдает за его манипуляциями, которые производил сам Робинс, не осознавая того. После скользнул глазами на Виолетту и Питера, которые также лукаво улыбались. Также заметил, что и мать наблюдает за тем, как гирька ловко скачет в воздухе. После чего опустил взгляд на свои руки и, заметив маленький блестящий предмет в своих руках, тут же обронил его на пол. И все дружно и весело засмеялись от глупого и недоумевающего выражения Робинса. После того, как он до конца осознал то, что произошло, сам залился смехом.

— Ничего страшного, — поддержал его Томас. — Теперь ты этому наверняка научишься. Даже мать видела то, что ты нам показал.

Робинс в порыве радостного настроения переместился к матери, взяв её за руку и приблизив к ней щёку, проявил самые нежные чувства. Анна, оторопев от неожиданности, и на несколько секунд поняла, что происходит, после совсем залилась слезами. В изумлении, все перестали смеяться, понимая, что произошёл ещё один очень важный факт.

— По всей видимости, чувства волнения творят чудеса, — сделал вывод Томас и заключил: — Со мной тоже происходило именно в порыве волнений и безысходности. — Немного помолчав, продолжил: — Ну что же, теперь наши силы только удвоились, и это замечательно. Можно подумать и о том, что необходимо делать дальше.

— Я удивляюсь тому, что мы столько времени вместе, а до сих пор ни разу не попытались выяснить… — заявила Виолетта. — Можем ли мы воздействовать физически между собой?

— А ведь действительно! — подтвердил Питер.

Он подошёл к Виолетте и попытался ухватиться за её руку, и они слились в единое облако, и ни один из них не ощутил никакого воздействия друг на друга. Их руки проходили сквозь руки друг друга, как будто смешивались два дымных облака. После такой попытки Питер переместился на прежнее место и задумался.

— Что происходило, когда Джим Робинзон не пускал вас в дом? — спросил Томас Уэли. — Как всё происходило? В чём заключалось то, что вы не могли попасть домой?

— Ничего не происходило, — ответила Виолетта. — Он просто напугал нас, сказал, чтобы мы убирались из дома, и добавил, чтобы мы даже не пытались проникнуть обратно. Что он установит защиту вокруг дома, и мы не сможем проникнуть обратно, как бы не пытались. Но я только теперь понимаю, что это было всего лишь психологическое воздействие, блеф.

— М-да. — протянул Томас. — Как же быть?

— Я думаю, что необходимо поступить просто. Например, я с Робинсом, коль он проявил свои возможности, будем дежурить у Стивена по ночам. При этом будем оставаться в поле зрения. Думаю, что тот не осмелится в нашем присутствии прибегать к каким-либо действиям, — предложила Виолетта.

— Ну, что ж. Я думаю, это хороший план. Во всяком случае, стоит подумать, — согласился Томас.

Он как бы, между прочим, переместился к окну, наклонился, поднял гирьку, уроненную Робинсом, и, не привлекая ничьего внимания, приблизился к нему. Глядя сыну в глаза, продолжил диалог как бы в задумчивости: — Так мы и поступим. — Взяв руку Робинса, положил в неё гирьку и закрыл его ладонь, показывая этим самым, что один призрак может прикоснуться рукой к другому призраку, применяя при этом физическое воздействие.

Робинс в недоумении открыл ладонь, и увидел в ней предмет, ставший причиной открытия своих возможностей, осознавая при этом, что спокойно может удерживать его в руке.

Первая ночь в спальне Стивена дала свои результаты. Проведя в беседах и размышлениях, Виолетта и Робинс, не заметили никакого присутствия посторонних. Стивен провёл, наверное, первую замечательную ночь за последние несколько недель. Призраки наблюдали за пробуждением парня. Они сразу заметили разницу между его настроением прошлого дня и сегодняшнего утра.

В течение дня Анна украдкой заглядывала в кабинет и информировала о поведении Стивена. Всё шло замечательно и в течение последующих дней. Коринн вновь обрела уверенность и радовалась жизни, как ребёнок. Стивен расцвёл и перестал задумываться и сомневаться. День венчания близился. Робинс дежурил у Стивена то с Виолеттой, то с Питером, а иногда на дежурство они отправлялись и втроём.

В одно из таких дежурств, накануне свадьбы, они втроём сидели у Стивена в спальне. Расположившись на полу, в круговую друг перед другом и слушая очередную историю Виолетты, охраняя сон жениха. Как истинная охрана, они внимательно «проходились» взглядом по стенам и шкафам, высматривая противника.

— И вот когда индейцы достигли озера Титикака, увидели на противоположном берегу строения древнего покинутого города Тиванака. И вождь объявил: «Это город, покинутый племенем, поклоняющимся богам Виракочи…», — рассказывала очередную историю Виолетта.

В это время Питер заметил какое-то движение возле зеркала, но, вида не подавая, осторожно подал знак Виолетте, чтобы та продолжала свой рассказ, не обращая внимание на то, что будет происходить. Питер проплыл к окну и выглянул, делая вид, что страдает от скуки. После начал перемещаться вдоль стены по направлению к зеркалу.